Евгений Щепетнов - Имперский колдун

– В порядке! – Стражник ощупал ногу и посмотрел по сторонам: – Они мне вернут меч?

Анара бросила в толпу охранников короткий приказ, и через минуту Биргаз вставлял меч в ножны, предварительно его осмотрев и удовлетворенно кивнув:

– Хорошая сталь. Может срубать головы конвоирам? Тупые болваны…

– Нет! Они не виноваты! – резко сказала Анара. – Сейчас вы уйдете, без боя. И не пытайтесь пересечь границы нашего народа. Я все понятно сказала?

– Понятнее некуда, – пожал плечами стражник. – О! Вот и Устама! Ничего так, бодренько идет! А с ней какой-то парнишка…

– Этот парнишка – мой отец, – усмехнулась Анара. – Пусть вас не обманывает юный вид моих соплеменников. Отцу, к примеру, несколько сотен лет, как нашей Легане. Вот так… я тоже останусь такой молодой… до смерти. И еще – не обольщайтесь их мирными, юными и прекрасными личиками, они… они… равнодушны. Хотела сказать – жестоки. Нет, равнодушны. Все для дела, никаких эмоций, жалости, волнения… иногда мне кажется, что наш народ специально выжег у себя все чувства! Потому я и сбежала! Видеть не могу эти прекрасные… морды!

– Кто это?! – Лицо Дарана вспыхнуло, глаза расширились, будто он увидел что-то такое странное, запредельное, что потрясло его до глубины души. Илар стоял вполоборота к поляне, раздумывая над тем, что ему предстоит, но странный голос Дарана заставил его резко повернуться и…

Устама. Она и не она. Такая же высокая, сильная, крепкая, но… красивая! И не просто красивая – прекрасная, чем-то напоминающая представителей древней расы. Правильные черты лица, серебристые волосы, полные красные губы, высокая крепкая грудь, но что самое главное – в ее глазах больше не было налета детскости, наивной глуповатости. Женщина смотрела на мир удивленными, чистыми глазами и улыбалась – широкой улыбкой, открывающей белые ровные зубы. Впрочем, зубы у нее всегда были хорошие, крепкие, но двух не хватало – как она говорила, «выбил папа, когда она неосторожно попалась ему под руку». Теперь все зубы были целы. Устама похудела, щеки слегка впали, но это придавало ей некую утонченность, присущую благородным дамам, следящим за шириной талии. Биргаз даже охнул и закусил губу, недоверчиво покачав головой.

Рядом с Устмой шел паренек – не очень высокий, с Илара ростом, возрастом от восемнадцати до двадцати лет, невероятно красивый, красивее проводника древних, который сопровождал пленников от места пленения. Синие сияющие глаза, светлые, почти белые волосы, пропорциональная фигура. Парень двигался как танцор – плавно, уверенно, ни одного лишнего движения, только уверенная сила и спокойствие. Спокойствие было написано и на его лице – безмятежном, будто светящемся изнутри. Рядом с ним Илар невольно почувствовал себя неуклюжим, каким-то… убогим, настолько несовершенным, что даже слегка покраснел, надеясь, что пришелец этого не заметил.

– Хозяин… – радостно улыбнулась Устама и, подойдя к Илару, неожиданно опустилась на колени, попытавшись поклониться так, что голова едва не уперлась в землю. Илар вздрогнул и, ухватив ее за плечи, потянул вверх, лепеча что-то неразборчивое:

– Ты… это… не надо… перестань… ну? Уста… ты молодец! Да ну же, ну… иэххх… встань!

