Светлана Кузнецова - Новая Зона. Хозяева Москвы

Выдра рассказывал иное. Он говорил, будто научники и ходоки в Зону друг друга не переносят на дух. Одни считают, что человеку с высшим образованием, а то и тремя никто не указ в принципе. Вторые недоумевают, благодаря какому чертовскому везению это чудило дожило до своих лет.

– Что за аномалии, кстати?

– Именно на Варшавке, куда и впадает Сумская улица, фиксируется повышенный психический фон, – принялся рассказывать Шувалов. – Даже аномалию новую обнаружили, называется «тень Морфея». Выглядит как сизый туман. Попавший в него человек впадает в кому и медленно разлагается. – Он встал, снял пиджак и, небрежно кинув его на спинку кресла, заходил по комнате. – Некоторые полагают, что этот «Морфей» не что иное, как эволюционирующий «иллюз», хотя и этой аномалии вполне хватает. Для изучения различных пси-воздействий Зоны и формируется центр. Ученые, которых вы ведете, психиатры и психоаналитики. Они необходимы для анализа уже собранных данных.

– Эта студентка-практикантка на самом деле гений в короткой юбчонке?

– Она племянница нашего партнера.

– Час от часу не легче, – фыркнул Ворон. – Зона ее сожрет.

– С тебя спрос.

– Это и пугает.

Денис вздохнул. В своем уголке ему совершенно нечем было заняться. Понимал он крайне мало, а принять участие в перебранке не решился бы. Кроме того, он прекрасно знал, кого станет защищать теперь в первую очередь. Тамару он не даст в обиду никому. Даже Ворону!

– Одной из главных задач центра является изучение эмиоников, – произнес Шувалов.

Для Дэна это прозвучало как гром среди ясного неба. Именно так называли детей, потерянных в Москве и мутировавших в… Хозяев. Точно таким мог стать Денис, но вовремя встретил Ворона.

– Существа, способные подчинять людей с помощью эмоционального удара, бомбардировки счастьем, в простонародье – эмо-удара. И вы намерены их что… изловить, изучать, контакт налаживать? – Теперь сталкер смотрел на академика, как на умалишенного.

– Мы занимаемся аномалиями. Остальное – дела нашего партнера. – Шувалов развел руками. – Направление исследования – общее, и собранные данные – тоже. Разнятся только методы. Академия пользуется традиционными, научными. Партнер так называемыми «модными» – измерение ауры, биополя и остальная хрень в этом роде. Но то, во что превратилась Москва, само по себе хрень порядочная. Так что неясно, кто быстрее доберется до истины. Пусть ребятки попробуют. – Создавалось впечатление, что, говоря это, Шувалов ищет поддержки и понимания.

Ворон не собирался оказывать ни того, ни другого.

– Конец года скоро, – сдался Шувалов, – а у нас финансирование государственное.

– Неужели?! – делано ужаснулся Ворон. – А еще вчера был сентябрь.

– А никто декабря ждать не обязан, – прорычал Шувалов. – Потому что тут, – он потыкал пальцем в ладонь, – Зона, а вокруг – взмахнул руками, начертив в воздухе воображаемую окружность, – вся остальная Россия. И живет она по тем же гребаным правилам, что и десять, двадцать, сорок лет назад. Да они еще при Союзе существовали, эти правила. Мы бюджетники! А это значит, денежки, которые в начале года отвалили, будь добр, потрать до копеечки и отчетность сдай. Хоть на науку пускай, хоть дворников нанимай, чтобы территорию облагораживали.

– Территорию уже облагородили дальше некуда, – заметил Ворон.

– Но ведь это хорошо, если деньги остаются? – все же подал голос Денис. Во-первых, он действительно не понимал объяснений академика. А во-вторых, уже начал чувствовать себя в этой комнате неодушевленной частью обстановки.

– Чистая душа, – вздохнул Шувалов. – Конечно, хорошо. Но не в России. В России хороший руководитель не тот, кто работу выполнил и деньги сберег, а тот, кто не выделился из общей серой массы. Получил – потрать. А если ты деньги отмыть не умеешь, то какой же ты руководитель. Значит, в следующем году финансирование тебе урежут.

Денис по-прежнему ничего не понял, но кивнул.

– Расея, пнимаешь, – отозвался Шувалов и пошел к небольшому сейфу. Выудил оттуда бутылку водки и стаканы. – Малому не предлагаю, а мы с тобой тяпнем, как старые знакомые.

– Немного, – согласился Ворон, неизвестно что именно имея в виду.

Прозрачная влага наполнила стаканы почти до половины. Ворон поднял свой, отсалютовал академику и выпил – легко, словно воды хлебнул. Академик проглатывал горючую жидкость с видимым трудом и не так быстро.

– По второй… – Шувалов снова потянулся за бутылкой, он на глазах утрачивал ореол большого начальника и превращался… Дэн даже не мог подобрать слов для объяснения. Даже манера речи изменилась. Василий Семенович начал растягивать слова и говорить просто, почти как Стаф обычно.

– Хватит. – Ворон качнул головой.

– Да брось. Беленькая ж, не паленка какая-нибудь. Ваш брат говорит, радиацию и всякие плохие последствия Зоны из организма выводит.

Ворон хмыкнул.

– Ты когда в последний раз в Периметре был? – И, не дождавшись ответа, заметил: – По поводу радиации – это к старой Зоне, в Москве ее нет, и даже радиационный фон имеет тенденцию к уменьшению. Насчет последствий водки для организмов ходоков в новую Зону не в курсе. Но печень мне моя дорога… хотя бы как память о ней самой, – пьяным он не казался совершенно.

– Очень жаль. – Казалось, Шувалов не обиделся. – Тогда не задерживаю.

Они вышли в коридор, и тут Ворон удивил Дэна по-настоящему. Потому что никто и никогда раньше не интересовался его мнением относительно других людей. А уж по поводу предстоящего задания – тем более. Денис чувствовал себя польщенным и благодарным одновременно, хотя где-то внутри и понимал, что интерес Ворона вызван вовсе не хорошим отношением к нему лично. Сталкер сравнивал впечатления. Сверялся с ним, как с новым и более точным, но непривычным в обращении прибором.

Арсенал Академии располагался на минус третьем этаже и мог спорить даже с валуевским. Дэн думал, что за свою жизнь насмотрелся на автоматы, обрезы и пистолеты во всех их вариациях, но, оказалось, ошибался. Чего только стоило узкое длинное дуло с пришпандоренными прямо на него мониторами. Приклад, спусковой крючок и коробочка, чем-то похожая на трансформатор, крепились отдельно, но выглядело оружие как очень навороченная дубина.

– Перед вами первая модель винтовки типа электрошокер, – подскочил какой-то научник в халате и очках с квадратными линзами. – Самодельная, единственная в своем роде. А вот это, – он указал на небольшую коробочку с антенной и дулом в виде иглы, на боку располагалось несколько кнопок и рычажков, – модель последняя. Почувствуете разницу?

– Зачем в Зоне шокер? – Дэн был удивлен. Он всегда полагал этот прибор, считающийся оборонительным оружием в некоторых странах Европы, больше пугачом или женским средством защиты во время ночных прогулок. Нечто наравне с газовыми баллончиками или знаниями азов рукопашного боя. Мужчинам положено огнестрельное оружие или, на худой конец, холодное, но не травматика или подобные игрушки.