Юрий Иванович - Уникумы Вселенной – 3

– Ну? Чего ты стоишь? Идем быстрее!

Ничего не оставалось делать, как податься за своими якобы женами на второй этаж. Там, под озлобленным взглядом орла и под аккомпанемент его недовольного клекота, все три члена семьи навалились на центр наружной стены, и та после очередного толчка стала, как крышка, падать наружу.

Несомненно, что раньше там существовали некие амортизаторы, да и некая поршневая система, позволяющая закрыть стенку обратно, но сейчас от вылома огромной части дома спасли боковые тросы натяжения, удерживающие стенку горизонтально. Удар по ним получился более чем жесткий, весь дом содрогнулся, но тросы выдержали, и перед людьми образовалась открытая терраса, а перед пернатым открылся выход в бескрайнее небо. Буквально расталкивая грудью людей у себя на пути, орел пробежался по площадке, мощно оттолкнулся от ее края и лихо взмыл в воздух. Казалось бы, густо нависающие, пересекающиеся во всех направлениях ветви древесных гигантов не дадут ему места ни для разгона, ни для маневра, но данный летун обладал невероятными умениями полета сквозь захламленное пространство. Показав чудеса высшего пилотажа, он под восторженное улюлюканье своих хозяек взлетел над густыми кронами и скрылся из глаз.

Дождавшись, пока восторги чуть поутихнут, Михаил ехидно посочувствовал:

– Даже не попрощался! И теперь уж точно больше никогда не вернется в неволю!

– Ты чего? – обиделась Валия. – Ф-фотя с нами с малых лет дружен. Мы еще ходить не умели, а уже на нем катались. Да он без нас от тоски умрет! Как и мы без него.

– Или ты его почему-то невзлюбил? – нахмурилась вторая наездница. – Но это тоже случается, когда Кээшол ревнует своих жен к их старому товарищу. Но ты поверь, Ф-фотя и к тебе станет чуть позже относиться с любовью и симпатией. А если постараешься подружиться, то он и твои команды станет слушать, катая по небу.

Настроение у Михаила как-то резко стало меняться. Только одна мысль, что и он может прокатиться по небу на этой огромной, величественной птице, заставила сердце уже в который за сегодня раз ускоренно забиться.

– Неужели он и меня сможет прокатить?

– И не сомневайся! Сразу, как вернется, и попробуешь. Заодно осмотримся на местности, определим, где ближайший город.

Идея слишком хорошая, только ради нее и стоило остаться да полетать на гигантской птице.

– Но я такой тяжелый… по сравнению с вами.

– Ну да, сразу нами тремя его лучше не перегружать, – стала рассуждать Валия. – Он не любит этого, может и обидеться. Лучше вообще, чтобы ты сам полетел, но он ведь тебя и слушаться не станет – может напроказничать.

– Каким образом?

– Хотя бы унесет тебя на скалу, с которой нельзя слезть самому, и оставит там на пару часов.

– А может и в более неприятное место сбросить.

«Пусть только попробует! – мысленно пригрозил Миха. – Удушу, как летучую мышь!»

Но вслух мило улыбнулся и спросил:

– Ладно, рискну побыть в роли пассажира. И кто из вас будет главным пилотом?

– Конечно я! – заявила Кимала и так многозначительно стрельнула глазами на подругу, что та только грустно вздохнула, не проронив ни слова. Видно, в чем-то Валия уступала второй наезднице.

«Уж не в умении ли втыкать иголку? – задумался землянин. – Ладно, главное – взлететь, как говаривал воздушный шарик, вынимая кирпич из кармана и с воплем отбрасывая его в сторону».

Как ни показалась короткой дорога к финалу последнего ущелья, туда и обратно троица затратила почти два часа. Ну и, трудя ноги, они сильно сожалели, что не едут на машине. Особенно Люссия разорялась:

– Мог бы и попробовать завести ту таратайку, которая стояла возле казармы. Кажется, она сохранилась идеально.

– А толку с нее? – бросил Пузин.

– Как? Да хотя бы сейчас проехались. Понимаю, что тут дорога никудышная, но ты как отличный водитель…

– Издеваешься? Никудышная? Да она здесь вообще непроездная!

– Странно. Ты мог бы попросту таранить кусты и маленькие деревца.

– Я тебе поражаюсь, дорогая! Да при этом можно перевернуться на первой же кочке. И куда мы тогда быстрее доберемся? До кладбища? Другой вопрос, что обеих вас можно было и в казарме оставить.

– Нет! – перебила любимая журналистка. – Только с тобой!

– Ну да, мне так тоже спокойнее. Тогда или не говори глупостей о машине, или…

– Лучше уж так, чем молчать как рыба.

Землянка имела в виду молчаливо бредущую представительницу расы сагири. Но та продолжала переживать по увиденному, сомневалась по поводу своего происхождения и нисколько не реагировала на различные призывы к разговору, а на вопросы отвечала односложно и без малейшего желания. И только когда уже подходили к месту, откуда открывалась величественная панорама, она попросила:

– Вы на меня не обращайте внимания и не обижайтесь. Мне надо переварить новые изменения в моих мировоззрениях и немного к ним привыкнуть.

Но уже через пять минут, стоя на уступе и рассматривая открывшуюся картину, ярко освещенную солнечными лучами, она вполне активно приступила к обсуждению увиденного. Дорога резко сворачивала налево и там петляющим серпантином убегала в долину. А чуть правее выступал далеко вперед массивный кусок скалы, словно созданный для наилучшей точки обозрения. Почти прямо, если оставить за спиной пройденное ущелье, открывался зелеными ступенями каскад из пяти долин, густо заросших лесом. Только кое-где просматривалась сохранившаяся ниточка дороги. Каскад уходил между створами парочки массивных гор, теряясь в перспективе. Слева возвышались горы со снежными вершинами. Справа – скорее не горы, а холмы, в просвет между которыми в двух местах виднелась синяя гладь широкой реки. И вот на дальней кромке противоположного берега, дальнего просвета, можно было увидеть кусочек того, что даже отсюда различалось как остатки городских кварталов.

Причем руины этих кварталов все трое рассмотрели вполне отчетливо.

– Значит, весь мир погиб, – со вздохом констатировала Люссия.

– Такого не бывает, – возразил прославленный археолог. – Даже у Чинкиса не получалось уничтожить на Земле всех людей. Значит, и здесь кто-то обязательно выжил.

– А что это на небе? – Аника указала рукой вверх. – Неужели можно рассматривать звезды днем?

– О-о-го! – не удержался Карл от ошарашенного восклицания. – Да это же спутники! Корабли! Космические станции! А то и вообще…

– Ты имеешь в виду звездные войны? – почему-то шепотом стала уточнять журналистка.

– Не иначе! И скорее всего, именно бомбами, а потом и лучами с бортов этой космической армады и было вначале разрушено, а потом и уничтожено все живое на планете.