Александр Афанасьев - У кладезя бездны. Псы господни

— Да, герр Ирлмайер. Спасибо.

Выкрашенный в бурый с коричневыми и черными пятнами цвет огромный трехдвигательный вертолет «Юнкерс-110» [74] Лицензионный русский «Сикорский-80». неспешно полз над бурой гребенкой Нагорья — раньше одного из самых опасных мест в Абиссинии. Когда-то давно, когда не было беспилотников, вооруженных ракетами, и разведывательных самолетов дальнего действия с локаторами наземного обзора — кого здесь только не было в этих горах. Беглые бандиты, свои и итальянские, исламские экстремисты [75] Шестьдесят процентов эфиопов — христиане. , банды контрабандистов, прочая мразь. Обычное дело для Африки, где спокойно никогда не было. Опорой порядка здесь были монастыри и горные базы, маленькие укрепленные бастионы, на которых раньше служили одни немцы, иногда даже югендверовцы [76] Германская организация молодежи армейского типа. Существовал еще Юнгдойчланд Бунд, но там была общемолодежная организация, а Югендвер — специализированная организация по подготовке молодежи к армии. Югендвер был очень популярен в Африке, сотрясаемой восстаниями и мятежами, югендверовцы помогали армии и даже служили наравне со взрослыми, когда сил у рейхсвера не хватало. Истории подвигов югендверовцев — неотъемлемая часть покорения германцами Африки. . Сейчас с появлением беспилотных летательных аппаратов и ударных вертолетов гордая доблесть этих маленьких гарнизонов уже никому не была нужна. В гарнизонах больше не было ни одного немца — и сложенные из местного известняка и камня стены, зачастую окропленные германской кровью, служили отличными путеводными маяками для вертолетов, летающих по своим делам над этими неприветливыми местами…

Штурман вертолета, долговязый франк по имени Дидье, пощелкал клавишами бортового навигатора, сделал отметку на висящем перед ним планшете жировым карандашом.

— Прошли точку три! Налево десять!

Гауптман Адольф Брум отработал рукояткой управления вертолета, посмотрел на компас, затем бросил озабоченный взгляд на указатель температуры газов. Турбина не новая, пыли тут полно, да еще горы, воздух разреженный… еле тянет. Хотя это еще ничего — «Физелер-Шторьх» совсем не потянул бы, пришлось бы прямо тут высаживать, а потом ждать, пока досмотровая группа до площадки дотопает…

— Налево десять, исполнил.

— До цели три.

— Есть до цели три.

Три километра… какого черта их гоняют, как бобиков?! Нашли что-то — так отработали бы по цели ракетой, и все дела. Нет… досмотровую группу везти. Там что, контрабанда? Хорошо бы побыстрее с этим делом покончить — и на базу… написать Марте видеописьмо… Еще два месяца — и домой…

В десантном отсеке вертолета оберлейтенант одиннадцатой парашютно-десантной бригады Курт Гернет, приписанной к силам второго экспедиционного корпуса рейхсвера, с любопытством смотрел на неспешно ползущие под ногами буро-красные склоны гор. Он сидел на кресле левого бортстрелка — в отличие от других командиров он предпочитал именно это место, потому что именно бортстрелок первым видит неприятности и у него так получается больше времени на то, чтобы сориентироваться и отдать правильный приказ. Это если неприятности будут такие, с какими не получится покончить короткой очередью осколочно-фугасных снарядов тридцатимиллиметровой пушки «Маузер» [77] Это не обычная пушка. Патрон 30*60 — скорее это не пушка, а автоматический гранатомет, но немцы упорно считали это пушкой и так ее и называли. Среди солдат она называлась «отбойный молоток» — «presslifthammer», — и они были очень довольны, когда в патруле была хотя бы одна машина с таким оружием. .

Кроме того, ему просто нравилось смотреть за уплывающей под ногами местностью. В свободное время он рисовал, был художником — и в местных, почти космических пейзажах он черпал свое вдохновение.

Работа предстояла не то чтобы необычная — они не раз вылетали на проверку подозрительных караванов, засеченных беспилотниками, машин, признаков грабежей и нападений на деревни — все это было им не внове, и его полурота отлично была подготовлена ко всяким заварушкам. Необычным был переполох, который поднялся в их пункте постоянной дислокации — майор Гехтель носился, как наскипидаренный, и на всех кричал. Потом беспилотник что-то засек, и вместо того чтобы, как обычно, поднять легкий вертолет с одним штурмом [78] Один штурм — четыре человека, минимальная численность подразделения рейхсвера. Вертолет «Мессершмитт-105» несет один штурм, гондолу с 13-мм пулеметом и подвеску с семью НУРС. Обычно для решения какой-то проблемы в Африке этого хватает. на борту для проверки, подняли эту корову и загрузили в нее целую полуроту. Последний раз такое было, когда со стороны Итальянского Сомали прорвалась банда в полтысячи человек во главе с «генералом» Доре. Тогда им удалось прорваться из приграничной зоны, и на блокирование этих свиней в пустынной местности поднимали всех, кто был под рукой. А сейчас-то что?!

Обер-лейтенанта хлопнули по плечу, он обернулся — это был штаб-фельдфебель Брауде, упрямая прусская скотина, на котором держалась дисциплина во всем полку.

— Одна минута, герр Гернет! — проорал он, показывая желтые от никотина зубы.

— Готовность к высадке! Оружие к бою!

— Так точно! — Обер-лейтенант опять отвернулся, чтобы следить за местностью под брюхом вертолета, и услышал даже сквозь гул турбин, как фельдфебель заорал на весь салон: «А ну, поднимайтесь, сукины дети! Оружие к бою!»

Обер-лейтенант, выполняя роль бортстрелка, был подключен к внутренней сети радиообмена вертолета и услышал, как кто-то, вероятно второй пилот, которому было поручено наблюдать за местностью закричал: «Герр майор, там впереди трупы!» Сообщение это заставило обер-лейтенанта без команды снять с предохранителя свое чудовищное, с массивным дульным тормозом оружие: если только что был бой, можно было ждать всего, чего угодно, в том числе и гранаты в борт.

— Герр обер-лейтенант, — раздался в наушниках голос командира вертолета гауптмана Брума, — наблюдаем трупы, три или четыре, из-за птиц не видно. Следы костра, примерно в том самом месте, которое указал беспилотник. Посадочное десантирование возможно.

— Садимся! — принял решение обер-лейтенант.

— Яволь.

Обер-лейтенант не оборачиваясь показал условный знак «прикрой» — это означало, что его нужно заменить. Бортстрелок вертолета хлопнул его по плечу, и они поменялись местами, при этом склон ни на мгновение не оставался без наблюдения. Здесь километров тридцать до зоны боевых действий, и тот, кто проявляет неосторожность, рискует сильно об этом пожалеть.