Александр Афанасьев - Законы войны

Нищий говорил негромко и уверенно.

– После того как территория Карачи отошла Российской Империи по бисмарскому урегулированию, британские спецслужбы развернули действие этой организации в обратную сторону. Раньше, тогда когда все это принадлежало Британской Индии, – они вербовали людей здесь и вывозили на другие территории с целью участия в войне. Здесь уже в шестидесятые годы прошлого века проживало больше ста миллионов человек, господа, многие – в ужасающих условиях, есть из кого выбирать, есть кому предлагать рай и семьдесят две девственницы. Теперь это центр, занимающийся подрывными действиями уже в Афганистане и на принадлежащих нам территориях здесь. Вербовка теперь происходит в Египте и некоторых странах Африканского континента. В связи с этим, господа, наша цель – не люди, но компьютеры, находящиеся в здании, точнее – их жесткие диски. Как выглядит жесткий диск и где он находится – каждый из вас знает, равно как и то, как правильно достать его из компьютера.

– Господин капитан, вопрос… – сказал один из бородачей.

– Слушаю.

– Господин капитан, неужели они не стерли диски?

– Конечно, стерли, и не один раз. Но у нас есть технология, позволяющая восстанавливать записанное на жестком диске компьютера, даже если это давно стерто. Так что, господа, мы должны принести эти жесткие диски, а дальше – уже не наши проблемы, ими будут заниматься другие люди, в другом месте. Еще вопросы?

– Пределы применения силы? – спросил другой спецназовец.

– Любой вооруженный человек является противником, даже если он и не стреляет в тебя. Это ясно?

– Так точно.

– Но по сторонам не стрелять. Жертвы среди мирняка нам не нужны. Это тоже ясно?

– Так точно.

– Идем далее. Исходная точка нашего выдвижения…

Поручик Борецков сидел в машине, в своем «Датсуне», припаркованном дальше по улице. Он не был водителем, у спецназовцев флота были три собственные машины. Сейчас его задачей было подстраховать их. В случае появления машин полиции он должен был устроить затор на дороге и смыться. Для этого он должен был перекрыть дорогу «Датсуном» и кое-что сделать с машиной, после чего смываться. Он переоборудовал машину… что-то вроде противоугонки. Вынул деталь, прямо из салона… и местные полицейские будут долго думать, а почему это внешне целая машина ни хрена не заводится…

То, что флотские предпочли проводить операцию сами, – ему не понравилось, но и не удивило. Между флотом и армией всегда существовали крайне напряженные отношения. В среде спецназовцев был хорошо известен скандал, который произошел в семидесятые по совершенно, казалось бы, обычному, будничному вопросу. Террористы впервые захватили судно… возник вопрос, кто его должен штурмовать. В море понятно, флот, а что, если судно в порту или террористы приведут его в порт? Армия заявила, что если судно пришвартовано в порту, – значит, оно уже связано с землей, и главными становятся они. Флот ответил, что, где бы оно ни находилось, судно есть судно, и тот факт, что оно пришвартовано, ни на что не влияет. Спор по этому поводу длился несколько лет.

У него был пистолет, который он привез в город сам, и спецназовцы дали ему автомат. Обычный с виду короткоствольный «Калашников», но вместо цевья у него зачерненная труба, внизу рукоятка. С глушителем, причем под стандартный патрон – очень удобно. Магазины – шесть штук – он держал в переметной сумке через плечо, разгрузку надеть было нельзя.

План операции был довольно простым, и штурмовать предполагалось с двух направлений. Двое должны были атаковать с крыши и четверо – снизу. Проникнуть в здание предполагалось под видом правоверных, пришедших выяснить, как там насчет джихада. Для того чтобы ошеломить находящихся в здании, предполагалось использовать светошумовые гранаты, причем массово – у каждого из спецов их было по шесть штук. По данным разведки, в здании было от восьми до двенадцати человек, оружия открыто не было ни у кого. Если оно и есть – оно в каком-то сейфе или контейнере, до него надо было добраться – а спецназовцы твердо решили не давать противнику такой возможности.

В общем, все должно было пройти чисто и быстро…

А пока Сашка сидел, пил местную «Зам-Зам колу» из банки и посматривал по сторонам в поисках неладного. Неладного видно не было.

– Антарес, я Лазарь, готовность ноль… – прозвучало в крошечном наушнике, спрятанном в ушной раковине.

– Лазарь, я Антарес, зеленый свет, повторяю – зеленый свет. У вас все чисто.

– Антарес, зеленый свет – принял…

Интересные, конечно, кликухи себе моряки выдумывают – Лазарь, Антарес. Впрочем, они всегда белой костью были – чистенькие, по разным странам, языки, то-се. Дворян полно…

Мимо прокатился знакомый пикап. Четырехдверный, белый, неприметный. Пикап – это хорошо, это и внедорожник, и случись чего, можно прямо в кузов запрыгнуть и ехать. И пулемет можно поставить, и подешевле внедорожника…

Сашка проводил пикап взглядом.

О’кей. Лазарь на позиции.

Из пикапа вышел бородач – тот самый нищий, сейчас он выглядел поприличнее. Пошел в здание…

– Лазарь – всем. Фаза один.

Где-то на крыше группа из двух человек готовится проникнуть внутрь. Путь известный – через ослабленное место, выход для вентиляции на крышу.

– Лазарь-два, исходную занял.

Скорее всего, особо и стрелять не придется. Это не пещера, не укрепленный населенный пункт, переполненный разъяренными боевиками, которым нечего терять. При проведении спецопераций в крупных мусульманских городах – Борецков это знал – главное скорость. Ударить и раствориться в толпе, прежде чем кто-то успел понять, что происходит. Если толпа успевает собраться до того, как ты сделал ноги, – вот тогда плохо дело. Именно потому они все носили бороды, чтобы бросить оружие и раствориться в толпе.

– Всем группам Лазарь, вперед!

Едва слышно хлопнуло. Спецназ использует взрывчатые вещества последнего поколения, готовые устройства для пробивания стен. В последнем случае звука почти нет, такие устройства скорее прожигают, чем пробивают препятствия.

– Вот… черт!

А вот это уже худо… Автоматная очередь! Это противник, – у своих бесшумные автоматы, это может быть только противник. И то, что в здании есть автомат, – худо дело, рассчитывали только на пистолеты и ружья…

Сашка пустил секундомер на часах – время реагирования полиции. Эмпирическим путем – сделав несколько ложных вызовов – они установили, что время реагирования двенадцать минут.

Еще одна очередь! Крик в рации – уже на русском, нецензурный. Скрываться поздно.

– Ах, ты б…!

Борецков остался сидеть на месте, хотя и был как на иголках. Еще одно правило, написанное кровью преступивших его и их товарищей, – сидишь на том месте, на котором тебе определено планом, пока не поступит другой приказ. Нарушишь – пеняй на себя, тебя даже могут пристрелить свои, приняв за врага.