Дмитрий Заваров - Дороги Зоны. Герои поневоле

Грохот резко усилился, налетел порыв ветра, в глазах вдруг все расплылось, а когда сталкер смог сфокусировать зрение, оказалось, что цвета окружающего мира изменились до неузнаваемости. Виски пронзила резкая боль – Мора почти на ощупь дотащился до входа в подвал, зашел внутрь и с трудом прикрыл за собой тяжелую дверь.

Спустившись на один пролет вниз, сталкер аккуратно поставил котелок на бетонный пол и плюхнулся на ступеньку. Голова болела, глаза все никак не могли вернуться к нормальному цветовосприятию – бетонные стены, например, упорно казались синими – и вдобавок еще тошнило.

Надо было уйти в укрытие раньше, но очень хотелось поесть, наконец, горячей пищи. Три дня в Зоне, три дня на сухих пайках – желудок уже давал знать, что пора менять рацион. Мора поставил котелок на пару ступенек выше и принялся есть, превозмогая тошноту. Похлебка, несмотря на его сомнительные кулинарные таланты, оказалась очень даже ничего. Он ел и машинально прислушивался: не считая грохотавшего снаружи Выброса, никаких посторонних звуков.

Это убежище Мора нашел больше года назад. Небольшой бетонный купол был отлично замаскирован кустарником, зарос поверху густой травой и даже вблизи напоминал обычный холм. Если бы не его правильная геометрическая форма, Мора прошел бы мимо. Однако угадав в холме творение человеческих рук, сталкер решил его обследовать. И был вознагражден за любопытство: пять ступенек, практически скрытых кустарником, вели вниз, к многослойной железной двери. Дверь была не заперта, хотя открыть ее оказалось делом непростым – петли сильно заржавели. За дверью оказалась бетонная лестница, ведущая вглубь: ступеньки раскрошились, местами даже проглядывал арматурный каркас. Спустившись вниз – лестница состояла всего из четырех пролетов – Мора обнаружил небольшую комнату, примерно четыре на четыре метра. В противоположной от входа стене находился еще один проход, прикрытый решеткой. Но сразу за решеткой до самого потолка громоздились бетонные обломки – тоннель обрушился, и пройти дальше не представлялось возможным. В тот раз Мора решил, что при случае займется завалом: попытается разобрать его и выяснить, куда ведет коридор. Но так и не собрался, хотя бывал здесь с тех пор не один раз.

Вот и сейчас, закончив с ужином, Мора первым делом вспомнил про заваленный проход. Он убрал котелок, подхватил шмотки и спустился вниз. Зрение практически полностью восстановилось, о Выбросе напоминала только боль в затылке. Мора вошел в комнату и огляделся. Луч налобного фонаря осветил голые бетонные стены и пару туристических ковриков, валявшихся в углу. Пахло плесенью, сырым бетоном и немного гарью: однажды Мора попытался развести здесь костер и чуть не угорел – никакой тяги на лестнице не было.

Мора посветил в сторону завала – решетка, как и бетонная груда за ней, остались непотревоженными. Сталкер поставил автомат к стене, сбросил разгрузку, пристроил в изголовье рюкзак и уселся на коврики. Закурил. Потом неспешно расшнуровал «берцы», осмотрел подошвы, отставил в сторону – запах был еще тот – и с наслаждением пошевелил пальцами ног. И тут же вспомнил, что забыл закрыть на засов дверь в бункер. С другой стороны, во время Выброса вряд ли стоило ждать гостей. Правда, пока он будет спать, Выброс закончится… «Ладно, – решил Мора, – сейчас все равно к поверхности не подняться, снова оглушит». Позже, когда ноги отдохнут, сходит и запрет дверь.

Он снял фонарь с головы, укрепил на торчащем из стены пруте арматуры и приступил к тому, о чем думал весь день с момента находки – к исследованию артефакта. Там, у оврага, он прозвонил его детектором, хотя, конечно, понимал, что это бесполезно: если бы артефакт хоть что-то излучал, детектор бы уже среагировал. Вот и сейчас, разглядывая фиолетовый цилиндрик, тускло искрящийся в луче фонаря, Мора машинально полез за детектором. Прибор молчал. Мора пощелкал тумблером, увеличивая чувствительность до предела. Детектор запищал, но это была реакция на какую-то аномалию, которая, как уже давно определил Мора, находилась по ту сторону завала, метрах в пятнадцати. Ну а артефакт детектор не видел ни в каком диапазоне.

– Может, ты не артефакт вообще? – спросил Мора.

Но предположение было нелогично: вряд ли покойный сталкер притащил с собой цилиндрик, чтобы положить его в рот перед тем, как сигануть в аномалию. Этот предмет был создан Зоной – значит по праву может считаться артефактом.

Определенные аномалии в определенных условиях порождают определенные предметы с определенными свойствами. Артефакты типичны, как типичен и набор факторов, приводящий к их возникновению. Свойства таких артефактов давно известны, примерная цена тоже. Но иногда – не так уж, кстати, и редко – какой-то из факторов меняется, и тогда появляется что-то особенное. Чаще, конечно, это «вариация на заданную тему»: к примеру, та же «гайка», но с большей или меньшей защитой от радиации. А бывают и по-настоящему уникальные вещи.

Тут уж как повезет: найдешь у вещицы полезные свойства – иди к барыге, назначай цену. Правда, зачастую узнать, что нового в необычной находке, не представляется возможным. В сталкеры, как правило, идут не доктора наук, в лучшем случае у бродяги имеется институтское образование. Хотя от сталкерской жизни за несколько месяцев и писать можно разучиться. Лаборатории тоже под рукой нет. Вот и изгаляются кто как умеет. Ну руку слегка порежешь – не остановит ли кровь? Если сам артефакт не фонит, как мутант – проверишь на предмет борьбы с радиацией. В общем, набор тестов зависит от фантазии и наличия подручных средств.

Сталкеры – народ ушлый. И упрямый. Мора был лично знаком с персонажем по кличке Мойша, который как-то притащил в бар к Упырю, местному барыге, здоровенный гранитный булыжник и запросил за него все сбережения, которые имеются у Упыря. Сталкеры, кто был у стойки, сильно развеселились, и смеялись до тех пор, пока Мойша не вытащил нож и, вколов в кисть руки обезболивающее, не отрубил себе мизинец. Прямо на стойке и прямо под корень. Но пока все думали, как по этому поводу точнее высказаться, Мойша здоровой рукой поднес булыжник к обрубку и, медленно отведя его, вытянул из раны новый палец. Тут посетители уже и не пытались как-то отреагировать, просто молча ждали продолжения.

Продолжение оказалось банальным: Упырь аккуратно вытер со стойки кровь, отдал отрубленный палец Мойше и увел его в подсобку. Через несколько минут тот вернулся и объявил, что дает всем честным сталкерам ночь на разграбление бара – за его, Мойши, счет. Потом выпил со всеми за победу, вышел в дверь, и больше его в Зоне не видели. А через пару недель, сдав дела преемнику, Зону покинул и Упырь.