Юрий Иванович - Полдня до расплаты

Неизвестно, по каким критериям отбирали среди пленников кандидата на эту роль, но выбор пал на одного из самых мерзких и ублюдочных садистов, похитителя и торговца детьми Соляка. К тому же недавний смертник быстро вошел во вкус, преобразился, расправил плечи и теперь так играл свою роль, что даже продюсер Кацки старался присутствовать в это время на съемочной площадке.

А вот третий персонаж был, пожалуй, самым многогранным и противоречивым. По сценарию, среди имперских садистов и кровожадных маньяков совершенно случайно затесался воин с добрым и благородным сердцем. Он проникся искренним участием к гаибсам и не раз пытался остановить своих товарищей от бессмысленной жестокости и надругательств над невинными жертвами. Однако в ответ получал лишь насмешки и вульгарные оскорбления. Более того, чтобы он не выделялся из строя убийц своей добротой и благородством, разъяренный полковник заставил добряка насиловать у всех на виду привязанную к столу гаибсу. И тому ничего не оставалось делать, как под дулом пистолета и под хохот других членов карательного батальона совершить это постыдное надругательство. После этого он получил изнасилованную гаибсу в личное пользование как совершенно бесправную рабыню.

Естественно, благородный гуманист тут же окружил свою пленницу лаской и заботой и моментально в нее влюбился. А вскоре устроил ей побег. Явных доказательств его вины не было, но полковник со своими помощниками жестоко избили своего «заблудшего» подчиненного, и тот решил идти до конца по зову своего благородного сердца. В самую трагическую минуту он помог окруженному со всех сторон врагами Руту, успев выкрикнуть ему на прощание всего одну фразу:

– Умоляю! Позаботься о моей любимой!

Судьба доброго воина оказалось ужасной: полковник карателей казнил его изуверским способом вместе с несколькими захваченными гаибсами. Как именно, пока не знал никто, ведь сцену собирались снимать с еще не прибывшими актерами, но в том, что это будет апофеоз кровавости, никто не сомневался.

И вот такая невероятная в психологическом плане роль досталась не кому иному, а бывшему графу Гайсу. Потому ему и запретили бриться: мол, благородный имперский воин и в этом хотел быть похож на своих кумиров – гаибсов. Отношение к Гайсу со стороны гаибсов было наилучшим. Его хлопал по плечам, обнимал и хвалил сам главный режиссер Мердок, его никогда не смели ударить дубинкой охранники, ему доставались лучшие порции в столовой, да и вообще, Гайса все называли не иначе как «славный малый». А продюсер Кацки даже заявил во всеуслышание, что такой великий артист заработает гораздо больше, чем было обещано изначально. Это наводило Матеуса и Гилану на весьма неприятные размышления по поводу безопасности предстоящей жизни в Кометном Серпантине. Как бы бывшему графу не вручили лучший кораблик и какое-нибудь оружие!

По сюжету фильма всем остальным карателям была уготована роль тупых насильников и неизлечимых маньяков. Но среди них выделялся один персонаж, которого пришлось играть простодушному крестьянскому парню Грэгу Доминго. Именно могучая фигура подвигла Мердока назначить силача «главным костоломом» базы карателей. Грэг только тем и занимался, что рычал в камеру, выкрикивал угрозы и убивал всех, кто попадался ему в руки. Именно он в финальной сцене был якобы близок к тому, чтобы лично удушить ловкого и непобедимого Рута голыми руками. Но легендарный гаибс чудом вырвался из смертельных тисков, подхватил валявшийся в сторонке автомат и всадил в грудь садиста-гиганта весь магазин разрывных пуль. И только тогда «тупой мутант» – так он числился в ролевых списках – умер в конвульсиях.

Кошмарная роль досталась и чемпионке по борьбе без правил. Ей доверили играть медицинского работника в среде карателей и заодно любовницы полковника. Они должны были сняться вдвоем в отвратительной сцене извращенного секса с элементами садомазохизма. Помимо этого «страшная врачиха» только тем и занималась в свободное от извращений время, что мучила маленьких гаибсов и потом готовила их мозги для совместного ужина со своим любовником. И при этом еще спрашивала, облизывая окровавленные пальцы:

– Дорогой, тебе сегодня пожарить с чесноком или с луком?

На что полковник, отрываясь от составления очередного доклада о своих мнимых успехах на поле боя, раздраженно отмахивался:

– Главное – не пережарь, я люблю сочные.

Остальные женщины, изображавшие из себя имперских карательниц, тоже не отличались добротой и целомудрием. Они только и делали, что охотились со снайперскими винтовками за мирными жителями, избивали маленьких гаибсов и во всех подходящих и неподходящих местах насиловали взрослых особей мужского пола. А порой и женского. За что, собственно, и были уничтожены восставшим возмущенным народом.

Вот такое вырисовывалось лицо рядового и не очень обитателя Цейлеранской империи. Даже приговоренным к смертной казни преступникам становилось страшно до тошноты. А что уж говорить о будущих зрителях, которые никогда и крови-то не видели? Эффект создатели фильма ожидали воистину грандиозный.

К концу дня «бригаде подскока» удалось встретиться со Станиславом. Капитан Мензари привел бывшего промышленника и оставил в общей столовой, объяснив, что пленник ему изрядно надоел. Мол, одному побыть хочется. Но было видно, что Городо не терпится поделиться с товарищами свежими новостями. Он радостно поприветствовал каждого и выбрал себе место в самом центре группы. Правда, начал он с того, что людям и так было известно:

– Во всех своих сценах я уже снялся.

– Повезло тебе… – вздохнул Грэг.

– Но теперь мы с Мензари ищем для себя развлечений, стараясь убить свободное время.

– Ух ты! – Гилана тоже завистливо дернула головой. – У тебя и свободное время появилось? Красота!

– Точнее сказать, – хмыкнул Станислав, – свободное время есть у моего покровителя. Мне остается лишь не отставать от него, когда он семимильными шагами рыщет по астероиду.

– Разве здесь можно найти что-либо интересное? – засомневался Николай. – Все ценное наверняка демонтировано или разрушено временем.

– Верно. Прибавь к этому еще и значительный ущерб от частых бомбардировок метеоритами – и ты получишь полную картину хаоса и запустения. Но зато очень глубоко под нами находится целый заброшенный город, совмещенный с космическим гарнизоном. Причем герметичность всех пяти уровней практически не нарушена, и атмосфера там поддерживается вполне сносная.

– Не слишком надейся на эту устаревшую технику подкачки, – посоветовал Матеус – Порой десяти секунд хватает, чтобы такие города потеряли атмосферу.