Юрий Иванович - Стать победителем

– Смотри, как одет странно. Наверное, тамошний модник.

– Ничего! За порчу Ловчего с него три шкуры спустят вместе с одеждой.

Меня куда-то так и понесли, а я тихо продолжал сходить с ума. Язык великанов мне был понятен почти весь. Хотя в нем все было настолько перекручено и намешано, словно говорил человек, одинаково плохо разговаривающий на польском, белорусском и латышском. И несли меня как раз туда, куда я и сам стремился изначально: во внутреннее кольцо широченного вулкана. Вот только внутреннее пространство жерла оказалось все искрещено многочисленными этажами, витыми лестницами, каким-то подобием лифтов и подъемных площадок и дивным переплетением многочисленных решеток. Что-то мне это напоминало, но разум еще недостаточно обогатился кислородом, чтобы адекватно воспринимать окружающую обстановку.

Великан меня поднес к какой-то широченной трубе, ведущей вниз. Вначале гаркнул туда со всей мочи:

– Эй! Внизу! Принимайте новенького! Этот тот самый, что повредил Ловчего. Барон Фэйф приказал наградить его режимом утроенной строгости. А мы потом проверим!

Он приподнял меня и попытался затолкать в трубу. Понятное дело, что я инстинктивно уперся в края трубы руками и ногами, не желая подчиняться такому неоправданному насилию. Даже успел выдавить из себя три слова:

– Постойте! Это ошибка.

В следующий момент меня опять приподняли и так встряхнули, что я чуть не выбил себе зубы при соприкосновении челюстей и не откусил язык. Как только одежда моя выдержала?! Великан поднес меня к своему лицу, взглянул расширенными глазищами и, скорее удивленно, чем со злостью, поинтересовался:

– Ты чего? – Потом предложил: – Или тебя оглушить и бросить вниз головой?

Глядя на его второй кулак, поднимающийся над моей головой, я понял, что он меня не оглушит, а просто сплющит мне голову ударом вполсилы. Поэтому отчаянно замотал головой из стороны в сторону.

К счастью, этот жест в данном мире тоже оказался отрицательным. Потому что меня с восклицанием «От и добрже!» приподняли и спустили вниз по трубе. Отчаянно пытаясь погасить бешеную скорость падения, я с треснувшим от паники сердцем понесся к своей новой судьбе.

И судьба эта оказалась рабской. Суровой, мерзкой, полной тяжких испытаний и несчастной.

Да и где доля бесправного раба бывает счастливой?

А редкие исключения только подтверждают общее правило: «Не хочешь быть рабом – не становись им!» Но, увы, от моего желания в данном случае зависело так ничтожно мало!

Позволить себе умереть я не имел права.

В мире, где происходит действие романа, время измеряется в следующих величинах: кар – один час; сутки – двадцать каров; рудня – неделя, пять суток; восемь рудней – лутень, или месяц по земным понятиям; десять лутеней – год.

Клайдены, зуавы, барессы – виконты, графы, маркизы.

Поцарники – принцы.