Потом Илар обнял Устаму, крепко сжав ее в объятьях, она несмело прижала голову Илара к себе – его голова оказалась ей чуть не по плечо. А потом на преображенную Устаму налетел Даран. Он с разбегу запрыгнул на кухарку, завизжал, та покачнулась, отстранилась от Илара и, подхватив Дарана на руки, подбросила его в воздух, как котенка! Мальчишка взвизгнул, Устама счастливо засмеялась, поймала его и прижала к груди:

– Сынок! Ты мой сынок! Как я рада тебя видеть! И всех! Я вас так люблю! Тетя Легана! Хозяин! Аночка, милая, мне так хорошо! И голова не болит… у меня всегда болела голова, а теперь нет! Так хорошо!

– Ты изменилась, Уста, – уголки губ Леганы дрогнули, сложившись в грустную улыбку. – И не только внешне.

– Это точно! – выдохнул Биргаз. – Ты красотка! Ты теперь красотка! Да за тебя каждый мужчина… спасибо древним за…

– Довольно! – голос древнего был холоден, бесстрастен и ровен. – Мы ненавидим уродство, и потому я не мог удержаться, чтобы не превратить уродину в красивое существо. Вы здесь совершенно ни при чем. Я исправил ее внешность и мозг. Теперь – уходите. Если вы попытаетесь вернуться – будете уничтожены. Если задержитесь возле озера дольше чем на семь дней – будете уничтожены. Или обращены в рабов. Здесь остаются черный колдун и моя дочь. Даю вам триста ударов сердца на то, чтобы покинуть это место. Отсчет начат!

– Устама, пойдем! – Легана потянула женщину за руку, но та будто не заметила движения шаманки. Это было все равно, как если бы Легана попыталась сдвинуть с места одно из деревьев-великанов.

– Я останусь с хозяином! – нахмурилась кухарка, сжав свои красивые, длинные пальцы в кулаки, сравнимые по размерам с кулачищами Биргаза. – Вы хотите его обидеть? Я не дам его в обиду!

– Устама, иди с нашими, иди, пожалуйста! – заторопился Илар. – Все будет хорошо, я обещаю! И Ана обещает, правда?

– Да, – тихо кивнула Анара. – Иди, Устамочка, пожалуйста. Мы тут разберемся и придем…

– Да они!.. – начал Даран, спрыгивая с Устамы на землю и вытирая слезы. – Они…

– Молчи! – рявкнула Легана. – Заткни пасть, иначе я сейчас тебе сама ее заткну! Быстро к лошади, пошел вперед! Слышишь?!

– Слышу… – оторопел Даран и покорно поплелся к лошади.

– Уходим! – кивнула Легана, потом подошла к Илару, постояла перед ним молча секунды две, глядя в глаза. Затем обняла, обняла и Анару и, не говоря ни слова, вспорхнула на коня и закрыла лицо капюшоном, будто отгораживаясь от мира.

Биргаз похлопал Илара по плечу, сжал ему руку так, что она онемела, подошел к Анаре, легонько кивнул, затем нерешительно обнял ее и, подойдя к Устаме, тихонько подтолкнул ее к лошади:

– Пойдем. Илар знает, что делает. Уходим. Скоро мы его увидим, уверен! Такие парни, как он, не пропадают нигде и никогда!

Устама как-то жалко улыбнулась, оглянулась на Илара, тот кивнул, стараясь держаться уверенно и безмятежно, и пошла вперед.

Через несколько минут небольшой караван медленно потянулся туда, где виднелась прорезь ущелья, похожая на зарубку огромным топором. Илар проводил уходящих друзей долгим взглядом, заставил себя отвернуться и уперся взглядом в безмятежное нечеловеческое лицо древнего, неподвижно и безмолвно наблюдавшего за происходящим.

– Следуйте за мной! – приказал «парнишка» и, не оглядываясь, пошел туда, где в деревянных креслах возле пруда восседали участники суда, если, конечно, это можно было назвать судом.

– Твое имя?

Илар посмотрел в лицо спросившего и слегка поднял брови, ведь странно, когда тебя допрашивает человек одного с тобой возраста, какой-то мальчишка, красивый настолько, что это даже неприлично. Больше похожий на девчонку, чем на парня.