Гарри Гаррисон - Стальная Крыса. Месть Стальной Крысы

Но нет ничего невозможного, если люди берутся за дело всерьез, как мы только что видели. Такие вещи, как насилие, война, кровопролитие, до сих пор остаются привлекательными для темных сил человечества, несмотря на многовековой мир. Тревожные мысли охватили меня.

– Вы хотите сказать, что произошло успешное вторжение?

– И не одно.

При этих словах на лице Инскиппа появилась нехорошая ухмылка.

– А вы лично и Лига в целом желаете это прекратить?

– В точности так, Джим.

– И столь важное задание доверяете такому шалопаю, как я?

Он вынул из моих пальцев окурок сигары, кинул его в пепельницу – и торжественно пожал мне руку.

– Это дело как раз для тебя. Иди и возвращайся с победой.

Я выдернул руку из предательского пожатия, вытер пальцы о штаны и снова взял свой окурок.

– Сдается мне, что мои похороны будут самыми пышными за всю историю Корпуса. Может быть, позволите узнать некоторые подробности, или предлагается путешествие на грузовом корабле с завязанными глазами, да еще в одну сторону?

– Терпение, мой мальчик, терпение. Ситуация выглядит следующим образом. В средствах массовой информации об этом ничего не сообщалось по политическим соображениям. На захваченных планетах к тому же очень строгая цензура. Как нам удалось узнать – между прочим, человек заплатил жизнью за эту информацию, – ответственность падет на Клианду, это третья планета в системе Эпсилон Инди. В этой системе всего около сорока планет, но только три из них пригодны для жизни. Несколько лет назад Клианда захватила две соседние планеты, но нам тогда показалось, что тревожиться еще рано. Однако с тех пор аппетиты клиандцев выросли, а это уже настораживает. До сих пор межзвездные войны считались невозможными, но Клианда уже захватила пять планет в ближайших системах и, похоже, не собирается останавливаться. Непонятно, как это им удалось, но это факт. У нас есть агенты на захваченных планетах, но узнать удалось очень немного. Было принято решение на самом высоком уровне – поверь мне, ты бы встал и отдал честь, если бы услышал имена этих людей, – внедрить человека на Клианду, который смог бы разобраться на месте и тем самым помог бы разрубить сей гордиев узел.

– Если отбросить все ваши сложные и путаные метафоры, то и полному дураку ясно, что это просто самоубийство. Вместо этого мы могли бы…

– Нет, Скользкий Джим, ты полетишь. Отвертеться тебе не удастся.

Однако я попытался отвертеться. Но ничто не помогло. Мне вручили копии всех отчетов, ментаграмму языка и ключ от патрульного корабля, на котором и предстояло лететь. Домой я вернулся в мрачнейшем настроении. Анжелине, видимо, надоело причесываться и красить ногти, и она развлекалась метанием ножа в цель. Получалось у нее отлично. Даже из-под руки она могла попасть в любую из мишеней по выбору.

– Надо бы сделать мишень в виде Инскиппа, – буркнул я. – Это будет намного интереснее, да и куда приятнее.

– Неужели этот гадкий старикашка посылает моего ненаглядного на задание?

– Этот старый, вонючий козел хочет моей смерти. Задание настолько секретное, что я никому не имею права о нем рассказывать, даже тебе. Поэтому – вот бумаги и читай сама.

Пока она читала, я зарядил ментаграмму в ментограф. Эта штука запишет клиандский язык прямо мне под корку мозга, без мучительного и долгого учебного процесса. Первый сеанс займет около получаса, затем потребуется еще дюжина сеансов покороче, для закрепления материала. После чего я смогу говорить на языке вполне свободно, правда, схлопочу приступ жуткой головной боли в результате электронного вмешательства в мозг. Одно хорошо: когда прибор работает, сознание полностью отключается, что мне сейчас и нужно.

