Константин Скуратов - Рожденные в Зоне. Дано не каждому

Он помолчал, трясущимися руками достал сигарету, протянул пачку Мике, но тот отказался.

— Как хочешь, — пожал плечами Куцый, — помрешь здоровым, всего и разницы. В общем, ломанулся я на юг. Четыре дня дырки в ограждении искал. Да, дырки в колючке — фигня, за проволокой минные поля ведь! Только таблички заботливо расставили, суки — чтобы самим по пьяни не залезть. Пытался через блокпост, по-честному. Даже разговаривать не хотят — сразу стреляют. Чудом цел остался. Отловил одного вояку у сортира, через забор два часа уговаривал пропустить. И хабар предлагал, и деньги! Короче, хабар при мне остался, а деньги взял и больше я его не видел. Даже в дырку в заборе. А увидел бы — мочканул гниду без раздумий! Это ж надо — человека поманить и нагло бросить! Мля, это же жизнь, а не преферанс!

— А дальше что?

— Дальше? Бродил по Зоне, пока желудок сам себя не начал переваривать. Это только кажется, что у реальных пацанов жизнь привольная да прикольная. Никто нас тут не любит, хоть ты в бригаде, хоть сам по себе. И другие бригады к себе берут неохотно — особенно когда все в порядке. Короче, через месяц вернулся обратно. Пацаны поржали, бригадир штраф наложил за измену, а в целом все вернулось на свои места. Как и я.

— Зачем ты сюда вообще полез?

Куцый долго молча курил, потом тяжело вздохнул:

— Богатства захотелось, мля. Нереального. К нам в Брянск упырь один приезжал, про Зону с пацанами тарахтел. Типа, города тут стоят брошенные, хабара выше крыши всякого, а за артефакты торгаши платят живым золотом.

Пацаны постарше только лыбились, а мы, лошары, уши-то и развесили. И в самом деле, обидно, когда какой-то Андрюха Наперсточник уже на личной бэхе раскатывает, а ты у школ с малолеток мелочь все еще вытряхиваешь…

Короче, сговорились мы с Веней Нариком, и рванули. Упырь все толково разъяснил — где проводника искать, сколько бабок давать за проход воякам, что с собой брать для первого времени…. И про брошенные города не соврал, и про артефакты. Все оказалось правдой. Вот только про монстров почему-то не упомянул. И про то, что здесь война идет — все против всех! — тоже. Вене еще повезло — его вояки на переходе подстрелили. А мы прошли…

— Мы?!

— Нас девять человек шло с проводником. Кое-кто возвращался, кое-кто как я новенький. Веню — я видел — вояки живого подобрали, в ногу пуля попала. Хотел помочь, да проводник не разрешил, сказал идти не останавливаясь. Повезло Вене. Говорят, за незаконный переход срок дают. Да я лучше в той зоне сейчас бы чалился, чем в этой…

Стемнело. Окрестности Барахолки сузились до расстояния вытянутой руки. Только редкие сталкерские костры маяками светили в ночи, еще больше оттеняя наступившую тьму. Луна скрылась за низкими облаками, в просветы между ними заглядывали многочисленные мерцающие звезды.

— Извини, — виновато сказал Мика, — но мне и правда срочно нужно в Лиманск. Там люди страдают. Я их оттуда вывести должен.

— Ты, что ли, проводник? — удивленно вскинул брови Куцый, — ты же салабон еще незрелый, какой из тебя, к снорку, проводник?

— Так вышло, — тихо, но твердо сказал Мика.

— Фига себе…

— Раз тут нельзя — попробую через Агропром.

— Попробуй. Только Агропром — земля Долга. Там на каждом шагу их блокпосты. Как думаешь — далеко прошагаешь? Тем более, что они сейчас прямо напротив Депо точку с пулеметом поставили. Хрен проскочишь. Давит нас Долг на Свалке, мама — не горюй. Отвечаю — завтра с утра придут нас отсюда вышибать. Если, — тут голос его дрогнул, — нас за ночь отсюда кровососы не вынесут…

— Все равно, нужно идти.

— Идти он собрался, — усмехнулся Куцый, — да я еще твой сидор не вытряхнул!

— Тряси, — пожал плечами Мика, — его днем Свобода вытряхнула. Может, найдешь что-нибудь, что они пропустили.

— Намекаешь, что с тебя взять нечего?

— Как есть, так и говорю, без намеков. Охота в моем рюкзаке копаться — я не против. Только брать там уже действительно нечего. А я и рад — идти легче стало.

— Ну вот, — искренне огорчился Куцый, — а я надеялся на тебе навариться — штраф бригадиру с чего-то отдавать нужно.

— Эй, Куцый, тебя там до смерти не засосали? — крикнул из-за плит сиплый голос.

Остальные бандиты засмеялись.

— Непруха, Вареник, — крикнул в ответ Куцый, — фраер пустой попался. В Лиманск шкандыбает.

Смех разом оборвался. Тот же сиплый голос после долгой паузы произнес:

— А ну, малой, давай-ка этого туриста сюда. Разглядывать будем.

— Пошли, — потянул за рукав Мику Куцый, — не бойся, пацаны нормальные, беспределом не балуют.

Они вышли из-за плит и остановились, освещенные пламенем костра. Сидевшие сталкеры едва заметно напряглись, изучая Мику, потом переглянулись удивленно.

— Ты, фраерок, часом нам мозги не пудришь насчет Лиманска? — спросил обладатель сиплого голоса, — в наше время в ту сторону даже вороны просто так не летают. Да еще ночью.

— Мне срочно нужно в Лиманск, — твердо ответил Мика, — день или ночь — неважно. Я хотел со сталкерами из Свободы пройти, но их сегодня всех убили. Поэтому я иду один. Пропустите, пожалуйста.

Бандиты вновь переглянулись.

— Ты что думаешь, Гимнаст? — спросил сиплый у своего соседа, — похоже на правду, или нас лечат без наркоза?

Гимнаст пожал плечами:

— Буду я над такой ерундой свой единственный мозг корежить! Взять нечего? Пусть валит куда хочет. Хоть в Лиманск. Не патрон же на него тратить. Опять же — яму новую копать потом…

— О, Вареник! — приподнялся на локте другой сталкер, — мы этого лошка в своих целях используем!

— Как это?

— Выпускаем его за ворота, и пусть чешет в Лиманск через Дикую Территорию. Там его кровососы встретят, и к нам после сытного ужина уже не пойдут. Гениально?

— Толково, — согласился Вареник, — типа кинем им кусок живого мяса. Согласен. Все равно он туда рвется.

— Может, пусть до утра с нами посидит? — нарочито безразлично сказал Куцый, но от него только отмахнулись.

— Так, пацан…. Волына есть? Ну, ствол, шпалер — этот, как его… пистолет? И обрез есть? Это хорошо. Пойдешь так — в одной руке обрез, в другой пистолет. Зачем? У тебя времени обрез перезарядить не будет, фраер! Может, хоть одного кровососа подранишь, они и передумают к нам соваться. А утром мы отсюда по-любому слиняем, потому что не Долг, так Свобода вернется.

По знаку Вареника двое других бандитов, настороженно прислушивавшихся к тишине за забором, приоткрыли створку ворот и пропихнули в образовавшуюся щель Мику. Ворота тут же с лязгом захлопнулись.

— Тише вы! — недовольно рявкнул Вареник, — зачем тварям лишний раз о воротах напоминать…. А ты, милок, иди в свой Лиманск, иди. Очень хотел бы пожелать тебе счастливой и долгой дороги, но я старый дядя и в добрые сказки давно не верю. Так что — прощай.