Сергей Тармашев - Ареал. Вычеркнутые из жизни

— Стой! — тихо зашипел в наушнике голос Байкала, не прошёл он и пяти метров. — Вижу цель! На два часа, удаление тридцать!

Бойцы мгновенно залегли, разворачиваясь в сторону противника. Медведь быстро присел на колено, одним движением сбрасывая с шеи ремень «Печенега», привычно убедился, что его двухметровое тело не вляпается в аномалию, и залёг, вжимаясь в кучу сухой хвои. Он аккуратно поставил пулемёт на сошки и поверх прицела всмотрелся в обозначенное направление.

— Цели не наблюдаю, — негромко произнёс он в эфир. Отсюда противника видно не было, но Байкал ошибиться не мог, он смотрит через оптику и через «Филин» одновременно. — Уточни направление!

— Смотри на десять градусов правее, — так же тихо ответил снайпер. — Стая кабанов, не менее шести, стоят в побегах Ленточника, смотрят точно на тебя. Видят нас. У вожака спинные шипы топорщатся почти вертикально, остальных вижу хуже.

Медведь очень медленно повёл вправо пулемётным стволом, стараясь исключить резкие движения. Заметить кабанов оказалось непросто, стая сливалась с синюшной желтизной широких плоских листьев, скручивающихся в беспорядочные нагромождения лент, и абсолютно не шевелилась, словно каменная. Лишь десятисантиметровые лезвия спинных шипов на чешуйчатой холке вожака едва заметно подрагивали, оттопырившись в предельно крайнее положение. Это плохо, отметил здоровяк, и даже очень. Вожак в бешенстве, и лишь близость мощной аномалии удерживает его от немедленной атаки. Похоже, стая двигалась встречным курсом и столкнулась с той же проблемой, что и люди: как обойти радиоактивную область. А ведь он кабанов не заметил. Эх, найти бы «Филин» покрупнее… Надо что-то предпринимать, иначе можно пролежать здесь до ночи, взбешённая стая не уступит. Если открыть огонь, то Городские будут здесь очень быстро. В ельник, быть может, и не полезут, но расстрелять Спецотряд издали точно попытаются. И с боеприпасами сейчас тяжело, у Байкала так и вовсе всего десять патронов осталось.

— Байкал, можешь точно определить, сколько их? — Медведь быстро прикинул в уме диспозицию стаи относительно своих бойцов. — Я отсюда вижу только четверых, «Филин» у меня слабоват.

— Шестеро их, — повторил снайпер, — больше не вижу. Мой мет ненамного крупнее твоего, но, думаю, это вся стая. Они плотно стоят, либо их шестеро, либо остальные дальше. Точнее определить не смогу.

Майор быстро перебирал в уме варианты действий. Если в действительности зверей больше, то боя не избежать. Мутировавший кабан — тварь мощная, быстрая и живучая, одним выстрелом не собьёшь. Стрельба будет стоять на всю округу, и ещё вопрос, удастся ли не подпустить взбешённых мутантов на расстояние удара клыками и ядовитыми костяными трезубцами четырёхсуставчатых конечностей. Если их действительно шестеро, то можно рискнуть и лишиться преимущества, но выиграть бой одной лишь демонстрацией силы… если повезёт.

— Байкал, ты с «Невидимкой»? — спросил майор. — Они тебя не видят?

— С «Невидимкой», — подтвердил тот. — Не видят.

— Доставай, — велел Медведь, — и отключайся от неё. Пусть тебя заметят. Айболит, ты тоже!

— Я свою Кварцу отдал, — прошипел эфир ближней связи голосом санинструктора. — А то сожрут ещё нашего Холмса. Кварц, мет из набедренного кармана в подсумок переложи!

Больше в Спецотряде боевых метов не было. После «Дезинфекции» метаморфиты стали редкостью ещё большей, чем обычно. Все официальные запасы остались в забитых аномалиями и зловещими псионическими Зомби хранилищах ГНИЦ или в полевых лабораториях, что находятся теперь в Жёлтой Зоне, и лучше не выяснять лишний раз, кто теперь в них живёт. Неофициальные запасы чёрного рынка и сталкеров сгинули под катастрофическим Выбросом вместе со своими владельцами. Теперь уцелевшие обитатели Ареала пытаются заново обеспечить себя метами, но сделать это не так просто. Желающих гораздо больше, чем находок. И приёмные пункты РАО платят за них в долларах, а вода и продукты нынче стоят дорого, в Ареале ничего съедобного не растёт и не живёт. Зачастую сталкеры сдают меты в магазины РАО ради денег, довольствуясь УИПами. Простейший УИП старой модели, до «Дезинфекции» считавшийся секретной разработкой и грозивший трёхлетним сроком тому, кто приобретёт его незаконно, теперь можно купить за двадцать долларов. Дешевле, чем литр воды, стоимость двух патронов для ВСС или Грозы-4.

— Отключился, — лаконично доложил Байкал.

— Я тоже, — присоединился к нему Кварц. — Зверьё меня заметило! — контрразведчик наблюдал за кабаньей стаей в бинокль. — Что делать теперь?

— Ничего, — ответил Медведь. — Теперь они тебя съедят. Понимаешь, Кварц, надо было кем-то пожертвовать, и выбор пал на тебя. Пока они будут тебя есть, мы успеем уйти.

— А почему я? — обиделся контрразведчик. — Хочешь сказать, что я самый бесполезный в отряде?

— Нет, — успокоил его здоровяк. — Ты самый прожорливый!

— Кто-о-о?!! — возмущённо встрял в эфир Айболит. — Прожорливый, говоришь?!! Могу огласить точное продуктопотребление в отряде поимённо! Начнём сравнивать прожорливость по убывающей или по возрастающей…

Кто-то тихо заржал, вызывая шипение на радиоканале, и дальнейшие слова санинструктора потонули в помехах.

— Отставить разговоры! — заявил Медведь. — Кругом враги! — Как можно скорее замять столь щекотливую тему было в его интересах. — Подождём. Теперь нас семеро против шестерых. — Он всмотрелся в лишённые зрачков жёлтые глаза вожака, злобно рассматривающие людей, и тихо добавил: — Твой ход.

С минуту вожак не шевелился, оценивая ситуацию. Людей обнаружилось на одного больше, чем его родичей, и он чуял оружие у каждого из них. Эта стая двуногих оказалась хищной, только один из них испытывал явную боязнь схватки. Остальные были уверены в мощности своего оружия и превосходстве бойцовских навыков, пси-поле чётко доносило до него их эмоции. Но и он сам, и его родичи — великолепные бойцы, в другое время он проверил бы уверенность двуногих на прочность, не теряя лишнего времени на раздумья. Но сейчас обстоятельства были на стороне врага: с одной стороны от них запретное пространство, напитанное безжалостной медленной смертью, способной за несколько часов превратить в разваливающийся ходячий труп самого сильного кабана, с другой — широкий сгусток смерти мгновенной. Негде набрать скорость для сокрушительного удара клыками. Взвесив «за» и «против», вожак пришёл к выводу, что на этот раз двуногие победят, и не стал губить родичей. Стая тихо развернулась и бесшумно ушла по своим следам искать обход, а заодно и более лёгкую добычу.

— Ушли, — здоровяк скрыл облегчённый вздох и встал на ноги. Он поднял пулемёт, сверился с УИПом, уточняя вектор движения между аномалией и радиационным пятном, и коротко скомандовал: — Идём дальше.