Андрей Орлов - Столица Сибири 2029. Берег монстров

– Мужик, говори скорее, кто вы такие? – забормотал я. – Куда идете, зачем вам наш пацан? Ты все равно умрешь, так облегчи же душу…

– Облегчить душу? – он засмеялся, хотя и выглядело это абсурдно. Он закашлялся, выстрелил залпом гущи. Я отшатнулся. Почему меня все сегодня норовят облить? – Да что ты понимаешь, парень… – выдавил он и откинул голову, сообразив, что встать уже не удастся.

– Куда ведете пацана? – настаивал я и начал его трясти. Ольга за спиной возмущенно закудахтала. Заворчал Молчун.

– Пристрели меня… – выдавил умирающий. – Пристрели, прошу… Больно, не могу терпеть…

– Пристрелю, не переживай, – уверил я. – Только скажи, куда вы идете. Скажешь – и тут же пристрелю. Но если соврешь – даже не надейся.

– Академгородок… Улица Ильича… Легче стало, парень? Ты их все равно не догонишь…

Мне не пришлось брать грех на душу. Мощная судорога изогнула обреченного. Он сотрясся в финальной агонии, закатил глаза… и застыл.

– Мне не послышалось? – с ужасом прошептала Ольга. – Это ведь так далеко, это практически край земли… Ты помнишь, что у нас на улице Ильича?

Мне стало дурно. Оставалась надежда, что этот тип соврал. Но если не соврал, то это хуже, чем можно представить… Тридцать километров напоенной кошмарами земли. Отдаленный от города Советский район, Сибирское отделение Российской академии наук, знаменитый на весь мир Академгородок… Я наивно полагал, что после катастрофы там не осталось условий для жизни. И редкие беженцы из дальних весей это подтверждали. Множество исследовательских институтов, институт ядерной физики со своим взорвавшимся реактором, неподалеку центр вирусологии «Вектор» в Кольцово – какой только гадости из него не вылезло после землетрясения… Улица Ильича – в самой глубине, на ней расположен местный торговый центр, а в конце – Новосибирский государственный университет – старые корпуса и недостроенные новые…

– Хоть бы он пошутил, хоть бы пошутил… – бубнила Ольга.

– Да, он, возможно, любитель шуток и розыгрышей, – пробормотал я. – Да и время для шуток выбрано на редкость удачное…

Я вскочил, пылая от злобы. Никаких Академгородков! Напасть немедленно, пока они рядом – решительно, настырно, самоотверженно! В руинах на улице Железнодорожной, уводящей направо к вокзалу, послышалось глухое урчание – пока еще далекое. А мы уже опрометью мчались с этого проклятого кольца. Мы пролетели мимо раскуроченной стелы, кинулись вверх по Нарымской – к цирку. Развалины высотных зданий громоздились со всех сторон. Мы одолели только половину квартала и завязли. Местность была перепахана. Пришлось остановиться. Мы сидели, сбившись в кружок, за какими-то глыбами. С покинутой площади Трубникова доносились не самые аппетитные звуки. Повизгивал «животный мир», собравшийся на запах крови, лаял, рычал, чавкал. Смачно рвались ткани, хрустели кости. Ольга заткнула уши, чтобы этого не слышать. А по курсу снова разгорелась перестрелка. Отрывисто хлопали выстрелы, кто-то возмущался. Мы должны были до них добраться! Я пополз вперед, царапая брюхо об острые камни. Страшно не хотелось подниматься. Возможно, твари нас не заметили, возможно, им было не до нас. Оставалось метров семьдесят до пересечения с улицей 1905 года. Где-то впереди, в просветах между «складками местности», мелькали фигуры. Уплотнялись сумерки. С каждым годом световой день на планете становился короче. На часах начало седьмого, а руины уже погружались в полумрак. Казалось, что поредевший отряд уже никуда не движется. Бойцы собрались в районе перекрестка и увлеченно решали одну из насущных проблем. Я должен был действовать в одиночку. После недолгих препирательств я упаковал своих спутников в ближайшую труднодоступную щель – ей оказалась провалившаяся в воронку шахта колодца, приказал Молчуну надзирать за Ольгой, а сам ползком отправился дальше.

Я лежал за машиной невдалеке от перекрестка. Тринадцать лет назад она едва успела проскочить светофор, направляясь от цирка к площади Трубникова – вспучилась земля, и машину швырнуло на строительный забор, от которого в новейшее время сохранились лишь несколько секций. Когда-то здесь было историческое здание – областной психдиспансер. В тридцатые годы двадцатого века в нем располагалась пересыльная тюрьма. В подвалах массово расстреливали людей, осужденных по знаменитой 58-й статье. Там же хоронили. Несколько десятилетий над зданием витала мистическая аура. Стонали души невинно убиенных. В третьем тысячелетии психоневрологический диспансер решили снести – кто-то посчитал, что в здании нет ничего исторического, и украшение города из него – сомнительное. На месте больницы планировался многоэтажный жилой дом. Экскаваторы, роющие фундамент, замучились вынимать из грунта полные ковши человеческих останков. Возмущалась общественность, призывая прекратить это изуверство. Но строительство с периодическими паузами продолжалось. Накануне катаклизма дом «на костях» практически сдали. Но забор снести не успели, и жители не вкусили прелести проживания рядом с душами мертвых – случился пресловутый День города, и новостройка рассыпалась в прах. Из укрытия я видел, как по перекрестку снуют нечеткие тени, двое или трое залегли в асфальтовых гребнях. Кто-то подбежал со стороны цирка.

– Командир, прямо не пройти! – поведал боец, вернувшийся с разведки. – Возле цирка – гора, в темноте не одолеем! Там днем-то голову сломаешь. В сквере тоже все на ушах. Боковые улицы завалены…

– Замечательно, – проворчал какой-то остряк. – В этом городе все дороги ведут в тупик.

– Ладно, слушай мою команду, – раздраженно бросил обладатель командирских ноток. – Хватит на сегодня. Уходим в «Шемрок», занимаем круговую оборону. Спать по очереди. Рыкун, головой отвечаешь за мальчишку.

– Не подведу, командир, – сипло бросил боец. Я насторожился. «Шемрок» – симпатичное в прошлом заведение «ресторанного типа» располагалось в бывшем «Доме охотника» – напротив того места, где я сейчас находился. Там также размещалось общество охотников и рыболовов, куча фирм и даже оружейный магазин. Из полумрака выступали очертания когда-то четырехэтажного здания из красного кирпича. Парочка этажей, похоже, сохранилась – значит, и ирландский пивной ресторан, находящийся на первом этаже в угловой части. Сомнительно, что там по сей день подавали пиво с гренками и острыми куриными крылышками, но в качестве убежища точка подходила. Мглистое пространство пересекали согбенные тени. Их действительно осталось восемь. Люди шли плотной колонной. Рослый парень в центре процессии тащил мешок. «Заряд бодрости» у Кузьмы, похоже, иссяк, он уже не мычал и не сопротивлялся. Возможно, решил вздремнуть. Я мог бы попытать удачи в спортивной стрельбе по движущимся мишеням. Вот он, Кузьма, рядом! Подойди и возьми! Но я боялся, что он подхватит шальную пулю. Поэтому не дергался, наблюдал. Колонна автоматчиков пересекла по диагонали перекресток и пропала в дымке. Во всяком случае, можно было не сомневаться, что до рассвета они никуда не уйдут…