Вадим Панов - Войны начинают неудачники

Потухший фонарь уже не раскачивался во все стороны, а смирно висел над воротами в ожидании следующей ночи. Кувалда, горько жалея, что допил виски, достал телефон и набрал номер колдуна.

– Любомир, это Кувалфа. – Фюрер откашлялся. – Кортес у эрлийцев, но он избавился от фобычи. Это точно. Поэтому я решил не штурмовать монастырь, а просто выставить охрану…

– У них полно потайных ходов вокруг, – проворчал колдун.

– Что?

– Ничего. Приезжай ко мне, – приказал Любомир и положил трубку.

Студия Алира Кумара

Москва, Ленинградский проспект,

27 июля, вторник, 05.27

– Она красивая, – после недолгого молчания решил Сантьяга, – очень красивая.

– Она божественна, комиссар, она светится изнутри, и ее улыбка подобна первому лучу солнца, подобна звездам летней ночи, подобна… – Художник развел руками. – Вы сами все видите, комиссар.

Сантьяга, не отрывая взгляд от картины, покачал головой:

– Вам удалось перенести на холст свою любовь, Алир.

Маленькое лесное озеро, залитое лунным светом, сонные звезды и юная, ослепительной красоты девушка, осторожно входящая в тихую воду. Художник сумел передать не только очарование прелестной купальщицы, но и свое восхищение ею.

– Прекрасная работа, Алир. Сколько вы хотите за нее?

– Она не продается.

– И это говорит шас?

Кумар насупился:

– Не все в этом мире продается, кое-что делается для души.

– Понимаю, – Сантьяга улыбнулся. – Вы влюблены.

– Нет, – не согласился Алир. – Я ее люблю, а это совсем иное.

– Странная штука любовь.

Алир Кумар был типичным шасом. Черноволосый, черноглазый, с горбатым носом, он происходил из старинного рода Кумар и был известнейшим художником Тайного Города. Хрупкая девушка на картине была челом.

– Через неделю я женюсь на ней, – спокойно сказал Алир. – У нас будет ребенок.

– Полукровка, – задумчиво произнес Сантьяга. В его голосе не было презрения или превосходства, только констатация факта и грусть. – Семья Шась вряд ли примет его.

– Я знаю.

– И вы уже решили, что делать?

– Для начала я отправлю их подальше отсюда, а там будет видно.

– Это ваш выбор, Алир, и никто не вправе навязывать вам свою точку зрения, – рассудительно заметил Сантьяга. Комиссар наконец оторвался от картины и мягко прошелся по огромной студии Кумара. – Я бы хотел узнать о судьбе моего заказа.

– Конечно. – Художник подошел к стоящей в углу и накрытой белой тканью фигуре. – Признаться, мне никогда не приходилось работать в столь сжатые сроки, но я старался.

– Двойная оплата, которую вы потребовали за срочность, наверняка способствовала вашему усердию, – заметил экономный Сантьяга.

– В какой-то мере – да, – согласился шас. – Кстати, комиссар, давно хотел спросить: почему вы сами не делаете куклы? Ваши возможности…

– Возможности – это еще не способности, – улыбнулся нав и указал на картину. – Посмотрите, как тонко вы передали свою любовь, Алир, как ярко выразили свое восхищение. Этому невозможно научиться, это написано сердцем. Поэтому, когда мне нужна кукла, которую невозможно отличить от оригинала, я обращаюсь к вам.

– Благодарю.

Польщенный художник склонил голову и сбросил ткань со статуи:

– Ваш заказ.

Кукла представляла собой точную копию ближайшего помощника Сантьяги. Как и предсказывал комиссар, работа Кумара не вызвала никаких нареканий. Сантьяга поймал себя на мысли, что вряд ли бы отличил копию от своего подчиненного. Он обошел безжизненное создание и медленно провел по его груди острым ногтем мизинца. Из тонкой царапины выступила густая навская кровь.

– Блестяще, Алир. Вы уже оживляли ее?

– Я ждал вас.

– Приступайте.

Художник вытащил из кармана маленькую золотую пластинку с выгравированным заклинанием оживления и положил ее в рот кукле.

– Волнующее мгновение, – прошептал Алир.

– Вы беспокоитесь о заклинании?

– Нет, – ответил художник, не спуская горящих глаз с куклы. – Жизнь, Сантьяга, мы дарим жизнь! Какие восхитительные чувства испытываю я, наблюдая, как мое создание, мой ребенок, частичка меня самого, обретает свою особую жизнь! Открывает глаза, делает первый шаг. Это венец творения!!!

– Меня немного беспокоит табличка…

Художник вынужден был вернуться к реальности:

– Не волнуйтесь, комиссар, она полностью растворится в теле куклы через два часа. Следов не останется.

Кукла открыла глаза.

– Я знал, что смогу положиться на вас. – И Сантьяга обернулся к творению Кумира: – Кукла, вам известно ваше имя?

– Да. – Голос создания был лишен какой бы то ни было интонации.

Комиссар нахмурился и посмотрел на художника. Кумар спокойно выдержал строгий взгляд нава, хотя внутри его душил смех. В целях экономии средств Сантьяга выбрал для куклы самый дешевый мозг и теперь пожинал плоды собственной бережливости.

– В прихожей вы найдете пакет с вещами – оденьтесь, – приказал созданию нав.

– Слушаюсь.

Кукла вышла из комнаты, попутно ударившись плечом о дверной косяк. Сантьяга задумчиво почесал кончик носа:

– Скажите, Алир, умственные способности этого создания позволят ему вести автомобиль?

– Какое-то время, – признался шас. – Если будет коробка-автомат.

– В таком случае проследите, чтобы он не перепутал пиджак и сорочку, – попросил комиссар, – и, пожалуйста, помогите ему с галстуком.

Художник кивнул и, сдерживая улыбку, направился к выходу из студии. В дверях он остановился и, обернувшись, пошутил:

– Заметьте, комиссар, я делаю это без дополнительной оплаты.

Шас всегда останется шасом, даже будучи гениальным художником.

Сантьяга хмыкнул и достал мобильный телефон:

– Ортега? Вы уже определили, где Амулет?

– Лебедь убит, Кортес ранен и находится у эрлийцев, – сообщил помощник комиссара. – Амулет он передал случайному попутчику.

– Ортега, – мягко прервал его Сантьяга, – мы неоднократно обсуждали с вами, что ничего случайного не бывает. Что это за попутчик?

– Чел, мы уже знаем его адрес.

– Хорошо. – Комиссар помолчал, обдумывая ситуацию. – Он связан с Тайным Городом?

– Нет. Кортес попросил его позвонить нам, но он не торопится.

– И пусть не торопится. – Сантьяга принял решение. – Видимо, нам придется использовать этого чела, поэтому, во-первых, подключите его к ОТС.

– Есть.

– Во-вторых, закройте его для любого вида магического поиска.

– Даже от нашего?

– Да. В-третьих, подключите советников и поставьте на его мозг «великое безмолвие».

Это было самое мощное заклинание Темного Двора, защищающее от сканирования мыслей, но Ортега уже не удивлялся:

– Это все?

– Сделайте это и ждите.

Москва, Ленинский проспект,