Денис Бурмистров - Принуждение к контакту

– Ну! – Сталкер вновь улыбнулся, развел руки в стороны. – Не узнаешь?

Громов честно попытался вспомнить, но в мозгу сейчас метались совсем иные мысли. Он лишь покачал головой.

– Я Поздняк, – сказал сталкер, но тут же затряс рукой, поправился: – Прокофьев Денис. Ну помнишь? Я в институте, в техническом работал.

Теперь и Руслан прозрел. Он вскинул брови, удивленно хэкнул.

Прокофьев Денис, ремонтник из группы технического обеспечения, был едва ли старше него. Один из тех ребят, которые чинили и паяли, настраивали и доукомплектовывали весь парк МИВК, начиная от роботов и заканчивая вертолетами. Руслан несколько раз задерживался у них в подсобке, дожидаясь конца смены, развлекаясь непринужденными разговорами и игрой в домино. Ремонтники были простыми и открытыми мужиками, с ними легко находился общий язык. Пусть общались они и нечасто, но Громов навскидку мог вспомнить несколько имен и лиц, среди которых был и Прокофьев.

– Денис! Точно ты! – воскликнул Руслан. – Давно тебя видно не было.

Прокофьев опустил глаза, как-то погрустнел.

– Так это… уволили меня. Полгода уже как.

– Да ладно! За что?

Техник замялся, потом вытащил из кармана продолговатую фляжку, качнул ею.

– Да вот из-за этой заразы. Попался там пару раз…

Сталкер убрал флягу, вздохнул:

– Нас когда «за речку» стали брать, совсем худо стало. Мол, дешевле нас к роботам доставить, чем их туда-сюда таскать, расходуя горючее. Наш-то, бригадир Освальд, викинг недоделанный, Лобачеву так и сказал: «Не сумлевайтесь, мол, господин куратор, мы готовы и к периметру, и за периметр, если прикажете». Выслуживается, гад. Я ему тогда рожу-то хорошо намял. Да толку – Лобачев уже приказ оформил, и мы устремились.

Прокофьев окинул грустным взором окрестности.

– А у меня фобия появилась – только в Зону входим, как начинает мандраж долбить, во рту пересыхает и голову крутит. Думал, в вертолете укачивает, но на «калоше» та же фигня. А какой из меня в таком состоянии работник? Я не то что схемы пробить, я аккумулятор поменять не могу. Вот тут-то и помогла… горькая.

Денис хлопнул себя по карману с флягой. Громов автоматически облизал губы – вновь напомнили о себе голод и жажда.

Прокофьев моргнул, прогоняя воспоминания, поднял глаза на Руслана.

– Пару раз перебрал. С последствиями. Ну и попросили. Я артачиться не стал – сам понимал, что накосячил сильно. Теперь вот за чудесами хожу. Денег накоплю и в Новосибирск махну. Или куда подальше…

– Мы в аварию попали, – не выдержал Громов. – Разбились на вертолете.

– Да ты что! – Глаза Дениса вновь расширились, лицо вытянулось. Громова вновь обдало запахом дешевого алкоголя. – С кем?

– С Ткачевым и Рязанцевым. Рязанцев… погиб.

– Ничего себе! Давно упали?

– Больше трех дней назад. У Ткачева спина повреждена, лежит пластом.

– Вот же дела! – Прокофьев искренне поразился, запустил пальцы в густые волосы. – И как теперь?

– Нам помощь нужна! Нам самим не выбраться.

– Ну да, – Денис согласно кивнул. – Тут так просто не выйдешь. Где упали-то?

Громов вытащил карту, обвел пальцем круг.

– Примерно здесь. Точнее не смог определить.

Прокофьев задумчиво почесал бороду, хмыкнул.

– Не самое лучшее место, дружище. Как ты вообще оттуда дошел?

Пилот лишь пожал плечами. Спросил, не ожидая, что прозвучит так жалостливо:

– У тебя есть попить?

Бывший ремонтник все понял, скинул с плеча рюкзак и запустил руку в один из боковых карманов. Выудил маленькую пластиковую бутылку, протянул Руслану. Сквозь прозрачные стенки бутылки жидкой благодатью плескалась вода.

Громов схватил бутылку, свернул крышку и надолго припал к горлышку, шумно глотая. Прокофьев терпеливо наблюдал.

Наконец пилот оторвался, благодарно посмотрел на Дениса.

– Спасибо. Уф, как же хорошо!

– Слушай, – сказал Прокофьев. – Давай сделаем так. Я помогу вам выбраться, а вы замолвите за меня словечко в институте. Сил больше нет мародером ходить… Боюсь я ее, Зоны…

– Какой разговор! Конечно, сделаю все возможное!

Денис кивнул, отработанным движением сунул руку в карман, потянул было наружу флягу. Но, бросив быстрый взгляд на Руслана, передумал. Вместо этого потер лоб, соображая.

– Нужно тебя отсюда вывести. Вернемся в Искитим, доберемся до института. А потом вернемся на вертолете и подберем Ткачева.

– Хорошая мысль! – с энтузиазмом закивал Громов. – Как долго идти до Искитима?

Прокофьев прищурился, прикидывая расстояние и время.

– Ну я обычно в Зону не из Искитима захожу, там «голубые каски». Я к свояку на дачу приезжаю, она как раз возле Тальменки. Оттуда и выбираюсь.

– Тальменка? – удивился Руслан. – Но это же на другом берегу залива?

– Верно. У меня лодка.

– Так, и сколько добираться до института?

– Ну не раньше завтрашнего вечера. Самое лучшее, часа в четыре.

– Так долго?

– Это же Зона, – пожал плечами Денис. – Здесь быстро не выйдет. Я потому с дачи и стартую, чтобы, значит, поближе было.

– Я не могу, – замотал головой Руслан. – Там Илья один, в лесу. Он же не знает, что со мной. Да и воды у него не хватит еще на два дня.

Прокофьев понимающе качнул головой.

– Ясно. Тогда давай так – ты на карте пометку сделай, да хоть вон палкой очерти. Я ее отнесу Разуваеву или вашему, Асатряну.

Но и тут пилоту пришлось с сожалением отказаться.

– Я без карты не доберусь до лагеря, – пояснил он.

Денис хмыкнул. Опять кивнул. Немного подумав, опять полез в рюкзак и вытащил батончик шоколада с орехами. Пилот не заставил себя уговаривать.

Прокофьев все же вытащил флягу, отвинтил крышку и сделал несколько мелких глотков. Крякнул, вытер губы. Спросил:

– Как же быть?

Громов с трудом проглотил сладкий и липкий комок, запил водой. С непривычки заболели зубы и челюсть, но он не переставал жевать.

– Ты сходишь за нашими, – произнес он сквозь нугу и шоколад. – В определенный час я буду здесь, у коровников. Вы подберете меня, и мы вместе полетим за Ильей.

– Да, это может сработать.

– Только тебе нужно поспешить. У нас нет припасов и медикаментов, а Илья совсем плох.

Денис убрал флягу, вновь подтащил к себе рюкзак и расстегнул клапан. Решительными движениями выставил перед Громовым банку тушенки с кольцом-открывашкой, тюбик сгущенного молока, два шоколадных батончика, упаковку прессованных хлебцев и еще одну бутылку воды. Следом появились два шприц-тюбика с промедолом из армейского комплекта, жгут и лента бактерицидного пластыря.

– Забирай, – радушным жестом обвел вещи Прокофьев.

– Спасибо! – горячо поблагодарил Руслан. – Если бы ты знал, как я тебе благодарен!

Он принялся перекладывать все к себе, осторожно складывая на дно рюкзака.