Владислав Выставной - Кремль 2222. Севастополь

Он отложил книгу, пододвинул к себе толстую, разбухшую тетрадь в пластиковой обложке. Открыл. Пожелтевшие страницы были исписаны аккуратным мелким почерком. Он принялся читать, и его затянуло в этот далекий, чужой мир.

«…Через час лодка ляжет на грунт. Я требовал от командования разрешения выйти из бухты и атаковать вражеский десант. Но у командования свои планы, которыми со мной не делятся. Думаю, противнику готовят ловушку. Впрочем, это уже не имеет значения. Я принял решение не выводить лодку из строя, только положить на грунт. Кто знает, может нам еще представится шанс вернуться на борт. А если не нам – то кто-то другой сможет оживить корабль. Уверен, он еще послужит людям, спасет чьи-то жизни… Лодка ляжет на грунт ровно, чтобы не создавать проблемы спасателям. Даже сейчас я вижу, как к аварийному люку стыкуется спасательный аппарат, и на борт снова спускаются люди…».

Книжник ощутил легкий холодок – словно с ним разговаривал призрак давно ушедшего человека. Можно было подумать, что командир уснувшей субмарины действительно видел будущее.

«…Команда уйдет со мной. Мы займем укрепления Константиновского и Михайловского равелинов. Наши семьи уже там, под защитой старых стен, а значит, нам есть за что сражаться. Если придется, мы сможем держаться там годы – сколько потребуется для нашей победы…».

Книжник поднял глаза, моргнул, снова вернулся к тексту. Он не мог поверить своим глазам. Вернулся к чтению.

«Я отдал команду на формирование двух гарнизонов – Константиновского и Михайловского. Нас мало – но уверен, мы внесем свой вклад в оборону города…».

Дальше шли подробности и план обороны двух фортов, читать которые Книжник просто не смог. Он был потрясен.

Выходит, враждующие гарнизоны двух крепостей – потомки команды одной затопленной подводной лодки? И они же загнали экипаж «Касатки» на борт субмарины своих предков? Все это просто в голове не укладывалось, зато было пронизано какой-то странной мистической логикой.

Две крепости. Искусственно разделенное единство. Одна сплоченная команда, забывшая об общей цели. Конечно, сейчас обе крепости занимают далекие потомки прежней команды, но как же они смогли забыть общее прошлое?

В поток этих размышлений ворвался скрип двери и бодрый голос Зигфрида:

– Ну, что ты здесь расселся? Пойдем, покажу кое-что!

Книжник поднялся и, подумав, сгреб тетрадь, сунул ее за пазуху. У него появился замысел – отдаленный, почти невыполнимый. Но иногда хочется верить во что-то светлое, дающее надежду.

Ведь светлое для нас почти всегда там, в будущем.

Зигфрид привел Книжника в торпедный отсек. Трубы торпедных аппаратов были завинчены герметичными люками, готовые принять смертоносную начинку. Вдоль бортов, под лебедками расположились зловещие тупоносые «сигары» – как будто спали в долгом летаргическом сне.

Слава внимательно осматривал грозное оружие, то и дело переглядываясь с Зигфридом. О чем-то они тут уже явно договорились.

– Мы-то думали, что к базе подводных лодок не подобраться, – сказал Зигфрид. – Теперь есть идея, как расчистить дорогу.

Он похлопал торпеду по матовому борту.

– Погоди, – сказал Книжник, – вы хотите поднять с грунта подлодку?

– Ты что, с ума сошел? – сказал за спиной неизвестно откуда вынырнувший Грин. – Чтобы оживить подлодку, не один год понадобится, да и не один десяток умельцев. К тому же на ней из бухты не выйти – на фарватере крейсер лежит.

– А на «Касатке» что, выйти можно?

– Сравнил! – фыркнул Грин. – Конечно, можно – у нее осадка смехотворная. А еще можно с собой кое-что отсюда захватить.

– Ты про торпеды? – понял семинарист.

– Вот именно! Те, что на химической тяге, не подойдут – еще взорвемся к чертовой бабушке. А вот аккумуляторные – вполне. Сейчас осмотрю, подзаряжу…

– Погоди… – Книжник недоуменно переводил взгляд с одного спутника на другого. – А как мы достанем торпеды? В батискаф же они не влезут!

Слава рассмеялся:

– Ну ты даешь! Уморил!

– Я серьезно, – Книжник пожал плечами. – Не понимаю…

– Вот! – Слава похлопал ладонью по торпедному аппарату. – Для чего эта штука, по-твоему?

– Чтобы торпедами стрелять, полагаю… То есть ты предлагаешь не стрелять торпедами из этих труб, а просто вытащить их?

– Именно!

– Допустим. А вытаскивать кто будет?

– Я!

Семинарист недоверчиво смотрел на Славу, думая, что тот шутит. Но парень был совершенно серьезен:

– Сначала я выйду из лодки – через этот самый аппарат. Потом Грин зарядит торпеду – и я ее вытащу, при помощи лебедки. Ну и доставлю к «Касатке».

– Ты ведь в курсе, что в воде присутствует эффект невесомости? – вмешался Грин. – Часть веса компенсируем воздушными мешками. Я все предусмотрел и рассчитал уже, – он показал мятый кусок пожелтевшей бумаги с каким-то каракулями.

– Все это здорово, – произнес Книжник, уставившись на Славу. – Но как он там… под водой?

– Я же из рода дайверов, – терпеливо пояснил Слава. – Вода – моя стихия.

– А если вдруг кракен, или еще какая тварь?…

– Придется рискнуть, – Слава пожал плечами. – Никто ведь вместо меня не пойдет…

– Здесь же есть водолазное оборудование какое-то? – спросил Книжник. – Должны же они были как-то выходить наружу. Хотя я не уверен…

– Так вот же! – с готовностью сказал Грин, отбежал в сторону и приволок бледно-красный комбинезон с маской вроде противогазной, какими-то небольшими баллонами и гофрированным шлангом. – Спасательный костюм подводника! Проверим?

– Ну, нет! – замахал руками Слава. – Это я не надену. Мне так, налегке, привычнее. Проще вынырнуть, воздуха набрать – и вниз, чем в этой маске давиться. На задержке дыхания я минут двадцать могу. Думаю, этого хватит.

– Как скажешь, – легко согласился Грин. – Когда начнем?

– Отдохнуть сначала немного надо, – сказал Зигфрид. – Да и поесть не мешает.

– Кэт обещала что-нибудь из концентратов сделать, – сказал Слава. – На камбузе возится.

– Не помрем от местных припасов? – усомнился Книжник.

– Скорее от ее стряпни, – безжалостно ответил Зигфрид. – А припасы – те, что в поселке взяли.

– Тогда пошли! – нетерпеливо сказал Грин. – А то работы невпроворот…

Собрались в кают-компании, испытывая странное, неизведанное ощущение. Сидели за длинным столом, сервированным настоящими тарелками. Разливали горячий чай по настоящим стеклянным стаканам из настоящего чайника. Чай был тоже из поселка – местные умудрились сохранить и успешно культивировать это редкое растение. Грин говорил, что в Камышах пробовали и кофе выращивать, но из этого ничего не вышло. Зато успешно выращивали пшено и еще какие-то злаки, небольшой запас которых выделили путникам Сидор и его удивительная внучка.