Артем Каменистый - Исчадия техно

Диадох с Болтуном вернулись за полдень.

– Все взяли, только припасов маловато. Уж прости, но за наконечники тут такую цену давали, впору заплакать. Деваться некуда, пришлось отдавать.

– Ладно, я чего-то подобного и ожидал, – не расстроился Влад. – Слушайте все. С этой минуты мы переселенцы из Приуралья. Так называется край, где эпидемия была в прошлом году? – уточнил он у Диадоха.

– Да. Много там народа померло, я же рассказывал.

– Вот и хорошо. Спасаясь от болезни, покинули свои дома и идем в поисках лучшей доли. Мы простые крестьяне, вольные, а не какие-нибудь беглые. По дороге ничего подозрительного не видели и ничего не воровали – свои припасы имеются. Это на случай расспросов. Бедный селянский люд здесь одевается скромно, вот и мы все сейчас переоденемся. Ты, Лиля, свои обрезки спрячь под шляпой. Если придется, допустим, зайти в церковь, где головные уборы снимают, лицо опускай, потому как за мужика иначе сойти будет непросто. Я и Лиля поедем в повозке. Нас надо будет со всех сторон обложить мешками и накрыть рогожей. Искать будут в том числе больную девушку и мужчину огромного роста. Так что ни ее, ни меня никто не должен видеть.

– Мешков мало, – предостерег Диадох.

– Пустые взял?

– Да – как ты говорил.

– Набьем их травой, листьями, ветками. Много весить не будут, и если не осматривать, со стороны покажется, что добром заполнены.

– Хорошо придумано, а то подозрительно, что почти пустые идем. Какие переселенцы без кучи добра?

– Никаких постоялых дворов и ночевок в деревнях – только на природе.

– В темноте гопы могут озоровать, – предостерег Диадох.

– Их мы как-нибудь переживем, а вот погоню луддитов вряд ли. Я так понимаю, они могут много народа поднять?

Диадох почесал затылок и обратился к Давиду:

– Ты им рассказал, что из древних будешь?

– Нет, они сами мне это заявили, осмотрев одежду и разные вещицы. Мне кажется, что с мобильниками церковники знакомы. Или видели что-то, на них похожее.

– Плохо… – нахмурился Диадох. – Из-за древних они весь край поднимут.

– Но в горах у них власти нет? – уточнил Влад.

– В горах ее ни у кого нет, да и страшно им туда соваться. Не любит тамошний люд братьев. Без армии туда идти нельзя, а ее собрать – дело небыстрое, да и вряд ли до такого дойдет. Смысл? Незаметно она не подберется, движется медленно, так что можно легко уйти.

– Значит, план тот же – идем к горам. Крестьяне, кстати, туда ездят? Переселенцы? Вроде тех, под которых мы маскируемся?

– Туда всякие ездят, но в основном беглые.

– По пути ловят таких?

– Бывает и ловят, но не думаю, что часто. Некому этим заниматься, потому как нехорошая работа и неблагодарная – вряд ли денег дадут, зато легко можно вилы в брюхо схлопотать. Шерифы следят за порядком в городках и селах, и если жителей что-то не касается и не мешают чужие ничем, то глаза на такое обычно закрывают. Луддиты почти все на севере, сюда редко наведываются, и только в спокойные места, вроде Новограда. Хотя не знаю, что сейчас начнется. На моей памяти древних ни разу не ловили.

– Посмотрим, – подвел черту Влад. – Ну давай, показывай наш новый тарантас.

– Вот мне интересно: этот хребет возник в один день и все, кто там жил, исчезли бесследно? – продолжил нескончаемый допрос Давид.

– Так все и случилось – Богом клянусь, – ответил Диадох. – Была там равнина с городами, реками и озерами, и вдруг земля задрожала, и выросли скалистые пики. Так священники говорят и сказания. Для всех, кто в стороне жил, это заняло мгновение, а вот тем, кто угодил туда, не повезло. У них даже не века, а много больше миновало, хотя никто столько не прожил – то оружие сразу убивало все живое: людей, зверей, деревья. Горы возникли совсем мертвые – ни травинки, ни букашки, за то и получили свое название.

– Мне уже не кажется ваша идея удачной, – расстроился Давид.

– Да ты что? С той поры знаешь, сколько миновало? Нет? Никто не помнит. Леса там выросли, озера и реки появились, зверья всякого видимо-невидимо, случается запы шастают, как по всему фронтиру. Говорят, что в первые годы горы рассыпались быстро, будто время продолжало там идти гораздо шустрее обычного или что-то сильно подтачивало их твердь. Но за века все успокоилось, и теперь неприступных скал почти нет. Разве что на севере остались. Почти везде холмы высоченные, долины между ними, и лишь по вершинам много камня непролазного. В ясную погоду видно, что склоны зеленые почти везде. Не волнуйся, Давид, – горы давно уже не мертвые.

– Утешил. Люди чем там живут? Села, города есть?

– Городами там называют три халупы, рядом поставленные, а если шалаш одинокий, то деревня. Не знаю, правда ли – рассказываю то, что от других слышал. Сел, думаю, нет, потому как в селе обязаны церковь держать, а люд тамошний если и вспоминает о святом, то лишь когда богохульствует. Чем живут? Да всяким. Скот пасут в предгорьях, ну и воруют его на востоке, отчего горцев там никто не любит. Сеют что-то крестьяне – им на роду написано сеять. Охотники пушнину добывают, ватаги сколачивают в верховья Подонца – там зубров и бизонов бьют сотнями и тысячами, потом шкуры или кожи везут сюда, на ярмарки, или заезжим купцам отдают, хотя мало кто там торговать решается. Пройдут годы, и народ остепенится, станет все, как в Новограде, а фронтир отодвинется дальше на запад и юг. Земля очищается, бабы рожают быстро, и как ни мрут люди, а их все больше становится, и места всем не хватает. Потому и прут в опасные земли, причем кто зря не пойдет, только самые бесшабашные. Думаешь, отчего луддиты там не появляются? Одно дело тупым землепашцам головы морочить, а другое – крепким ребятам, которые крови не пугаются, умеют и лук натянуть, и мечом пырнуть. Проповедовать среди такой публики можно, но только один раз, после чего тебя на ближайший погост снесут. Ведь не просто так многие ушли, а потеряв родных на кострах или в застенках пыточных, куда за пустой оговор всякий угодить может. Закон всегда на стороне братьев, ведь суд им отдан. Что делать простому человеку, если не хочет с таким мириться? Только уходить восвояси. Вот и уходят.

Слушать разговоры Давида с Диадохом Владу не надоедало – за счет этого он постепенно повышал свой уровень знаний о нынешнем мире. К тому же других развлечений в дороге не было. Ехал он в гнезде из мешков, прикрытом от чужих глаз грязной рогожей. Со стороны казалось, что повозка заполнена добром по край высоких бортов, но на деле настоящего груза было очень мало. Увы – финансы не располагали к тратам. Так что в основном работали пустышки с травой и ветками, создавая впечатление приличного имущества переселенцев. Вряд ли кто-то заподозрит, что там прячут двоих беглецов. Со стороны – заурядная картина: четверка молодых мужчин ищет лучшую долю.