Илья Слобожанский - Груз 209-А

– Так точно!

– Ну, раз так, давай, топай. Я за тобой отсюда присмотрю. Пробку связи в ухо и… – офицер пригрозил пальцем. – Попробуй только скажи, потерял или еще что нибудь. Пробку в ухо, и чтобы я тебя все время видел.

– Слушаюсь! – Сергей сунул за пояс пистолет, демонстративно запихал в ухо пробку. – Я пошел?

– Валяй! – Подполковник отвернулся, положил автомат. – Ты, ну… это… – офицер запнулся: ни шороха, ни звука, а Сереги и след простыл.

– Командир, – прошептал Сашка. – Вот, Серега просил передать. – Санек протянул пистолет. – Серый сказал: нам баталии не нужны.

– Так и сказал? – Виктор Павлович оглянулся. Куст, где прятались бойцы, был далеко сзади. – Шутишь. Когда сказал-то?

– Только что, – Сашка хлопал глазами. – Подполз, сунул пистолет и…

– Слышь, Санек. – Командир взял оружие, спрятал в кобуру. – Может, хоть ты мне расскажешь, что с ним было? Откуда такие способности?

– А какие у него способности? – Сашка пристукнул на лбу большую зеленую муху. – Вот гадость, ужалила.

– Ничего страшного, переживешь. Рассказывай.

– Ну да, ничего страшного. Меня как-то на болоте, ну… – Санек поскреб лоб. – На Зета-четыре кусака грызанул, до самого утра не мог уснуть, чесалось. Я вам скажу это…

– Да знаю я, что ты скажешь. Забыл, с кем из одного котла Тартагоновскую похлебку сербал?

– Вот блин. – Сашка широко улыбнулся. – Тут такое дело, нам молодых прислали, зеленых, необстрелянных. Вот и приходится по сто раз одно и то же, кто да что, с кем и когда? Ну… как мы на Зета-четыре воевали? Вот я и…

– Я тебя о чем спрашивал? – подполковник не моргая смотрел на Сашку. – Что, проблемы с памятью? А может, прав был Сафролыч, когда остолопом тебя называл?

– Это он по-доброму, не со зла. Я долго думаю – от того… – Сашка отвернулся. – А про Серегу Андрюха больше знает. Не было меня на переправе, когда мордастые ворожбу устроили. После того и творится с Серым всякая чертовщина. Во сне рычит, как дурклак. Силища в нем огромная, а еще… – Сашка понизил голос. – Чутье на опасность.

– Чутье – это хорошо. Только ворожба тут ни при чем. – Подполковник глядел в бинокль. Дымок по-прежнему поднимался в небо, лес хранил тишину и покой. – В спецах Серега ходил, диверсант. Таких, как он, долго натаскивают, а потом…

– На бойню посылают. – Сашка потянул носом воздух, пахло ванилью и еще чем-то неизвестным, холодно-кислым до пощипывания в носу и на языке. – Странный аромат, – громко сопя, сообщил Сашка, подтянул ближе громоздкий пулемет. – Живой запах, стойкий.

– Что значит живой? – Виктор Павлович продолжал осматривать лес и узкую змейку ручья. Ничего не менялось, разве что пара больших птиц вспорхнула от воды.

– Здесь кто-то есть. – Санек встал на колени, опустил флажок предохранителя. – Что-то опасное, большое.

– Что? – офицер убрал бинокль, взялся за пистолет. – Ты уверен, может… – слова застряли в горле.

Из-за кустов, глядя на людей большими голубыми глазами, высунулась зеленая морда. Зубастый зверь издал шипяще-клокочущий звук, оскалился. Небольшие, чуть изогнутые клыки блеснули холодной синевой. Прозрачные, словно сделанные изо льда острые клыки медленно увеличивались в размерах. Зверь утробно клекотал, смотрел на людей и не двигался. По крайней мере, так казалось. Голубизна глаз завораживала, успокаивала, предупреждала, «одно движение, и смерть».

