Александр Афанасьев - У кладезя бездны. Псы господни

В другом мешке с тканями лежала снайперская винтовка для стрельбы на дальние и сверхдальние дистанции. Это была Arms Tech TTR-50, одна из немногих в мире снайперских винтовок, которые можно в разобранном виде положить в пехотный «дей-пак» [30] Небольшой рюкзак. Он так называется потому, что в него можно положить все, что нужно для однодневного пребывания за пределами военной базы. и из которой — собранной, разумеется — можно было поразить цель с расстояния тысячи пятисот метров. Сделанная на основе широко известной североамериканской McMillan, она была разобрана и тщательно упакована в полужесткий кейс вместе с десятью патронами 50—1005 североамериканской фирмы TTI Armory, снаряженными пулями Hornady A-Max 750, и эти патроны были больше произведениями искусства, нежели обычными патронами. По основному плану операции расстояние до цели при стрельбе должно было составлять ровно сто семьдесят метров, но могло быть всякое, мало какой план выдерживает столкновение с жестокой реальностью, и торговец был к этому готов.

Наконец, в третьем бауле с тканями лежало оружие ближнего боя, которое пригодится, если все пойдет кувырком — совсем кувырком. Это был австро-венгерский Steyr TMP46 под германский патрон 4,6*30 — оружие ближнего боя, в последнее время завоевавшее большую популярность в мире, потому что оно позволяло стрелять автоматическим огнем с одной руки, пробивая каски и полицейские (и легкие армейские) бронежилеты. К этому пистолету-пулемету, который должен был пригодиться, если придется с боем вырываться из города, был полный набор: восемь магазинов на сорок патронов каждый и два — на пятьдесят два, швейцарский глушитель от Brugger&Thomet, намного более компактный, чем штатный и не уступающий в эффективности, прицел ACOG 2,0 и лазерный прицел, совмещенный с фонарем от SureFire. К этому еще и прилагался компактный ночной прицел от Schmidt&Bender из комплекта поставки германского пистолета-пулемета. Такое оружие должно было пригодиться и в том случае, если придется, к примеру, штурмовать помещение, где на ночь остановился объект или контейнер на рынке.

Человек в сандалиях из автомобильной покрышки шел не спеша, зная, что если уж ты вышел в жару — торопиться не надо и не надо торопить своих животных, потому что при быстрых движениях, при приложении усилий ты начинаешь потеть намного сильнее и теряешь жидкость с потом. А жидкость здесь, любая жидкость — это все.

Примерно в одиннадцать часов дня по местному времени человек взглянул на сочащееся нестерпимым зноем небо и решил, что на сегодня с него достаточно. Он выбрал для того, чтобы остановиться, небольшой участок земли, где раньше было орошаемое поле, а теперь только высохшая земля — козы все равно найдут здесь пропитание, козы могут питаться даже объедками, которые они подбирают с дороги, и листьями, которые они добывают себе, забираясь на деревья. У торговца водой он купил две большие бутыли воды, по девятнадцать литров каждая, — технической воды, конечно, — но сам пить почти и не стал, только смочил губы и сделал три небольших глотка. Остальную воду он отдал тяжело дышащим животным — мулам и козам, которых он согнал с дороги. Коз он отпустил попастись — все равно никуда не денутся, придут, мулов уложил, спутал им ноги и немного покормил тем, что было в одном из мешков — было видно, что этот человек родом из крестьян и привык заботиться о своих животных. Только после этого человек залез под одну из телег, чтобы спастись от солнца, и моментально забылся тяжелым, тревожным и чутким сном, едва его голова коснулась земли…

Маленький караван, упрямо бредущий под палящим солнцем к абиссинской границе, был отчетливо виден на черно-белом экране монитора, установленного в одном неприметном здании на окраине Могадишо, где раньше был запасной корпункт РАИ — государственной компании «Радио и Телевидение Италии». Во время мятежа именно через эти места проходил путь отступления мятежных солдат колониальной армии — и туземцы, естественно, унесли все, что, как им показалось, имело хоть какую-то ценность. Потом это все продавали на рынках по всему северу Африки, причем продавцы на вопрос, для чего это нужно, не могли ответить внятно. Но Африка есть Африка, тот же телевизор, пусть и с пробитым экраном, часто можно встретить в краале с поставленной внутри фигуркой какого-нибудь туземного божка…

С утра сломался кондиционер — опять! — и мастера не прислали до сих пор, а местные умельцы хоть и могли теоретически его починить своими руками — у них не было запасных частей, чтобы сделать это. Моментально забыв военный устав, требующий на боевом посту находиться по уставной форме одежды, операторы систем разделись по пояс, а потом кое-кто и до трусов, и так и работали, поминая Деву Марию и проклиная местный климат. Они были достаточно опытными, чтобы не пить холодную минералку — вместо этого они пили бедуинский чай с жиром и солью, горячий, чтобы поддерживать тепловой баланс в организме и компенсировать потерю солей с потом. Помогало мало — на телах проступал пот, собирался каплями, скатывался на пол; кто-то набросил на плечи полотенце, чтобы впитывало, потому что капли пота на коже сами по себе вызывают достаточно неприятные ощущения и отвлекают, а кое-кто и на это плюнул, мол, хуже уже не будет. Летний день еще не вошел в свой апогей, а в центре прослушивания, принадлежащем военно-морской разведке Италии, уже пахло, как в конюшне, натужно работали вентиляторы компьютерных систем, а один из компьютеров уже не выдержал теплового удара, и его пришлось срочно менять запасным блоком. В раскаленной тишине лишь натужно ныли вентиляторы, слышалось тяжелое дыхание людей да орал где-то за раскрытым нараспашку окном осел…

В Библии сказано: ищите — и обрящете, молитесь — и будет дано вам. В конце концов, до Господа дошли молитвы и этих, запертых в раскаленной комнате невольников приказа: неприметный, но хорошо бронированный «Фиат-Крома» затормозил у здания бывшего корпункта, и два человека скорым шагом направились к зданию, стараясь быстрее найти убежище от солнца, расстреливающего любого, кто посмел показаться в этот час на улице, прямой наводкой. Для того чтобы скрыться в здании, один из мужчин — высокий, с проседью в волосах, сильно похожий на актера Микеле Плачидо, исполнившего роль честного и неподкупного комиссара Каттани в криминальном сериале «Спрут», — вначале набрал на клавиатуре у двери шестнадцатизначный код допуска, потом был вынужден пройти и сканирование сетчатки глаза в бронированном тамбуре на входе под бдительным взором охранявших здание автоматчиков. Человек, который прибыл с ним, сканирования не проходил, ему выдали гостевой значок, и седой повел его вверх — он был единственным из всего персонала военно-морского разведцентра, который имел право приводить сюда посторонних без записи и без предварительной контрразведывательной проверки. Обычно этим пользовались, если надо было временно спрятать агента, чтобы потом вывезти его в Италию, но сейчас вместе с директором разведцентра Массимо Манфреди был всего лишь знакомый техник по ремонту кондиционеров и холодильного оборудования. Все дело было в том, что у здания была централизованная система кондиционирования, и ее поломка означала, что заживо поджариваться придется во всем здании, в том числе и директору в его кабинете. Директор Манфреди не раз и не два подавал заявку на выделение средств на покупку запасного кондиционера, но ему неизменно отказывали — нет денег.