Юрий Иванович - Вернувшийся из навсегда

При этом совесть борцов за справедливость была чиста совершенно: они сдавали своего двойного врага. Точнее не только своего врага, но и врага родной империи. Потому что пять женщин являлись совершенно независимыми друг от друга резидентами королевства Гровуран, находящегося два столетия в состоянии жестокой войны с империей. Ну а у себя гровуранцы жестоко и давно уничтожили всё поголовье «проходчиков», так что нагадить им всегда считалось делом достойным, правильным и вдвойне патриотичным. Резидентов могли сдать давно, фактически случайно выйдя на их сеть, но не стали этого делать сразу, потому что женщины не вели подрывную деятельность, а находились в режиме «затаись и вживайся».

Мало того, и очерёдность последующей сдачи вражеских лазутчиц тоже могла подсказать соратникам: что и в какой последовательности надо делать для освобождения попавшего в западню лидера. А подобное – чуть ли не половина всего успеха!

Так что, выбрав большущий листок бумаги, Пётр вначале с особым внутренним злорадством вывел на одной стороне адрес. Хоть и знал, что это всего лишь через два квартала, но делал старательно вид, что не осознаёт, где конкретно находится:

– Это в столице, если ты не знаешь, тебе подскажет любой поисковик… Вот, – писал специально крупно и разборчиво, мысленно улавливал раздающиеся краткие команды того, кто уже считал адрес с экрана. – А теперь само послание… Мм… Конечно, она не будет рада… Но лучше уж так, чем годами находиться в неведении. Потому что мне показалось, что она готова ждать меня до скончания собственной жизни…

Проживший почти сотню лет академик не скрывал своей иронии:

– Ты вроде умный, а наивный, как пятнадцатилетний юноша. Ну какая женщина будет ждать пропавшего мужчину? Тем более будучи в положении? И тем более такого солидного, можно сказать, старого уже пентюха?

Последними словами он себя выдал. Землянин прекрасно понял, что Геннадий Иванович старательно разыгрывает как смущение от своей роли «почтальона», так и саму иронию. Лингвист-филолог однозначно уловил в творящемся действе главное: идёт тройная игра. И ему будет очень, очень интересно понаблюдать, кто же кого переиграет.

Дальше оставалось только ждать и надеяться.

И на пятнадцатый день, пробегая глазами тысячи однообразных, казалось бы, объявлений, узник ни мгновения не задержался на одном из них, бессмысленном и коротком. Но весьма и весьма важном именно для него: «Продам саженцы боюрбана, сто двадцать пять штук. Свежие, без малейшего признака увядания». Это обозначало, что соратники заметили слежку за домом резидента королевства Гровуран, а возможно, и сам арест. Приняли к сведению, где находится их боевой товарищ, и начали двухнедельную (а здесь неделя была шестидневной) подготовку к акции возможного освобождения. Почему «возможного», да потому что предпочтение в таком случае отдавалось тотальной зачистке. То есть уничтожению как тюремщиков, так и узника. Увы, закон подпольного мира. Даже личности, имеющие у себя в сознании по три гипноблока, после длительной обработки начинают поневоле заговариваться и выдавать сокровенные тайны. И если не удаётся их выдернуть живыми из подземелий, то лучше уничтожить. На это все бойцы подполья шли сознательно, заранее соглашаясь с такой участью. И было бы странно, если бы их лидер пожелал для себя иной доли.

Теперь он только мог влиять на события, сдавая контрразведке в определённой последовательности остальных четырёх вражеских резидентов.

Это случилось во время утреннего, трёхчасового просмотра почтового мира. Второе событие произошло к концу личного времени: пришла поговорить Аскеза. Причём злая пришла, взвинченная, настроенная на ругань. Правда, удалось выкрикнуть раньше, чем начала распинаться она:

– У меня личное время! Прошу покинуть мою камеру!

– Ты у меня сейчас сам отсюда вылетишь! Ногами вперёд! – рыкнула женщина, с шумом усаживаясь на гостевой стул с щелчком пальцев, давая команду оператору отключить терминал. Когда экран погас, она резко наклонилась над столом и начала с признания: – Ты знаешь, мне предписано сдавать оружие, перед тем как я сюда зайду. И знаешь почему?

– Знаю, – нагло заявил узник. – Боятся, что ты устроишь мне побег.

– Не-а! Не тебе! А твоему трупу! Прямиком в камеру крематория! Потому что только один твой вид меня бесит до умопомрачения! И когда-нибудь я сорвусь и порву тебя голыми руками. Обещаю!

Видно было, что дама может и на такое пойти, захлёбываясь собственным ядом. Поэтому землянин благоразумно примолк, выждал минуту и только после этого вежливо поинтересовался:

– Чем обязан такому визиту?

– Да вот стало жутко интересно: на кой ляд, пользуясь твоим же сленгом, ты нам сдал резидента королевства Гровуран?

Подобный вопрос предвиделся заранее, поэтому удивление удалось разыграть весьма естественно и искренне:

– Не понял… ты о чём?

– Всё о той же «твоей женщине», которой Геннадий Иванович отнёс письмецо от тебя. А она взяла, и оказалась опаснейшей шпионкой!

– Да ладно!.. – отпрянул Пётр и тут же сделал вид, что поверил: – Вот сука! Кто бы мог подумать?! А вы не ошиблись? Как по мне, довольно милая бабёнка, даже красивая…

– И чем же она тебе понравилась? – внимательно всматриваясь в глаза узника, спросила глава особого департамента.

– Ой, ну чем женщины нравятся… Не знаю даже, – пожимал плечами Светозаров. – И познакомились-то мы совершенно случайно…

– Не ври! Мы проверили: ты с ней ни разу не встречался и даже не разговаривал.

– Всё проверить нельзя, тем более людей, живущих подпольной работой.

– Ага! Значит, ты всё-таки настаиваешь на близком знакомстве с ней и подтверждаешь её признания в том, что она передавала вашему подполью средства для борьбы против законного правительства нашей империи?

– Это она меня так оклеветала? – сокрушался Пришелец. – За то, что я не сумел к ней вернуться и бросил в неприглядном положении? Ах она подлая! Ах, она лгунья! А я-то к ней со всей душой, со всей страстью!..

Забыл, перед кем распинается. Сидящая перед ним женщина знала прекрасно все его психоформы, подмечала любую тональность и даже в таком осунувшемся, изуродованном шрамами лице фиксировала любые мимические проявления эмоций. Вот и сейчас Аскеза явно сделала какие-то определённые выводы из его ответов. Задумалась, чуть прикрыв глаза веками с длинными ресницами. Свои глаза спрятала, но сама наблюдать за Петром не перестала. А уж её умение анализировать недаром привело на подобную должность, она наверняка поняла, что сотворённая подстава общего врага – это некий знак иным мятежникам. И знак этот может оказаться не просто неожиданным, а страшно не желаемым.