Никита Аверин - Метро 2033. Крым-2. Остров Головорезов

– Так это все бочка, – пожаловался Костя. – Она ж оказалась из-под мазута!

– Ну да, ну да, – покивал Кайсанбек Аланович, – а должна была быть из-под яблок. Чтобы ты ехал, так сказать, с комфортом и собственным продовольствием, подслушивая разговоры пиратов.

– Каких еще яблок? – не понял Костя ни черта. – Каких пиратов? Тортуга? Они здесь? За нами следят?!

Профессор разочарованно махнул рукой.

– Проехали. Долго объяснять.

Пошта скрежетнул зубами. Манера профессора давить интеллектом временами раздражала. Вот так живешь себе спокойно, мир спасаешь, а потом перекинешься парой слов с Кайсанбеком Алановичем – и чувствуешь себя неграмотным идиотом. Ведь наверняка профессор опять какую-нибудь книжку имел в виду.

– Что ж с тобой делать, Костя? – задумался Пошта. – Вроде и отъехали от Джанкоя недалеко, а возвращаться неохота – темп потеряем, полдня впустую. Не с собой же тебя тащить. А может, бросить тебя здесь, а?

– Бросайте! – дерзко вскинул мальчонка, чье ухо наконец-то отпустила Бандеролька (и теперь брезгливо вытирала пальцы ветошью). – Все равно я вас догоню! За бампер уцеплюсь – и поеду!

– Дурак ты, Костя, – вздохнул Пошта. – Ну куда тебе в экспедицию? Тебе учиться надо, испытания проходить, нормативы сдавать и ещё много чего другого сделать, прежде чем тебя одного за ворота цитадели выпускать можно будет. Нет, не проси. Не можем мы тебя с собой взять. Да меня Контейнер прибьет!

– А если вернете меня в Джанкой, – парировал хитрый пацан, – дядя Контейнер прибьет меня. Неужели вам не жалко ребенка?

– Ни капельки! – сказал Телеграф. – Я сейчас сам тебя прибью – и дело с концом. Нет мальчишки – нет проблемы.

– Не прогоняйте меня, я вам пригожусь! – взмолился мальчишка.

– Пригодишься, – решил Пошта. – Вылезай из кузова, выкатывай пустые бочки и ставь их возле во-он той колонки. Потом берись за насос и качай соляру. Как всю выкачаешь – подумаем, что с тобой делать дальше.

– Понял, командир! – расцвел Костя и метнулся выполнять задание.

Листоноши с удовлетворением наблюдали, как вкалывает парнишка. Щуплый, он оказался на диво выносливым, качал насос так, что работа споро близилась к финалу.

– И что, – негромко спросил у Пошты Телеграф. – Ты серьезно хочешь тащить пацана с нами?

– Чего я, сдурел? – ответил Пошта. – Сейчас он докачает – и домой отправим, Штемпель на «Мародере» завезет, а потом нас нагонит.

– А зачем тогда работать заставил?

– А чтоб была мальцу наука…

Листоноши негромко захихикали.

– Готово, – отрапортовал Костя, вытянувшись по стойке «смирно».

– Молодец, – оценил его работу Пошта. – А теперь умойся, и дядя Штемпель отвезет тебя в Джанкой.

– Сам ты «дядя», – ругнулся Штемпель и побрел прогревать «Мародера».

– Так нечестно! – лицо у Костяна было – как будто лимон съел.

– Зато разумно, – парировал Пошта, понимая, что выглядит в глазах мальчишки последним гадом – но оно и к лучшему, меньше будет творить себе кумиров.

Костя вдруг прищурился, хищно пригнулся и схватился за бумеранг. «С ума он спятил, что ли», – подумал Пошта, судорожно размышляя – педагогично или нет будет поймать сопляка и отходить ремнем, если тот вдруг решит метнуть бумеранг в его, Пошты, голову?

Но Костя круто развернулся, отводя плечо для замаха, и запустил бумеранг по пологой дуге. Раздался тупой удар и почти неслышный, зато пробирающий до костей ультразвуковой вопль.

