Юрий Иванович - Жестокое притяжение

— Да это понятно. Но тогда получается, что мы в форте еще на несколько суток из-за него застрянем?

— Да не столько из-за него. Видишь ведь, что вокруг стен творится? Отправься мы сами, боюсь, что без амулетов далеко не уедем, после того дрожания по всему миру твари словно взбесились, глянь, как крови жаждут. Завтра должен прибыть внушительный обоз с провиантом для форта, с ними два гульдена, так что, скорее всего, потом к городу такой большой гурьбой и подадимся.

— А этого здесь оставим?

Дмитрий понял, что говорят о нем, но открывать глаза или как-то иначе показывать, что очнулся, было не по силам и лень.

— Придется. Ведь неизвестно, когда он на ноги встанет.

Другой мужчина тяжело и шумно вздохнул и задал следующий вопрос:

— Слушай, Эрик, а если он все-таки умрет?

— Значит, не судьба. Хоть мы и ставим восемь против двух на его выживание. А чего ты так кривишься?

— Да покоя не дают его одежды и странное оружие. Уже сейчас им интересуются буквально все в форте. За такой сюртук, который не берет никакая сталь, в столице можно озолотиться.

«Э-э! Чего это они так на мою одежонку льстятся?! — возмутился про себя Светозаров. — Глаза, что ли, открыть?» Но следующие слова Эрика его успокоили:

— Скирт, я тебя не узнаю. Как можно отвергать основной закон: пока человек жив, никто не вправе даже прикоснуться к его вещам?!

— Да я нисколько не отвергаю, как ты мог такое подумать! — явно обиделся мужчина, которого только что назвали Скиртом. — Просто будет обидно, если незнакомец умрет, а его вещи растащат по всему форту. Ведь, как его спаситель, только ты имеешь право наследования вещей.

— А-а-а. Ну, все вещи внесены в опись и будут доставлены в столицу на мой адрес. Комендант устав знает.

— Ну а сам-то ты в тех вещах и оружии разобрался?

— Тьфу ты, Скирт! Опять ты за свое?

— Но ведь интересно! Явно не нашенские устройства. Да ты и сам говорил.

— Говорил. И сейчас подтверждаю: этот человек, скорее всего, тоже гульден. Может, и магистр. Так что тем более пытаться разобраться в этом странном оружии я не имею права. Выздоровеет — сам расскажет, что к чему. А краткий осмотр во время раздевания ничего не дал. Скорее, только понимание, что эти штуковины при неправильном применении еще и меня умертвят, как глупого кролика.

«Это точно! — мысленно обрадовался Торговец. — Я всегда с собой таскаю весьма опасные игрушки для посторонних. Так что этот Эрик — мужик рассудительный и правильный».

В помещение вошел кто-то третий, обращаясь от самого порога:

— Барон Данью, я пришел к вам на смену, после меня подежурит главная сестра лазарета. А что за осмотр внеплановый?

— Заметил, что бедняга пошевелил пальцем и дернулся, — пояснил мужик, которого уже четко обозначили как барона Скирта Данью. — Ну я и сбегал за маркизом.

— О! Подобные судороги у него еще долго будут наблюдаться, — авторитетно заявил прибывший. — Упасть с дерева такой высоты — это не кило леденцов слопать. Вообще поразительно, как он выжил после таких травм.

Двое ушли, а третий, судя по скрипу кресла, уселся рядом с кроватью. Причем был настолько уставшим, а может, измученным физически, что уже через несколько минут стал похрапывать. Тогда как объект такого пристального внимания продолжал размышлять:

«Строго за мной не следят, значит, можно успокоиться: дядьки они все-таки хорошие. Вот только несколько смущают их настойчивые упоминания о каком-то дереве. Неужели я и в самом деле откуда-то свергся? Ну это ладно, выяснится. Причем лучше всего выспросить у следующей дежурной… если получится. А пока надо брать пример с моей новой сиделки: спать и набираться сил».

Следующее осознание действительности произошло довольно удачно, как раз во время дежурства старшей сестры местного лазарета. Дмитрий открыл глаза, скосил их в стороны, осматриваясь и стараясь не шевелить затиснутой в лубок шеей. Судя по колеблющемуся свету свечи или фитиля, за окнами царила ночь. Слышались странные, весьма неприятные для сознания звуки, которые буквально царапали как душу, так и мозговые извилины. Видимо, это бесновались те самые твари, упоминаемые ранее в подслушанном разговоре. Но в то же время тень на стене и шелест переворачиваемой страницы подсказали, что сидящая у стола женщина читает книгу.

Следующие усилия пошли на поворот головы чуток в сторону и различение женского силуэта. Потом легкое шевеление пальцами. Больно, но терпимо. Затем всеми пальцами! Еще больней, но сознание боль легко сдерживает. Отлично! Теперь проверка губ и целости челюсти, заодно с зубами. Как это было ни странно, но язык нащупал все зубы; губы, хоть и опухшие, слушались, а челюсть, пусть и со стреляющей болью в районе ушей, двигалась. А значит, можно попробовать говорить.

Радостно, но преждевременно. Вначале стоило произвести доступными силами целителя ревизию и остальных органов. Все-таки спаситель не зря определил его некие магические способности, назвав непонятным словом «гульден» и присвоив звание магистра. Если должные функции организма уже включились в работу автоматически, то еще следует им добавить ускорения целенаправленно. Тогда уж точно удастся поразить своих лечащих врачей чудесным выздоровлением.

Другой вопрос, что сил явно не хватало для полноценного осмотра, некоторые области тела так и оставались темными пятнами, не поддающимися проникновению магии. Иные участки заставляли сжиматься от страха и боли: опухшие от разрывов мышцы, потрескавшиеся кости. Радовало лишь то, что составление костей и даже некоторых обломков было совершено весьма грамотно и квалифицированно. Чувствовалось, что маркиз с иными врачами форта недаром провели над телом целые сутки, вправляя, составляя и сращивая. Другое дело, что им было не сравниться с тем же Тителом Брайсом, Верховным целителем империи Рилли. Но, увы, того рядом не наблюдалось! Пришлось самому распределить скудные потоки энергии на проблематичные очаги с травмами и переломами. По крайней мере, толчок к ускоренному выздоровлению, а также прояснению темных участков они дадут в любом случае.

Такие действия утомили пострадавшего Торговца вконец. Опять потянуло в сон. Но с другой стороны, и поговорить с женщиной, пока она одна, следовало в любом случае. Опять покосившись в сторону стола глазами и стараясь не напрягать ноющую гортань, он почти шепотом пробормотал:

— Эй! Вы меня слышите?

Женский силуэт вскочил на ноги и метнулся к кровати:

— Ой! Ты очнулся?! — Голос у женщины, как и ее личико, были приятными и располагающими к себе. — Что ты хочешь? — зачастила она вопросами. — Как тебя зовут? И откуда ты?

— Зовут меня… Дин. — Отвечать на каждый вопрос было трудно. Хотелось узнать самое главное. — А где все? Спят?