Последовал миг забытья, и вот Анжелина уже осторожно снимает шлемофон с моей головы и протягивает таблетку. Пришлось полежать немного с закрытыми глазами, пока не утихла боль. Мягкие губы коснулись моего лица.

– Они хотят избавиться от тебя, но ты не сдавайся. Ты обязательно победишь и когда-нибудь займешь кресло Инскиппа.

– Со щитом иль на щите, так, что ли? Победа или смерть? А обо мне ты подумала?

– Постоянно думаю, но такова уж нелегкая женская доля. Я не хочу мешать твоей карьере.

– Спасибо, что объяснила, а то я и не знал бы, что делаю карьеру.

– …и сделаю все, чтобы тебе помочь.

– Ты не сможешь полететь со мной по причине, которая уже вполне очевидна.

– Знаю, но мысленно я буду всегда с тобою. А как ты собираешься попасть на эту планету?

– Сяду на свой юркий патрульный кораблик, быстро подлечу и, прикрываясь радарным экраном, войду в атмосферу.

– И разлетишься на отдельные атомы. Почитай отчет того парня, что выбрался оттуда последним, и придумай что-нибудь получше.

Прочитал. Кошмар. Бросил отчет в кучу бумаг.

Все понятно. Эта планета целиком милитаризована. Похоже, там даже домашняя живность скачет в мундирчиках. Вламываться туда подобным образом – значит начинать игру по их правилам, да еще на их поле. К чему они не привыкли – так это к мягкому и хитрому подходу, к изысканному мошенничеству и искусному обману. Другими словами: пролезай, втирайся, делай свое дело и поскорей смывайся.

– Не нравится мне все это, – нахмурилась моя любимая. – Будь осторожен, Джим, береги себя. Мне сейчас вредно волноваться.

– Единственное, о чем тебе стоит волноваться, так это о судьбе той жалкой планетки, когда на нее обрушится Скользкий Джим.

Я чмокнул ее в щеку и вышел, гордо подняв голову и расправив плечи.

Ах, если бы в душе была хотя бы десятая доля этой наигранной уверенности! Дело предстояло – хуже некуда.

Я тщательно продумал все приготовления к этой сложной операции. Не раз мне приходилось с каменным лицом выслушивать стенания Инскиппа по поводу дороговизны мероприятия. Но в конце концов не ему, а мне придется лезть в петлю. Хотелось подстраховаться от любых неожиданностей, чтобы надежно обеспечить себе физическое выживание. Но даже самые сложные дела когда-нибудь кончаются. Вот наконец продуманы последние детали, сделаны последние распоряжения. И овца отправилась на бойню.

Б-е-е-е. Я сидел в баре межпланетного корабля «Каннетава» с бокалом в руке, катая в пальцах потухшую сигару, и чувствовал себя совсем голым. Посадка на Клианде была объявлена через час. Я был абсолютно голым, в переносном смысле, конечно. Потребовалось огромное напряжение воли, чтобы дисциплинированно оставить все запрещенные вещи. Никаких мини-бомб, газовых капсул, микропил, подслушивающих устройств. Ничего. Даже любимая отмычка извлечена из-под ногтя большого пальца. Даже…

Тут я скрипнул зубами и осмотрелся. Посетители бара самозабвенно напивались, на меня никто не обращал внимания. Я вытащил из кармана бумажник и ковырнул один из швов. И натурально, обмер. Ах память, память… Она не только позволяет запомнить, но и помогает забыть. Мое подсознание отчаянно сопротивлялось. Только разум мог согласиться с такой дикостью, как высадка на Клианду безо всяких привычных приспособлений. Я отработанным жестом сжал бумажник. В руку скользнула миниатюрная, удивительно прочная отмычка. Настоящее произведение искусства. Я даже хлебнул за ее здоровье, на прощание. И по пути в каюту выбросил ее в урну. Она отправится обратно, а я сойду на эту исключительно негостеприимную планету.