Игорь Недозор - Новая Зона. Первопроходцы ада

И, наконец, Раскат, своего рода знаменитость. Антон слышал о нем, тот имел репутацию почти что психа. Полусумасшедший сталкер, влюбленный в Зону и обожающий схватки. С людьми ли, с тварями – без разницы. Еще он смертельно ненавидел военных, которых считал паразитами Зоны и смертельными врагами «честных бродяг». Кроме того, ходили слухи, что была у этой ненависти и личная причина. Мол, патрульные в свое время убили сталкершу, в которую Раскат был влюблен. Что интересно, с Шурупом были они друзья не разлей вода, хотя, может, в прошлые времена один бы завалил другого без размышлений.

Да уж, пестрая подобралась компания, нечего сказать. Сам бы он ни за что не решился сходить с этими парнями не то чтобы в разведку, но и просто в экспедицию. Однако Антон и здесь доверился чутью своего приятеля, которое, как он уже мог убедиться, редко когда подводило опытного сталкера.

– Значит, так, парни, – обратился к присутствующим Дракон. – План у нас такой…

Охранники, натягивая капюшоны плащ-палаток, топтались у ворот, хмуро глядя на дорогу. Потемневшее небо, затянутое подсвеченными гаснущим закатом тучами и сыпавшее дождем, начавшие облетать леса навевали на них тоску и смутную тревогу.

Старший по наряду сержант Горбунов вполне разделял настроения подчиненных.

Да, вон как жизнь обернулась… Призвали на два месяца на сборы, а он тут уже четвертый, и, похоже, конца не видно. Нате вам, командир отделения. И не посмотрели, что три года за грабеж отсидел. Наверное, совсем людей нет.

Услышав приближающийся шум машин, сержант насторожился. Вроде новой порции «временно изолированных» сегодня не ожидалось, а вызванный в Калугу куратор спецотделения, тип с неприятным взглядом старого матерого вертухая, раньше завтрашнего полудня не вернется.

Когда авто, светя фарами, приблизилось, Горбунов удивился еще больше. Это был не тюремный фургон, не армейская машина и даже не тюнингованный внедорожник, какие полюбили большие начальники, а небольшой микроавтобус, размалеванный рекламой. Сержант даже подумал: может быть, водитель заблудился, ошибся поворотом или просто едет мимо?

Но эта дорога не вела никуда, кроме как к бывшему профилакторию, а ныне тюрьме. Да и насчет «заблудился» – место это уже успело приобрести в районе столь мрачную славу, что вряд ли кто-то перепутал бы дорогу. Тем более, по ней часто мотаются машины с живым грузом, всегда в один конец.

Сержант поежился. Да уж, не думал Колька Горбунов, мотая срок, что сам станет сторожевым псом. И где? Почитай что в концлагере, как орали те придурочные правозащитники, которых пришлось разгонять пожарной машиной. Тут у них сидели не просто обычные бедолаги, которым не повезло попасть в Новую Зону. Сюда собирали тех, кто считался опасным, в ком подозревали мутации или еще что-то, чему и названия не подберешь.

(Чокнутый профессор на вводной лекции по безопасности что-то говорил про «наведенные изменения» и «остаточные деформации биополя».)

Дети, целый корпус детей, тех самых эмпатов, от которых, дескать, люди сходят с ума.

Горбунов их видел. Дети как дети.

Беглые с других «карантинных учреждений», и то не все, а бежавшие по третьему-пятому разу. Ну и еще те, кто чем-то особо заинтересовал начальство. Особый блок , блин…

Еще была лаборатория. Там, говорят, над бедолагами ставили какие-то совсем уж жуткие опыты. Но не так давно ее внезапно закрыли, а научники куда-то свалили.

Между тем микроавтобус не спеша подъехал к КПП и, мигнув галогеновым светом фар, затормозил. Внутри, как позволяли видеть нетонированные окна, сидел лишь один человек.

Водитель, как будто так было и надо, вылез наружу и двинулся прямо к ним.

Горбунов невольно оглянулся на своих подчиненных – те тоже не соображали, что делать. Им разрешалось открывать огонь на поражение без предупреждения. Но был и традиционный приказ «на провокации не поддаваться». К тому же шофер выглядел уж совершенно безобидно: парень лет двадцати с неопрятной шкиперской бородкой, в разноцветной блузе и в мешковатых штанах, а также каких-то нелепых высоких ботинках со шнуровкой темно-красного цвета. Дополняли его облик бейсболка с оскаленным зайцем в камуфляже и темные очки. Напоминал он не водителя, а какого-нибудь сисадмина или еще какую офисную крысу. И кого им на ночь глядя черти принесли?

– Добрый день, господин сержант, – вежливо произнес странный тип, подойдя вплотную. – С кем я могу поговорить о передаче гуманитарной помощи?

И протянул руку.

«Волк позорный тебе господин!» – подумал Николай.

Руку сержант пожимать не стал. Вдруг этот нелепо упакованный тип педик? У них принято одеваться по-идиотски.

– Это какую еще помощь? – недоумевающе осведомился рядовой Топчилин. Он уже месяц как перехаживал свой дембель, поэтому иногда игнорировал устав.

– Отставить разговоры! – буркнул Горбунов. – Так что еще за помощь? Какая помощь, скоро, блин, ночь!

Странный тип засуетился.

– Ну, как же… Благотворительный фонд «Чуткость» для детей, находящихся в карантине, собрал… Фрукты, конфеты, игрушки! Отличный крымский урюк прислали, два ящика. Между прочим, через таможню везли! Понимаете, я от Орехово-Зуево добирался. Ну, не ехать же обратно?! Вот… – Парень достал из барсетки бумаги в файле.

Сержант мельком глянул, посветив фонариком. Ну да, подпись, печать, какой-то фонд, чего-то там…

Подумав секунд двадцать, Николай пришел к самому логичному решению.

– Пойдем, сообщите дежурному офицеру. Он разберется.

– Пошли, чувак! – несильно пихнул незнакомца Топчилин в спину.

В проходной они провели минут пять, пока не явился дежурный офицер, младший лейтенант Шамшуров. Слегка похмельный и как всегда злой (будешь тут злым, когда из старших лейтенантов турнули сразу на две ступеньки вниз). За что уж, никто толком не знал, но между собой солдаты звали его Сволоченком – скотиной он был изрядной.

– Ты его обыскал? – бросил Шамшуров, выслушав сбивчивый доклад Горбунова.

– Нет… Никак нет! – выдал уставную формулировку сержант.

– Ты идиот, он бы мог ствол пронести и вас тут всех положить!

Горбунов вздрогнул. А ведь и впрямь так!

– Позвольте, я никакого отношения… Я волонтер фонда «Чуткость», вот… – залопотал парень, изрядно, судя по физиономии, сконфуженный предположением младшего лейтенанта.

– Да заткнись ты! Сами жрите свои тухлые консервы! Почему на КПП посторонний?! Почему ты не обыскал его, твою мать?!

– Нет, позвольте! – взвился водитель. – Если надо, обыскивайте, вот!

Он торопливо принялся вытаскивать из барсетки все, что там было: потертый кошелек, права, пропуск литеры «Г», паспорт, ключи, забавный сувенир – кольцо с парой блестящих палочек. На что-то он был похож, что-то зашевелилось в Колькиной памяти. Да это же…