Алексей Соколов - Терпение дьявола [litres]

Недостаток оружия пока отошел на второй план, уступив место другой проблеме – впервые он шел в большой рейд без напарника. Спутники-то вот они – рядом ползут. А напарника среди них нет. Питон, судя по манерам, не первый раз ствол в руках держит. Но успеет ли применить его в нужный момент? Знаем мы таких удальцов, которые, если в одиночку куда-то встревают, сразу чудеса стайерского бега показывают. Понту много, а на деле пшик. Хотя, может, он и не из таких. Нет, похоже, что этот молодчик из другого теста слеплен. Все для меня – ничего от меня. Ходит у них, гопников-переростков, такой принцип. Поганенький принцип, но живучий. Плюс его в том, что ради своей доли золотишка спортсмен пойдет на все, из любой дыры будет ценного проводника вытаскивать. Но, если поймет, что в этом проводнике уже надобности нет, – бросит не задумываясь. И хорошо еще, если не пристрелит напоследок. Ладно хоть Колода для него не пустое место. Вон как рявкнул, когда Сапсан правила местных реалий излагал. И послушался ведь Питон. Не зря старик свой авторитет получил и тоже наверняка все понимает. Только виду не подает. Знает, старый сиделец, когда стоит пальцы татуированные гнуть, а когда и воздержаться не повредит. Но вот кашлять что-то часто начал. Эпа, куда?!

– Стой! – Ухватив за рукав вырвавшегося вперед Питона, сталкер скомандовал: – Назад. Забыл, о чем условились?

– Да хорош тебе, епа! – сбросив его руку, ответил Питон. – Никого вокруг нет, а час уже ползем, как черепахи. Хоть бы показался кто, все развлекуха.

– Будет тебе развлекуха, – хмыкнул Сапсан. – Такая развлекуха будет, что пальчики оближешь. А сейчас вали назад и чтобы поперек меня не дергался. Ясно?

– Ясно, что ты баклан ссыкливый, – не скрывая презрения, сказал Питон. – Вокруг ни леса толкового, ни кустов больших нет, а мы все щемимся. Да, короче, епа! Вон пригорок небольшой, а под ним ложбинка. Я там вас подожду.

Сапсан посмотрел туда, куда указывал Питон. Действительно, ложбинка как ложбинка. Ничего себе такая, вполне обычная. Только листики в ней причудливо кружатся. Понятное дело – куда же приличной ложбинке и без маленькой аномалии. Хотя бы и такой простенькой, как «верти-лети». Эх, отправить бы в нее этого строптивого засранца, чтобы понял, почему черепахи при своей медлительности живут долго.

– Иди, – непринужденным тоном сказал он. – Только видишь, листики кружатся? Когда подойдешь метров на пять, камешек в них брось. Чисто для развлекухи.

– И че будет? – все же спросил спортсмен с некоторой опаской.

– А пойдем, покажу, – ответил Сапсан, обращаясь не только к нему, но и к Колоде, который, видимо сообразив, что сталкер готовит милую потешку, в разговор не встревал. – Если тебе понравится, дальше пойдем в таком темпе, какой тебе нужен.

Питон, похоже, учуял подвох, поэтому до ложбинки шли прежним порядком. Не доходя нескольких метров, Сапсан поднял руку, давая понять, что дальше нельзя, потом наклонился, поднял камень размером с желудь и, коротко размахнувшись, бросил его в аномалию. Прямо в центр попал.

«Верти-лети» отреагировала мгновенно. Сначала сонм лениво кружащихся листьев набрал обороты, втягивая в образовавшийся вихрь мелкие веточки и прочий лесной мусор, а через секунду вся эта шелуха, подняв вместе с собой брошенный сталкером камень, взвилась вверх. Бешено покрутившись на уровне второго этажа еще немного, «верти-лети» издала хлопок, похожий на звук петарды, и взорвалась, осыпав троицу дождем из грязного песка и мокрых глиняных комочков. Камень, сыгравший роль наглядного пособия, под изумленными взорами зэков приземлился метрах в десяти от разрядившейся аномалии.

Сталкер обернулся к спутникам и голосом заправского лектора сказал:

– Это «верти-лети». Ученые головы, чей рюкзачок, кстати, до сих пор тащу почему-то именно я, относят эту аномалию к категории гравитационных. Если бы на месте камня оказалось тело – не буду тыкать пальцем, чье, – то оно шлепнулось бы не в одном месте, а разлетелось по ближайшим кустам свежими мясными хлопьями. Будь «верти-лети» чуть мощнее, кусты были бы не ближайшими. Желающие развлечься и побегать еще есть?

– Нет, – буркнул Питон. И уже громче добавил: – Охренеть можно! Ты чего сразу не сказал, какие штуки здесь попадаются?

– А ты бы поверил? – в свою очередь спросил Сапсан, снимая с плеч и передавая ранец спортсмену, который его безропотно взял. – Я, пока подобный фокус собственными глазами не увидел пару лет назад, думал, что это обычные страшилки из местного фольклора. Только при мне тогда не камень раскрутило, а пса-интуита. Водится тут такая тварь безглазая. До сих пор в толк не возьму, как она в аномалию попасть умудрилась. Обычно слепыши их за версту чуют.

Колода кашлянул и поежился, опасливо глядя на вновь кружащиеся листья. Сапсан, решив ковать железо, пока оно горячо, кивнул в сторону возрождающейся «верти-лети».

– Это только одна из многих. Аномалии разные есть, но благодаря им сталкеры и кормятся.

– То есть? – спросил Колода, запахивая фуфайку, которую расстегнул по дороге.

– В аномалиях артефакты создаются. Было бы у нас что-нибудь железное и времени на подождать суток трое, можно было бы «губку» добыть. Или «зуду». Но тут не угадаешь, что именно «верти-лети» выдаст. Может из ржавого болта даже «браслет» сварганить, а может его и просто выплюнуть. Обычно так и бывает, кстати. Ученые голову ломают, но, как артефакты создаются – понять не могут. Из аномалии – и все тут. А почему, при каких условиях – черт его знает. Это Зона, она капризна.

Когда «верти-лети» осталась позади, сталкер указал на ближайший пригорок и сказал:

– Сейчас надо подняться и карту глянуть. Если аномалии пошли, значит, теперь и остальные радости появятся.

Пока поднимались по скользкому склону, Сапсан поглядывал на державшегося позади Питона и с удовлетворением отметил, что демонстрация с «верти-лети» дала-таки спортсмену понять, кто здесь старший. Обходя камни и переступая попадавшиеся рытвины, Питон размеренно переставлял крепкие ноги в замызганных серой глиной кроссовках, полностью повторяя маневры сталкера. Вот и отлично. Менжеваться в случае чего этот бойскаут рэкета вряд ли будет, но и нахально путаться под ногами больше не станет. Status quo ante bellum восстановлен, с чем можно себя поздравить.

Добравшись до вершины холма, Сапсан осмотрел окрестности. Первым делом он невольно бросил взгляд на юг. Где-то там за перелеском сидел у костра со своими паскудными корешами здоровяк Гарик. Там же, но чуть дальше возлежал на пригорке, подобном этому, труп «плакуши», а в кустах малинника тушкари доедали тело неизвестного бедолаги, невольно подарившего беглецам загадочный артефакт.