Владимир Свержин - Гнездо Седого Ворона

Пленник удивленно кивнул.

— Совсем недавно ты сказал, что был в плену у людожегов. Признаться, меня уже тогда несказанно удивили твои слова. Эти нелюди, именующие себя истинно верными, никогда не оставляют в живых пленников, отказавшихся принять их веру. Они их попросту сжигают.

Я было решил, что ты, Двузубый, хочешь меня обмануть, однако твоя спина исполосована шрамами от бича, и это наводит на странные мысли.

— Это не доказывает ничего! — надменно оскалился пленник. — Быть может, я смог бежать…

— Если бы ты сказал «улететь», поверить было бы легче, — укоризненно покачал головой Хранитель Знаний. — Я внимательно осмотрел твои шрамы. Ты не скоро смог бы вновь бегать. Но вместе с тем в твоих словах есть правда: тебя пытали именно в стане Пророка, а не в каком-нибудь другом месте. У кнутов приверженцев Аттилы есть одна неприятная особенность: они усеяны множеством острых мелких шипов, оставляющих на теле весьма характерный след.

Пленник дернул плечом. Вспомнились не самые приятные минуты жизни.

— Ты подметил верно, старик, — хмуро ответил уроженец Крыши Мира. — И раз ты знаешь, как терзают люди Пророка, должен понимать, что тебе нечем запугать меня.

— Поверь, — грустно вздохнул Библиотекарь, — это не так. Однако разве я запугиваю? Мы ведем мирную беседу. А теперь позволь мне продолжить.

— Еще ты задаешь вопросы.

— Как утверждал один древний мудрец, «Даже если вы всерьез решили кого-то убить, ничто не мешает вам быть с ним вежливым», — негромко ответил старец. — А я так и вовсе не решил еще, будешь ты жить или умрешь.

Нам с тобой сейчас важно другое: земли, откуда ты родом, уже долгие годы под властью Пророка. Каждый рожденный с младенчества верен ему. Можешь даже не открывать рта, чтобы сказать иное. А это значит, что тебя не брали в плен. Тебя секли за покуда неведомую мне вину. А затем, в наказание, прислали сюда тайным лазутчиком.

— Это твое предположение, — хмуро проговорил Двузубый.

— Конечно, — легко согласился Хранитель Знаний. — Всего лишь предположение. Или нет… — Он положил книгу на лежанку и устремил пристальный взгляд в скупо освещенное лицо Двузубого. — Тебе, несомненно, известно, что души людей, не упокоенных по обряду, так и блуждают в этом мире. Блуждают, ища возможности отомстить убийце.

Быть может, душа убитого тобой вчера здесь, в этой камере, гвардейца Пророка следовала за тобой по пятам этой ночью до Книжной Сокровищницы? Ты не думал об этом?

Он был твоим единоверцем, а ты не позаботился схоронить его, как велит завет! Быть может, увидев, как ты попался, душа Несокрушимого явилась на мой зов и с радостью поведала все то, о чем молчал заколотый тобой воин? Рассказала, к примеру, что знала тебя много лет и некогда, когда имела тело, обучалась с тобой вместе премудростям тайной войны. И, конечно, не только им.

Темное от природы лицо крепыша заметно побледнело.

— Ты говоришь правду? Хамид приходил к тебе?!

— Вероятно, ты хотел бы узнать другое: придет ли он сюда, — уголками губ улыбнулся старик. — Тебе будет лучше, если не придет. Он верил, что старый друг его спасет, до последнего мгновения верил.

— Он знал, что, если я помогу ему бежать, — в отчаянии воскликнул пленник, — мне придется уйти вместе с ним…

— А ты верен Пророку и свято исполняешь волю его, ибо когда-то он сохранил тебе жизнь?

Двузубый прикусил язык.

— Ты хочешь, чтобы я служил тебе? — после недолгой паузы спросил он.

— Зачем? У меня есть слуга, который помогает носить книги и готовить еду. Больше мне никто не нужен.

— Ты понял, о чем я спрашиваю.

— Я стар, но не настолько глуп, чтоб предлагать тебе это. И тебе, и мне известно, что перебежчиков не любят.

— Я сохраню верность Аттиле, даже если умру здесь. Так будет спокойнее, — жестко отрезал Двузубый.

Старец покачал головой.

— Вряд ли тебе удастся долго сохранять ему верность.

— Это еще почему?!

— Он стар и скоро умрет.

— Пророк никогда не умрет! — возмутился Двузубый.

— Аттила вскоре предстанет пред Творцом, что бы ты ни думал, — насмешливо заверил Библиотекарь. — Он старше меня на семь лет. А если быть точными, на семь лет, три месяца и две недели. Я знавал его задолго до того дня, когда он объявил себя Пророком.

Горец удивленно вскинул бровь, а Хранитель Знаний продолжал:

— Так что блюсти неукоснительную верность тебе придется не ему, а Эргезу. Ведь это он послал тебя. И он же некогда подверг жестокой пытке. Разве не так?

— Я был виновен.

— Гвардейцев Пророка казнят лишь за измену. Тебя же помиловали. Не правда ли, странное дело?

Глаза пленника пылали, как два уголька.

— Это была измена, но не совсем, иначе бы тебя разорвали конями, — неспешно продолжал рассуждать Библиотекарь. — Ты кого-то пожалел?

— Да, — хмуро выдавил пленник. — Одного юнца. Тот спутался с девкой из неверных.

— Вот как, — покачал головой Хранитель Знаний. — Несокрушимых, как мне известно, не посылают казнить обычных юнцов. Для этого всегда находится множество свободных рук. Значит, это был не просто юнец. Ведь так? Несложно сообразить, какой именно!

Помнится, халифы посылают гвардейцев Пророка из своих отрядов для охраны наследников властителей иных земель, входящих в державу истинно верных. Я не ошибаюсь?

Двузубый опустил глаза и скрипнул зубами, вспоминая те злополучные дни.

— Это был сын Шерхана, халифа Великого Хребта.

— Земляка пожалел, — констатировал старик. — Понимаю.

— Да, пожалел! — выкрикнул Несокрушимый. — Он был мне другом!

— Как ты думаешь, — нарочито задумчиво спросил Хранитель Знаний, — Шерхан простил твоему владыке гибель сына?

— А с чего ты взял, что он мертв? — с ядовитой ухмылкой произнес крепыш. — Пророк милосерден, он сохранил жизнь несчастному.

— Ну конечно! Он жив, но, во искупление преступления, сослан туда, где смерть всегда стоит у его плеча. Сюда, в Дикое Поле?! Он находится где-то поблизости, не так ли? Твой приятель знал об этой истории и поплатился…

Бывший гвардеец в ярости вскочил, понимая, что сболтнул лишнее. В тот же миг одна нога старца подцепила его лодыжку, вторая ткнула сбоку колено, обрушивая на пол.

— Я же просил, не дергайся! Сын Шерхана возле Лешаги?! — холодно рыкнул Седой Ворон, склоняясь над пленником, и взгляд его был страшен. — За ними направился отряд, пришедший с Исмаилом?

Двузубый расхохотался:

— Ты опоздал. Вы ничего уже не сможете с этим поделать!

Голос в динамике рубки диспетчера центра управления полетами заговорил куда быстрее обычного:

— Кэйт, детка, как только закончится встреча со старейшиной тамошнего племени, информацию сразу мне.

— А если это тот самый Аттила?