Остроглазый мальчишка сбил на лету гигантского нетопыря – опаснейшего мутанта, оглушающего жертву ультразвуком, а потом выпивающего из него всю кровь.

Листоноши и профессор собрались возле бьющейся в конвульсиях твари и с отвращением смотрели на кожистые крылья с перепонками (размах этих крыльев был – метра два, не меньше), противной, похожей на свиную, мордой и трубчатыми ушами-локаторами. Клыки у твари были сантиметров по десять длиной.

– Ого! – сказала Бандеролька. – Откуда он днем?

– Ходили слухи, – сообщил Штемпель, – что в Советском этих тварей – целая колония. А нам туда ехать. Ох, чует мое сердце, доб ром это не кончится. Может, в объезд? Представляешь, сотни две таких гадов, пикирующих с неба?

– Нет, – покачал головой Пошта. – В объезд – время потеряем. Попробуем пробраться через Советский по-тихому, не разбудив нетопырей.

– Это как? Машина – не конь, ей копыта тряпками не обмотаешь. Перебудим мышек – и они нас сожрут.

– А мы их всех убьем! – запальчиво выкрикнул Костя. – Вон как я этого!

– Боюсь, что сделать это будет не так-то просто… – пробормотал Кайсанбек Аланович. – Если они будут драться за потомство и свою территорию, то драться будут до последнего. Законы природы в этом смысле распространяются и на мутантов.

– Пацан-то молодец, – вполголоса сообщил Поште Телеграф. – Не растерялся, не промахнулся. Горяч, конечно, но это нормально в его годы. Может, с собой возьмем? Как талисман экспедиции.

Пошта вздохнул. К черту такие талисманы. Сначала выбраться в экспедицию впопыхах, даже толком не собравшись. Потом потерять пару часов на возврат Кости в любящие руки дяди Контейнера. Потом – вляпаться в колонию нетопырей в Советском либо потерять часов десять на объезд.

Да что ж это такое! Вот уж, ей-богу, экспедиция не задалась.

– Поехали, – решил Пошта. – Поедем напрямик, через Советский. На малых оборотах, тихонько-тихонько. Костя с нами, но слушаться меня во всем: скажу прыгать, будешь прыгать, скажу падать – сразу падай, понял?

– Понял! – расцвел Костя, подобрал бумеранг и воинственно заткнул его за пояс.

– И не радуйся раньше времени, – сказал ему Пошта. – У нас просто нет времени возвращать тебя в Джанкой. Доберемся до Феодосии, найдем там листонош – и отправлю тебя домой заказным письмом. Или двумя, если будешь плохо себя вести, понял?

Костя кивнул.

– Если разбудим нетопырей, – продолжал инструктаж Пошта, – в бой не вступать, профессор правильно сказал – им отступать некуда, полный газ и идем на прорыв. Главное – не потерять друг друга. Но до заката еще далеко, а летучие мышки – твари ночные, пока крепко спят, есть шанс проскочить. Поэтому – по машинам и в путь!

– Не нравится мне это, – пробурчал Штемпель. – Нехорошее у меня предчувствие.

– Ничего не могу с этим поделать, – пожал плечами Пошта. – Ехать-то надо!

Уже на подступах к Советскому начало темнеть.

– Нехорошо, – сказал Пошта. – Ой как нехорошо!

– Погоди причитать, прорвемся, – обнадежил его Телеграф. – Если колония большая, то гнездиться они должны где-то в центре, а мы – огородами, по окраинам, тихонечко-тихонечко.

По машинам листоноши распределились следующим образом: Пошта, Телеграф и заяц-Костя ехали в «Мародере», Штемпель, Бандеролька и Кайсанбек Аланович – в «Тигре». Пошта сидел за рулем, Телеграф – на пулемете, Костя старался не отсвечивать лишний раз и не напоминать о себе, нервно поглаживая бумеранг.