Рина Грант - Астронавты. Пленники Сумитры

Бой-Баба шагнула назад, в приведший ее сюда ход, но слоистые стенки зашуршали, сдвинулись и слиплись, не пуская обратно. Она стояла как истукан внутри образовавшейся ниши в конце коридора, проклиная вздумавшего поиграть с ней Троянца. Только бы никто не посмотрел в ее сторону!

Стараясь не шевелиться, она смерила глазом длину коридора. Никого – пока. Осторожно она выглянула из ниши. Выход был в двух шагах – округлый проем, ведущий неизвестно куда. Она скользнула вдоль стены и нырнула в проход.

Здесь было темно. Ночное видение она включать не стала, а осторожно заскользила по стеночке, мысленно умоляя Троянца показать дорогу к Живых. «Мы потом поиграем, Троянчик! А сейчас нужно людям помогать! И ты мне помоги! Ты же можешь!» Она ощупывала пальцами стену, ожидая натолкнуться на пустоту, на открывшийся проход – но стена шла дальше, податливая и неровная.

Бой-Баба сделала еще несколько шагов и оступилась, замахала руками, еле удержавшись на ногах. Стена кончилась: и справа, и слева, и сверху на нее дышало пространством огромного зала. Под сводами высоко вверху тускло светились лампы. Пахло новеньким пластиком, как в магазине электроприборов.

В полутьме впереди вырисовывались тени. Поблескивало то тут, то там. Очертания казались человеческими – Бой-Баба вжалась в стену, вцепилась пальцами в проем, стараясь слиться с темнотой. Но в зале стояла тишина. Никого.

Она задышала ровнее, шагнула вперед. Вспомнила наконец про ночное видение, нащупала сенсор на виске. Темные очертания вокруг нее зазеленели, обрели яркость и контраст. Ряды зачехленных аппаратов – груз они тут складируют, что ли? Но почему рядом с медблоком? Или это для больных?

Бой-Баба оглянулась по сторонам, подошла ближе и приподняла синий брезент, пахнущий машинным маслом. И отпрянула.

Из-под брезента на нее в упор смотрел неподвижный глаз.

Когда сердце немного успокоилось, она снова полезла под брезент. И, оглядевшись, остолбенела.

Ровными рядами посверкивали сталью неподвижные существа, море продолговатых голов, тысячи членистых рук и ног, округлые тулова, оплетенные проводами.

Подавляя вскрик, Бой-Баба шагнула назад и провалилась в пустоту внезапно открывшегося коридора.

– Ты водички-то попей, паникерша, – усмехаясь, Живых кивнул на струйку воды, стекавшую по запотевшей стене в подставленную пустую коробку из-под аварийного запаса. Он выглядел вроде получше. Когда она влетела, подталкиваемая Троянцем под ноги, обратно в их временную клетку, штурман уже пришел в себя и с беспокойством вглядывался в ее перекошенное лицо. А выслушав ее, сказал спокойно и рассудительно:

– Ты рассуждай логически. Комбинат на Сумитре – один из основных поставщиков сырья для фабрик Общества Соцразвития. На этих фабриках у них трудоустроены миллионы неимущих. Ты представляешь, что будет, если комбинат встанет?

– Не представляю.

– А раз Сумитру собираются эвакуировать – как ты сама только что сказала, с капсулами консервации и прочим, – то работать-то там будет некому? Вот они и сообразили – послать роботов заместо людей. Им никакая инфекция не страшна.

Бой-Баба свела брови, задумалась.

– А ты прав, – наконец сказала она. – Странно, что они до этого раньше не додумались. Действительно – роботам не вредны ни инфекция, ни жара, ни холод, работают круглосуточно, есть не просят, прибавки к зарплате не требуют…

Бой-Баба засмеялась с облегчением. На мгновение она даже забыла предательство Изабеллы. Вот оно и объяснение – медблок готовят для зараженных, а на смену им везут армию роботов. И все.

– Идти можешь? – поднялась она. – Будем искать другое место. А то наша Железная Маска, Изабелла, нас арестовывать придет.

Она подставила плечо и, задыхаясь под тяжестью обмякшего от слабости товарища, потащила его по коридорам в поисках нового укрытия. Но внутренняя дрожь прошла, и она уже улыбалась, вспоминая, как только что испугалась темного хранилища отключенных роботов.

От страха или оттого, что их кололи лекарствами, все трое выдохлись быстро. Тимур, Кира и Орландо, тащивший на плече Ясона, хватались за грубые перила лестницы, подталкивали друг друга вверх, дышали всхрипами. У Тимура закололо под ложечкой, перед глазами пошли круги, но он не подавал вида, а считал вслух ступеньки, крепко держась за перила дрожащей от напряжения рукой. Заряд в шокере давно кончился, но он сжимал мертвую машинку в потерявшей от напряжения чувствительность руке.

Время от времени он замирал и прислушивался, потом торопился за остальными. Сначала снизу доносились вскрики старика, его быстрая, убеждающая речь. Тяжелые шаги существа. Затем тоненько завизжал толстый охранник и сразу смолк. Поспешный стук каблуков – это врачиха, – и тишина, затем что-то тяжелое упало на пол. Из последних сил трое друзей карабкались вверх на подкашивающихся ногах и на счете «Триста восемь!» выскочили на площадку перед подвалом.

Шедший впереди Орландо полуобернулся и поправил на плече сползающего, бесчувственного Ясона:

– Ключ есть?

Ключа не было. Тимур уставился на выступающую из двери сенсорную панель электронного замка. Поднял было сжатую руку, но шокера в ней не было. Обронил.

Кира нахмурилась, повернулась к Орландо:

– Надо снять крышку. Там провода: если до них добраться, я знаю, как открыть.

Орландо опустил на пол бессознательного Ясона, протянул руку и ухватился за выступ панели. Напрягся и повернул, сжимая крышку покрасневшими от натуги пальцами. Пластик изогнулся и треснул. Трейсер отступил и с размаху саданул ногой по стене. Во все стороны полетели осколки, и панель управления повисла на торчащих из двери разноцветных проволочках. Орландо вырвал панель с мясом, обнажив оголенные концы кабеля. Шевеля от напряжения губами, Кира протянула руку и осторожно высвободила два проводка.

– Отойдите, – скомандовала она. Тонкими пальцами она взялась за проводки и, отведя голову как можно дальше назад, стала подносить их друг к другу. Руки у нее дрожали, концы проволочек тряслись в воздухе, не хотели соединяться. Кира осторожно развела проводки и свободной рукой вытерла блестящий от пота лоб.

– Видела бы меня мама, – пробормотала она.

Тимур сделал шаг вперед.

– Не бойся, – сказал он. – Мы никому не скажем.

Орландо хмыкнул. Кира закусила губу и снова взялась за кабель. После нескольких попыток она поднесла оголенные концы друг к другу. С треском посыпались искры. Щелкнул замок. Кира выпустила из рук проводки и отскочила.

– А точно открылась? – не слыша собственного голоса, спросил Тимур.

Орландо пнул дверь, и она подалась. Трейсер налег на нее всем телом и отпихнул в сторону. Перед ними лежал пустой неосвещенный коридор клиники, перечеркнутый тенью оконных решеток в ночном сиянии Киака.