Юрий Иванович - Полдня до расплаты

Но ее еще предстояло отработать до конца.

И снова напряженные часы съемок… Снова целый день переодеваний, вонючего грима и поливания субстанцией, заменяющей кровь.

Непонятно почему усилились придирки со стороны главного режиссера. А у Бориса Кацки стали косить глаза, словно у него начался нервный тик.

Да и артисты-гаибсы во главе с Рутом Галичано словно сговорились и вновь стали унижать, оскорблять и физически ущемлять бесправных пленников. Пару раз сорвались и охранники, со злобой пройдясь дубинками по спинам не слишком расторопных.

Но перед самым отходом ко сну всех взбудоражила новость: еще шесть человек отправляются на рассвете в Кометный Серпантин. Одна четверка состояла исключительно из мужчин: в нее входили Гайс и три уголовника из его окружения. То есть никто и не собирался разделять компании, образовавшиеся в плену – по крайней мере, небольшие, – а уж про пары Мердок давно и торжественно объявил, что те не расстанутся до самой смерти.

Еще двух человек отобрали из «бригады подскока». Ими оказалась парочка влюбленных: Грэг Доминго и Бетти Курочка. Охранники вошли в камеру, когда все уже готовились ко сну, и скомандовали:

– Бетти и Грэг, прощайтесь с друзьями. Возможно, что надолго, если шеф вам не разрешит поболтать по краберу. Берите свои личные вещи – и на выход. Транспорт будет через несколько часов, а вам еще придется досняться в нескольких сценах. Поторопись!

Работать по ночам пленникам было не привыкать, особенно бывшему крестьянскому парню. Но сейчас Грэг как-то загрустил и, по очереди прощаясь с товарищами, чуть не хныкал:

– Обещайте, что обязательно нас разыщете в этом чертовом Серпантине! Как жаль, что вы остаетесь, лучше бы мы были последними…

– Не переживай, дружище!

– Обязательно найдем!

– Бодрись и береги нашу Курочку!

– И не вешай носа, все будет солнечно и красиво!

В общем, хотя друзья и поддержали молодую пару самыми добрыми и оптимистическими напутствиями, при расставании Бетти расплакалась. Когда дверь камеры закрылась, все приуныли, показалось, что в помещении стало пусто и неуютно. Лишь Розен попытался шутить:

– Они быстрее нас освоятся на месте и первыми заработают на крабер. Чувствую!

– Неприспособленные они слишком, – возразила Ларта.

– За Грэга не переживайте, – вступился за друга Освальд. – Он скоро станет лучшим старателем. И Бетти в обиду не даст.

– Первые дни будут самыми тяжелыми… – начал было Крил, но Матеус, предвидя очередную дискуссию, резонно предложил:

– Давайте спать, силенки нам на завтра ох как пригодятся.

Когда все уже улеглись, в коридоре послышались приглушенные крики и тихая возня. Однако как ни напрягали слух обитатели камеры, ничего конкретного разобрать так и не удалось.

Утром оказалось, что астероид покинула еще одна большая группа гаибсов. Остались лишь некоторые операторы, помощники режиссера, пара стилистов и костюмеров и пять артистов во главе с Рутом Галичано. Само собой, никуда не делись Мердок с Кацки. А вот Горбатый при себе оставил лишь двух помощников – самых лютых, злых и неразговорчивых. Во время завтрака старший охранник нацепил на свою щетинистую рожу оскал, обозначающий добродушную улыбку:

– Скоро и я отсюда спрыгну. Надоел этот астероид хуже дерьма. Последних из вас вообще пилоты сами забирать будут. Но! Не вздумайте в последние дни какую-нибудь пакость устроить – мне только взысканий в послужном списке не хватало! Сразу дубинка по вашим ребрам прогуляется! Хоть вам самим нет смысла буянить и шефы в вас верят, но… Знаю я вас, червяков драных!

После его ухода в зале повисло некоторое напряжение, хотя большинство пленников прятали удовлетворенные улыбки, а один молодой парень не выдержал и озвучил общее мнение:

– Да пошел ты!

Этот день оказался на удивление спокойным – сказывалось отсутствие технического и вспомогательного персонала. Актеров снимали в разных сценах, порой даже в тех, которые давно были утверждены и приняты Мердоком окончательно. Видимо, главреж просматривал результаты повторно и, как человек искусства, находил к чему придраться – пусть даже к плодам собственного труда.

На многих свалилась чуть ли не полная свобода. Гулять, правда, уже было особо негде, так как после бомбардировки два ангара так до сих пор не отремонтировали и не наполнили атмосферой, и там царил космический холод. Впрочем, для завершения съемок в тех территориях и не нуждались.

Не воспользоваться предоставленной возможностью было бы грех, и Матеус с Гиланой «просочились» на нижние уровни. Сделали они это раздельно, чтобы не привлекать лишнего внимания. Просто предупредили товарищей, заодно напомнив о важности предполагаемого прилета рембазы, которую уже все заждались. Судя по подслушанным разговорам, у ремонтников в пути случилось непредвиденное отклонение от курса, зато теперь их ждали с минуты на минуту.

На третьем уровне все было нетронуто, как и прежде, – метеоритная атака сюда, кажется, не добралась. Однако, обежав все интересные места и направившись к арсеналу, парочка с ужасом обнаружила, что пробраться к нему невозможно: он находился под разрушенным куполом третьего ангара.

Матеус со злостью пнул автоматическую перемычку, отделяющую их ангар от разгерметизированных помещений:

– Вот неудача!

На что Гилана спокойно посоветовала:

– Ведь есть скафандры в комнате управления. Пойдем за ними?

– Прости, конечно! И как сам не додумался?

Под защитой скафандров они нашли шлюзовой отсек между вертикальными районами и пробрались к замаскированному входу в арсенал. Там Николай опять не сдержался и выплеснул поток совсем уж нецензурных ругательств. Было от чего: скала, прикрывающая замаскированный вход, просела и сошла со своих направляющих окончательно и бесповоротно. Конечно, добраться до оружия было можно, но только очень шумным способом.

– Да-а, – загрустила и Гилана. – Ни резаками, ни взрывом мы воспользоваться не сможем. Что же теперь делать?

– Надеяться, что оружие нам совершенно не понадобится, – стиснув зубы, выдавил из себя Матеус – Возвращаемся!

– Постой, давай попробуем подойти со стороны четвертого ангара.

– Какой смысл?

– Вдруг там тоже так все раскурочило, что стена или перекрытие лопнуло. А? Может быть такое? Вот мы и пролезем за оружием.

Николай покаянно уткнулся стеклом лицевой защиты в плечо своей возлюбленной:

– Я тупею не по дням, а по часам. Конечно, давай попробуем!

Однако и с другой стороны они не обнаружили прохода к вожделенному оружию. Продвигаясь обратно, Николай сетовал на свою непредусмотрительность:

– Что мне стоило запрятать несколько управляемых тарелей, груженных самым необходимым? Хотя бы в тех отверстиях под потолком! Ведь мог сообразить при прошлой проверке…