Вадим Панов - Войны начинают неудачники

– Дорогой?

– Восемь тысяч. Мне шили его на заказ в ателье Манира Турчи.

– Ну-ну, – покачал головой люд.

Манир Турчи одевал элиту Тайного Города. Красиво, но чересчур дорого. Сам барон мог себе позволить не более трех костюмов от Турчи и уж, конечно, не собирался надевать их перед дракой. Судя по всему, у Сантьяги других костюмов просто не было.

Мечеслав достал из перчаточного бокса изящную золотую коробочку и высыпал на ладонь несколько сухих листочков.

– Убой-трава? – поинтересовался комиссар.

– Ага. – Барон швырнул коробочку обратно в машину и стал тщательно пережевывать листья.

Нав этого не одобрял. В отличие от золотого корня убой-трава не была запрещена в Тайном Городе, однако относилась к числу сильно действующих препаратов. Во время своего действия (от пятнадцати минут до шести часов в зависимости от дозировки) она удесятеряла силу воина, но при этом делала его поведение несколько неадекватным.

– С этим плохо не будет? – Сантьяга постучал себя пальцем по лбу.

– Не-а, – отрицательно промычал Мечеслав, – я все контролирую.

– Надеюсь, – покладисто произнес нав и вытащил из кармана зазвонивший телефон. – Франц уже наверху, пора.

– Пора делать выбор – время истекло. – Любомир тяжело посмотрел на пленника. – Что ты решил, Артем? Ты со мной?

Лана молчала, а Псор, слуга Любомира, бессмысленно пялился куда-то вдаль, Артем глубоко вздохнул:

– Как ты понимаешь, Вестник, в данной ситуации…

– Ничего ему не говори, он обманет, – неожиданно сказала Лана. – Сантьяга был прав.

– Что? – обернулся Артем.

– Что?! – встрепенулся Вестник.

– Сантьяга был прав! – громко и с каким-то отчаянным злорадством в голосе повторила девушка. – Ты не пророк, а обезумевший от крови девственник с комплексом Наполеона. Ты опоздал, Вестник, твоими методами уже ничего не добиться!

– Тогда зачем весь этот спектакль? – было видно, что Любомир ошеломлен.

– Спектакля не было, – усмехнулась Лана. – Я действительно везла тебе Артема, я действительно везла тебе Амулет, и я действительно верила, что ты – мой император. Достойный правитель Великого Дома Людь.

Фея презрительно скривилась:

– Артем сказал, что работает на Темный Двор, и я, уже подъезжая сюда, решила позвонить Сантьяге.

– И что он тебе сказал? – глухо спросил Вестник.

– Он не стал угрожать или отговаривать меня, – вздохнула Лана. – Он просто посоветовал сначала привести к тебе Артема, посмотреть на тебя, а уж потом принимать решение. Фактически комиссар спас мне жизнь. Амулет лежит в моем «Мустанге», Вестник, но тебе до него не добраться.

В воздухе перед столом появилась маленькая черная точка. Колдун отшатнулся. Точка быстро увеличилась в размерах, и через мгновение в центре комнаты плясал похожий на огромное веретено вихрь.

– Портал! – воскликнула фея. – Наконец-то!!!

Из бушующего мрака веретена появился высокий мужчина в элегантном светлом костюме.

– Сантьяга? – все еще не веря своим глазам, прошипел колдун.

– Здравствуйте, Вестник, – обаятельно улыбнулся пришелец. – Поговорим?

Любомир схватил со стола маленький деревянный жезл и очертил перед собой круг:

– Оберег!

Плотный зеленый туман окутал вихрь, сковав его стремительное движение. Раздался грохот, кто-то закричал, что-то обрушилось, здание вздрогнуло и покачнулось. Портал исчез, а на то место, где он только что был, с глухим стуком упал обрубок массивного топора.

– Теперь поговорим, нав, – ощетинился колдун. – Теперь нам никто не помешает.

– Очень хорошо, – пришелец снова улыбнулся. – Темный Двор во многом не согласен с вашими действиями, Вестник, и послал меня разобраться…

– Снесет, как пушинку, – пообещал Бамбарда, прилаживая на массивную железную дверь упаковку пластиковой взрывчатки. – Только надо отойти подальше.

Оставшись без Источника, чуды экономили магическую энергию и вышибать дверь решили простым человским способом.

Де Гир махнул рукой, и рыцари спустились на один пролет вниз.

– Зачем все это? – пискнул Юшлаков. – Зачем я здесь?

Придя в себя и обнаружив вокруг странно одетых людей, фотограф впал в вялотекущую панику. Пока его заставляли бежать, подгоняя увесистыми пинками, он молчал и лишь сейчас, слегка отдышавшись, рискнул задать мучивший его вопрос. Ответ не заставил себя ждать.

– Молчи, придурок, – покосился на него Кортес, и фотограф мгновенно подчинился. Рослого наемника он очень боялся.

– Все готовы? – последний раз огляделся Бамбарда. – Взрываю.

Оглушительный грохот сотряс дом, дверь снесло, и из пролома донеслись испуганные вопли Красных Шапок.

– Вперед! – заорал вскочивший де Гир и тут же растерянно остановился.

Грохот не стихал. Он нарастал так, словно бы с верхнего этажа на них катилась могучая снежная лавина. Приближалось что-то огромное и тяжелое. Капитан прислушался.

– Что происходит? – прошептал Бамбарда.

Сверху просыпалась тоненькая струйка песка, упал камешек, а грохот все нарастал…

– Спасайся! – рявкнул Кортес и, схватив за шиворот фотографа, бросился с лестницы.

Через секунду на пролет, где только что стояли чуды, обрушилась лавина щебня и песка, надежно замуровывая дорогу наверх.

Мечеслав старался держаться в шаге за Сантьягой. Барону еще не доводилось пользоваться навским порталом, и чувствовал он себя не очень уверенно. Но все оказалось просто. Как только Мечеслав вступил в темноту вихря, мощная сила мягко подхватила его и понесла куда-то вперед. Барону казалось, что он продолжает идти, только усилий для этого почти не требовалось. Необыкновенное ощущение легкости охватило люда, он рассмеялся и поудобнее перехватил топор.

– Мы ему покажем, нав! – крикнул он спине идущего впереди комиссара. – Смерть Любомиру!!

– Здравствуйте, Вестник! – ответила спина. – Поговорим?

Мечеслав вздрогнул, но, догадавшись, что нав уже вышел из портала, решительно сделал еще один последний, как ему казалось, шаг. Он выставил перед собой топор, приготовившись к схватке, и в этот момент услышал голос колдуна:

– Оберег!

Зеленый туман проник в темноту портала. Мечеслава резко тряхнуло, дернуло куда-то вниз, и барон почувствовал, что падает. Он нелепо раскинул руки, несколько раз перевернулся и громко закричал от неожиданности. Дальнейшие его воспоминания были хаотичны и неотчетливы. Барона швыряло, как пушинку, вертело во все стороны, словно в огромной центрифуге, и, когда он, наконец, судорожно откашливаясь, вывалился из портала, на него накатила плотная тяжелая дурнота. Сопротивляться ей было невозможно. Ничего не видя перед собой, Мечеслав напрягся, изогнулся всем телом, и остатки завтрака покинули его организм. Через секунду барон увидел, куда именно. Перед ним стоял растерянный Секира.