Вячеслав Бакулин - Метро 2033. Сказки Апокалипсиса (сборник)

Тёмка резко вскочил, с ужасом наблюдая, как единственное средство обороны безобидной полосой металла повисло на искрящейся нити, которая призывала кого-то.

Тьма позади зашевелилась, неуверенно сначала, затем более энергично. Мальчик ощутил это скорее не по шуму, издаваемому чудовищем, а по легкому перемещению воздуха. Он резко развернулся, вглядываясь в темноту не залитого луной пространства, которое сразу за зевом колодца становилось непроницаемым. Некоторое время там угадывалось какое-то движение, словно один огромный кусок стены, разваливаясь на части, тем не менее снова собирается в нечто большое и опасное…

Тёмка попятился, не видя и не слыша ничего, кроме того ужаса, что сгущался во тьме напротив. Потом нечто огромное неожиданно выпрыгнуло из темноты, мальчик упал, быстро перебирая руками и ногами, рванулся в сторону.

Тем временем паук качнулся, стараясь удержать равновесие – одна из лап застряла в обломках обвалившейся крыши. А Тёмка увидел путь к спасению – полая металлическая колонна вела сквозь обвалившуюся стену наружу, минуя паутину, и отверстие в ней было настолько узким, что только ребенок и смог бы протиснуться.

Сзади раздался неприятный скрежет хитиновых пластин друг о друга: пауку удалось вытащить лапу. Тёмка обернулся как раз вовремя, чтобы схватить подвернувшийся под руку камень и метнуть в чудовище. Паук замер от такой наглости и защелкал хелицерами. Видимо, раньше жертвы не кидались в него, чем ни попадя, а смиренно падали в обморок или трепыхались в расставленных сетях.

Тёмке хватило нескольких секунд, чтобы юркнуть в полость колонны, по другую сторону которой виднелся освещенный луной фрагмент улицы. Чудовище заскрипело хитином еще громче, осознав, что добыча убегает, и бросилось вперед, однако монстр был слишком большим для полости, куда нырнул мальчик. Покрытая хитином лапа лишь слегка царапнула исчезающий внутри колонны ботинок.

Тёмка полз вперед к спасительному свету. В какой-то момент он остановился, чтобы отдышаться и вытереть лихорадочный пот. Холод напал на него сквозь старенький, дырявый в некоторых местах пуховик и столь же дряхлые штаны. Ладони обожгло инеем, а в лицо дохнуло стужей. Такого студеного сквозняка не было даже в туннелях метро. Но Тёмку меньше всего заботил сейчас вопрос, почему он не ощущал холода внутри помещения. Главное было – подальше и побыстрее убраться от жуткого монстра, который, пытаясь добраться до жертвы, где-то сзади кусал хелицерами колонну, отчего по округе разносился громкий скрежет.

Мальчик не заметил, как ползком преодолел метров десять по узкой трубе, которая так резко закончилась, что он вывалился наружу, прямо в жгуче-холодный снег.

Тёмка кое-как поднялся на ноги, пытаясь удержать равновесие в небольшом сугробе, и, стряхивая с себя снег, посмотрел по сторонам, пытаясь с ходу определить, куда уносить ноги.

Влево и вправо уходила не слишком широкая улица, образовывая вместе с разрушенными по бокам зданиями некое подобие заснеженного пустыря, раскинувшегося между построек. Чуть правее, в центре этой улицы, неясными очертаниями вырисовывалось причудливое строение, покореженное и покосившееся, вмерзшее в лед и наполовину занесенное снегом.

И мост… Мост? Прямо через улицу! Горбом перекинувшийся от одной цепочки зданий к другой.

Естественно, Тёмка не знал, что мост перекинут через реку, которая давным-давно покрылась льдом, а после – толстым слоем снега, который образовал огромные сугробы, скатами связывающие набережную с речной поверхностью. А бесформенная груда в центре пустыря – давно разграбленный, полуразрушенный кораблик. Простой прогулочный катер, вмерзший навеки в Неву…

Нет, конечно, Тёмка видел открытки с видами довоенного города, но то, что он наблюдал сейчас, разительно отличалось от изображений. Город со всеми его красотами, казалось, умер и похоронен навечно под снегом. Куда идти, в какую сторону? К сожалению, в стишке об этом не было ни слова. А говорилось вот что:

Как замести след? Чем? А главное, от кого?

Но в следующее мгновение стало ясно, от кого. Из строения, которое Тёмка покинул через полую металлическую колонну, раздались нарастающий скрип и шуршание хитина. Обернувшись, можно было увидеть, как из проема, оплетенного паутиной, выбиралось восьмилапое чудовище. Но Тёмка оборачиваться не стал. Ноги сами понесли его вперед, через заснеженную площадь к искореженному силуэту корабля. На инстинктивном уровне Тёма принял единственное верное в данном случае решение. В развалинах не спрячешься – слишком большие оконные и дверные проемы, – а на судне еще как-нибудь. Кроме того, ни мальчик, ни паук не подозревали о скрывающихся до поры до времени обитателях реки…

Тёмка уже вскарабкался на проржавевший остов корабля, ощущая спиной приближение мутанта, когда шуршание и скрежет ужасных ног по снегу перекрыл необычный треск. Мальчик обернулся и увидел, как огромный паук, словно споткнувшись, со всего маху завалился головой в снег. Он тут же подскочил, но сдвинуться с места уже не смог: две его лапы из восьми держали своими пастями странные белесые черви, высунувшие мохнатые тела из пробитых лунок. Паук пытался вырвать конечности, стряхивал присосавшихся охотников, но это не помогало. В конце концов, с треском ломаемого льда из реки вырвались еще четыре червя и захватили другие лапы страшной жертвы. После чего более мощный червь, выскочив из-под снега и вцепившись в голову паука, оторвал ее.

Затем охотники устроили пир или, лучше сказать, дележ добычи, раздирая ее своими широкими и полными зубов пастями. Тёмка понял, что, пока чудовища занимаются добычей, у него есть шанс уйти. Словно глаза открылись…

Мальчик перебежал по борту суденышка на другую сторону, перепрыгнул через леера, благо лодка вмерзла по самые борта, и что есть мочи припустил вдоль пустыря прочь от кошмарного пиршества, стараясь держаться как можно ближе к домам.

Наконец, после долгого плутания по безлюдным улицам ночного города, Тёмка остановился, чтобы отдышаться.

Теперь мальчик совершенно не знал, что делать. Тот пустырь, где погиб паук, остался где-то далеко позади, холод все глубже пробирался внутрь тела, а впереди развалины расступались, и полоска горизонта почему-то окрасилась в розовый цвет, постепенно усиливающийся и расплывающийся алым по светлеющему небу. От этого непонятного явления по спине бежали мурашки.