Денис Бурмистров - Принуждение к контакту

Ужин прошел в молчании. Илья скреб палочкой по стенкам банки, которую вместо ложки сделал для него Громов. Пилот отложил себе меньшую часть на лезвие топора, отрывал кусочки от общего куска и с наслаждением клал в рот, растягивая удовольствие.

На самом деле тушенка была невкусной. Почти не соленая, жесткая, с толстыми жилами, которые вполне могли заменить резину. Но никто не жаловался, этот невесть сколько пролежавший в старом доме подарок казался самым вкусным лакомством в мире.

Громов положил последний кусок на язык. Смакуя, разжевал и проглотил. Облизал лезвие топора, где лежало мясо. С сожалением вздохнул.

– Вкусно, но мало.

– Я оставил немного, – тонкие пальцы ученого протянули в его сторону банку. – Хочешь?

– Нет, ешь. Тебе нужнее.

– Может, оставить на завтра? Позавтракаем.

– Ешь сейчас. До завтра может испортиться, уж больно жарко. Лучше посмотри, что я нашел, – Громов засунул руку в карман и вытащил стеклянную булавку. Сдавил головку, демонстрирую другу разноцветное мерцание.

– «Черные брызги»? – Илья взял в руки артефакт, покрутил в пальцах. Вернул пилоту. – Здорово. Никогда вблизи не видел.

– Слушай! – осенило Громова, он даже хлопнул себя по лбу. – Точно! Инопланетные чудеса!

– Ты чего? – не понял Ткачев, поднимая на него глаза.

Руслан вскочил, заходил туда-сюда. Заговорил горячо и возбужденно:

– Помнишь, до Отлива продавались всякие безделушки из Зон? Эти вот «брызги», «этаки», «ангельские волосы».

– Помню. Сейчас опять начали продавать, я в Сети уже предложения видел.

– Все верно! Потому что эти вот хреновины опять стали активны, они опять стали появляться в Зонах!

– Ты хочешь сказать?..

– Помнишь, были популярны такие браслеты, поддерживающие здоровье? Их еще за бешеные деньги в специальных аптеках продавали. В этих… как их… в «Дыхании Вселенной»!

– Помню. У отца такой был. Рус, я…

– Так нужно найти парочку этих браслетов! Они тебя быстро на ноги поднимут!

– Решил записаться в сталкеры?

– Ну а почему нет? Эти бандиты могут находить полезные вещи, а я чем хуже? Ты же должен знать, как и где искать эти внеземные материалы!

– Я этого не знаю. Я теоретик.

– Но вы же проводили опыты с ними? – не сдавался пилот. – И от своих наверняка что-то слышал.

– Рус, послушай, – ученый вздохнул, качая головой. – Я все равно не стану надевать эти вещи на себя.

Громов остановился, непонимающе уставился на друга.

– Но почему? – спросил он.

– Синдром Хармонта…

– Ой, да брось ты! – отмахнулся Руслан. – Ты и вправду в это веришь?

– Верю, – твердо ответил Громов. – Ты сам видел, что случается с теми же сталкерами. Вспомни Колю Терещенко, лаборанта из кибернетического.

– У которого рак легких был?

– В том-то и дело, что не рак. Новообразование иного генетического вида.

– Так он же в Зону не ходил.

– Он с роботами работал, которые материалы из Зоны вытаскивали. И, по слухам, имел дельце на стороне.

Громов подкинул на ладони инопланетную «булавку».

– Я думал, это так, байки.

– Я тоже так раньше думал, – тихо сказал Ткачев.

– Так что же, и эти истории про переселенцев из предзонья, которые якобы приносят с собой несчастья в другие города, тоже не выдумки?

– Не могу сказать. Но, говорят, статистика это подтверждает.

– Да читал я ту статью, помню, – Руслан сел на пень, на котором «разделывал» консервы. – Но тут же совсем другой случай, Ильюха. Тут жизнь твоя на кону. Ты вон полчаса назад ботулизма не испугался, а здесь какой-то непонятный синдром.

