Юрий Иванович - Полдня до расплаты

Действительно, операция проникновения и так изрядно затянулась, да к тому же не принесла ожидаемых результатов. Пришлось устроить спешный, но тщательный и тотальный обыск, в результате которого было найдено несколько записных книжек, пара тетрадей, около сотни кристаллов памяти и ничего не значащие на первый взгляд таблички с длинными химическими формулами, которые отодрали с герметичных реторт большого калибра в главной лаборатории.

Обратная дорога заняла гораздо меньше времени, и «плиточники» даже успели к общему ужину. Глядя на их измученные и запыленные лица, почти все «коллеги по киноискусству» так или иначе выразили свое отношение к непосильному рабскому труду. Товарищи из бригады посочувствовали с некоторым удивлением: не ожидали они от Мензари такого явного шкуродерства. Нейтральные вполголоса порадовались, что это не их призвали на пыльные круглосуточные работы. А Гайс под хохот своих приспешников выкрикнул на всю столовую:

– Нет! Звездами кино им явно не стать! Каторжане!

На что Матеус так же громко ответил:

– Лучше числиться каторжанином, чем убийцей и пожирателем младенцев, – напомнив остальным пленникам, с кем они столуются в одном помещении.

Улыбки тут же сменились масками брезгливости и ненависти, ведь даже оголтелым уголовникам свойственны вполне нормальные отцовские и материнские чувства. А морда бывшего графа покрылась красными пятнами от бешенства. «Не любит, сволочь, когда его тычут мордой в собственное дерьмо», – подумал Николай и в который раз пожалел, что не свернул Гайсу шею еще в тюремном отсеке.

В итоге ужин прошел в нервной и взвинченной обстановке. Никак не получалось толком обсудить с товарищами находки в секретном городе, особенно с Бетти, которая могла знать те слова, что были написаны на странных контейнерах.

Лишь когда все вернулись в камеру и улеглись спать, Николай издалека начал разговор.

– Как много есть слов, о которых никто не имеет малейшего понятия… – сказал он в пространство. – Кабрицоги, например, или ладрицеллы… Вот бы узнать, что они означают.

Выстрел попал в цель – Бетти заинтересованно вскинула голову и переспросила:

– Ты действительно слышал о кабрицогах и ладрицеллах?

– Прочитал на какой-то папке, попавшейся мне в руки, – будто бы с некоторым сомнением припомнил бывший лейтенант. – Но так и не нашел времени открыть и просмотреть, что там в ней.

– Редкостная гадость. И смертельно опасная!

– А мне эти слова показались смешными, – рассмеялась Гилана, но смех получился слишком напряженным. – Похожи на названия лекарств для психов.

Бетти снисходительно хмыкнула и пустилась в объяснения:

– Сведения об этом, как правило, стараются не разглашать обывателям, но ведь это только для военных существует понятие «сверхсекретно». Профессионалы-химики просто вынуждены знать о многом ради собственной безопасности…

Оказалось, что во все времена военные химики старались создать такое оружие, с помощью которого захваченные вражеские объекты можно было бы использовать почти сразу или позволявшее уничтожить живую силу противника тихими и бескровными методами.

Один из таких методов и был открыт несколько веков назад в одной лаборатории. Созданные микробы могли разрушать вещества с заданными параметрами. Например, стекло, древесину, синтетику, пластик, бумагу или что-либо другое. Однако самой большой преградой в применении этих микробов являлся короткий срок их жизни и активного воздействия на заданный объект. Да и себестоимость доводила любого главнокомандующего армией до бешенства. Потому выведенные микробы так и не получили широкого применения, хотя работы по усовершенствованию и удешевлению ведутся, наверное, и по сей день.

Кабрицоги и ладрицеллы относятся к одной из сравнительно новых и удачных разработок и поражают в первую очередь синтетику, пластик, резину и стекло, что в принципе и является основой любой цивилизации. Микробов пробуждают, распыляют над объектом в течение двух часов, а потом пробравшаяся во все щели микробная масса мутирует, резко активируется и приступает к уничтожению. Срок активной деятельности колеблется от двух до шести часов. По истечении этого времени от сложнейших современных приборов остается лишь металл, от строений – бетонные каркасы, а от одежды – лишь воспоминания. Причем существуют некоторые модификации ладрицеллов, которые не брезгуют и человеческой плотью.

Возможно, поэтому такое крайнее средство стараются не применять в конфликтах и оно фактически запрещено во всей цивилизованной Галактике. Но все же основная причина запрета кроется в другом: любому генералу выгодней утопить противника в крови своих солдат, чем потом отчитываться о слишком больших расходах на дорогие контейнеры с микробами. Да и трофеев после сражения не остается…

После научного доклада Бетти первой заговорила Гилана:

– Как же можно обезопасить себя от этой мерзости?

– А никак!

– Даже огнеметы не помогут?

– И про вакуум тоже не вспоминай, – авторитетно понизила голос Бетти. – Только под лучами близкой и интенсивной звезды подавляющее большинство штаммов очень быстро гибнет.

– А сколько контейнеров в рост человека понадобится для уничтожения нашей базы? – задал Николай конкретный вопрос.

Бетти фыркнула:

– И одного хватит за глаза.

– Значит, сорока контейнеров…

– О! Да такого количества, – хихикнула «курочка», – хватит на половину здешнего метеоритного потока.

– Но ведь челнок на орбите кабрицоги не достанут?

– Запросто.

– И разрушат?

– Может, и нет, но только в том случае, если все уплотнители будут из специальной мягкой керамики.

Гилана плечом толкнула Матеуса и многозначительно задышала ему в ухо, но бывший лейтенант продолжал выспрашивать:

– Постой, но как же у корабля могут быть керамические уплотнители? Они же сгорят при посадке на планету.

– Верно. Поэтому и были случаи массового самоубийства со стороны атакующих флотов. Так сказать, еще один большой минус использования прожорливых микробов. Порой победителям и своих солдат похоронить не удавалось.

Оказывается, все, кроме похрапывающего Розена, внимательно прислушивались к разговору.

– А если на планете поставить специальные механизмы и дать нужную программу? – вмешался Крил. – В определенное время контейнеры раскрываются, и микробы летят на обед. Правильно?

Бетти протяжно и громкого зевнула и лишь затем ответила усталым голосом:

– Конечно. Но для этого надо построить на планете противника целую базу, создать на ней лабораторию и год, а то и два накапливать кабрицоги, ладрицеллы или какую другую мерзость. А потом еще тайно доставить их во все выбранные точки атаки… О-ох! Ребята, у меня сейчас челюсть от зевков сломается. Дались вам эти гадостные микробы. Давайте спать, а?