Зеленая голова опущена, гладкая кожа, усеянный шипами панцирь прикрывает подвижными пластинами лопатки, спину. Хищник зашипел, переминаясь с ноги на ногу, еще ниже опустил голову, изготовился к прыжку.

– Брысь отсюда! И приятеля своего забирай! – гаркнул Сергей. – Кому сказано, пошел прочь!

Первым вышел из ступора Сашка. Боец тряхнул головой, потер глаза.

– Ты кто? – глядя на Сергея, как на что-то потустороннее, чужое, спросил Санек.

– Чумной, что ли? – Разведчик ногой, от греха подальше, с трудом, но отодвинул лежащий в траве пулемет. – Не узнаешь или тупильник включил?

– А где… – Виктор Павлович вертел головой. – Где зверюга? Ты видел эту… ну… ту.

– Видел. – Сергей отпихнул под куст пистолет. – Почуял неладное, вот и вернулся. Похоже, вовремя. Вы чего, мужики? Дурачитесь или на солнышке перегрелись?

– Что это было? – подползая на четвереньках, спросил Андрей. – Вы… вы это видели? Глазищи, зубищи, мо-о-орда… жу-у-уть.

– Нет никого. Ушли. – Сергей осмотрелся, прислушался. По спине прошел холодок, кольнуло под левой лопаткой. «Значит, не ушли? Ладно, по-хорошему не понимаете, будет по-плохому. Считаю до трех, если не уберетесь…» – мысленно пригрозил Сергей. Две пары голубых глаз смотрели в затылок, может, и не смотрели, но ощущения были именно такими, что смотрят. Жаждущий крови взгляд, холодный, испытывающий. Глубоко в подсознании слышались шипение, урчание и что-то отдаленно похожее на клекот голосов. – Раз… два… – Вслух сосчитал Сергей, руки коснулись клинков, шипение и урчание стихли, клекот остался, но стал другим. Мягким, даже нежным. – «Вы не причините нам зла? – более мягко, без нажима, спросил человек, убрал руки с оружия. Где-то глубоко, в подсознании слышались новые, теплые тональности, поплыли образы. Размытые зеленые пятна, с десяток больших и три маленьких, непоседливых, шустрых. – Мы зашли на вашу территорию?»

– Чимтаа чим-та-а… – ответили голоса.

– Чимта..а..а… – повторил Сергей и закрыл глаза. Лес предстал в других красках, серые, белые, черные цвета и оттенки. Большая дружная стая хищников, три совсем маленьких, крохотных комка, пушистых, мягких.

– Чего это с ним? – Виктор Павлович смотрел на Сергея. Боец стоял на коленях, опустил голову, опирался ладонями на траву.

– Это то, о чем я вам говорил. – Сашка уселся, уложил на ноги пулемет. – Сейчас его лучше не трогать.

– Ага, – Андрюха кивнул. – Хоть стреляй, все равно ничего не услышит. И с места не сдвинешь.

– Минут десять таким будет, а потом… потом оклемается. – Санек отстегнул пулеметный короб, дунул на тупоносые патроны и вернул на место. – А еще рычит, точь-в-точь как дурклак. Правда, такое редко бывает, но бывает.

– А нам-то что делать? – подполковник завертел головой. – А вдруг зверюга вернется?

– А чего ей возвращаться. – Андрей принюхался. – Она и не уходила. Где-то здесь прячется.

– Рядышком сидит, зараза. – Сашка поскреб щеку. – И откуда она взялась?

– Рядом говоришь? – Виктор Павлович на четвереньках перебрался к Сашке. – Ты чего не стрелял?

– А вы чего?

– Не смог.

– Вот и я не смог. – Санек потер нос. – Спиной чую. Прячется зараза, ждет.

– И чего она ждет? – Подполковник метнулся за пистолетом, вернулся обратно. – Чего таращишься? – офицер пригладил коротко стриженные волосы, вытер лицо. – Чего уставились, остолопы? Может, у меня… ну, это… лицо грязное?