– Если нас спасут, то от ботулизма вылечат, – веско заметил ученый. – А от синдрома Хармонта лекарства нет.

Громов шумно почесал уже дающую о себе знать щетину, убрал «булавку» в карман. Буркнул разочарованно:

– Как-то ты поздно спохватился об этом думать. Я слышал, что этой дрянью больны все, кто часто и подолгу в Зоне бывает. Вне зависимости от того, трогали они эти инопланетные хреновины или нет.

Илья промолчал, задумчиво ковыряя палочкой в земле.

– Ты пойми, это сейчас необходимо, – Громов наклонился вперед. – У нас нет другого выхода. Ты можешь не дожить до спасения. Ну чего ты молчишь, Илья?

Ткачев стукнул палкой по ноге и нехотя ответил:

– Мне сейчас нельзя так рисковать. Пока можно обходиться без внеземных материалов, я буду без них обходиться.

– Хватит ходить вокруг да около! В чем дело?

Илья рассеянно пожал плечами, грустно улыбнулся.

– Мы с Полиной хотим завести ребенка.

И, опустив голову, добавил:

– Хотели.

– Ты боишься, что может родиться дифферент? – понял Руслан.

– Да, боюсь.

– Но Семен-то нормальный родился, – возразил Громов. – Сколько ему уже? Семь?

– Да, семь.

– Ну вот, нормальный же! Кстати, давно его не видел. Хоть бы фото показал, что ли. Вымахал, наверняка бугай! Семка же у тебя крупный, в деда пошел. Он все там же, у твоих, в Краснодаре?

– Да, в Краснодаре, – торопливо ответил Ткачев. – Давай закончим этот разговор. Я устал.

Он откинулся на положенную под голову бухту репшнура и прикрыл глаза рукой.

– Ну ладно, – несколько обиженно сказал Руслан. – Дело твое. Пойду тогда костер разведу на болоте и тоже лягу. Ноги гудят, аж до мозга прошибает.

Г. Искитим, Новосибирская область

14 июля 2016 года

Василий с трудом поставил на место старую перекосившуюся дверь, та с неприятным скрежетом проелозила по грязному полу.

– Да, Гуреев, есть у тебя тяга к драматическому антуражу, – протянул Сан Саныч, осматривая почерневшие стены, высокий потолок с покрытыми махровой ржавчиной трубами, металлическими столами и окаменевшей кучей угля под окошком на потолке.

Старая котельная заброшенной волоконной фабрики – первое, что пришло в голову Василию. Котельная располагалась на обширной индустриальной территории, ныне гнилой и пустынной, которая мертвым сиамским близнецом жалась к Искитиму. Здесь доживали свои дни выброшенные из предзонья наркоманы, здесь в каждом залитом водой котловане можно было найти по несколько трупов криминальных неплательщиков, здесь, подальше от посторонних глаз, сводили счеты. Так было не всегда.

В окрестностях города когда-то успешно разрабатывали известняковые карьеры, производили асфальт, шифер, цемент и железобетонные изделия. С приходом Зоны вся промышленность медленно захлебнулась и уверенно пошла ко дну. Кто-то успел вывести активы в другой, более спокойный регион, кто-то распродал все, что еще можно было продать. Сырье и продукция, производимые городом, стали пользоваться дурной славой, словно Зона насыщала их смертельной радиацией или иными, неизвестными ранее злокачественными способностями. Неоднократные комиссии опровергали подобные слухи, но их доклады слабо исправляли ситуацию. В итоге, а также из-за нехватки рабочих рук, промышленность Искитима скатилась в пропасть, оставив после себя чернеющие на фоне неба коробки цехов и складов. Еще дышали на ладан небольшой цементный заводик, чей директор стойко бился за дело всей своей жизни, да несколько мастерских по производству мебели – местная древесина оказалась очень податливой к обработке. Но после того, как Зона шагнула прямо под стены города, и их судьба оказалась предрешенной.