Сергей Тармашев - Ареал. Вычеркнутые из жизни

— Остаются только деньги, — невесело поморщился Кварц. — Придётся всерьёз задуматься над созданием каравана. А пока будем таскать на себе канистры через полторы Зоны…

Никто не мог и предположить, что ситуация кардинально изменится буквально за месяц.

Всё началось с того, что следующий Выброс ударил на сутки позже всех ожидаемых сроков. Десять дней его напряжённо ждали, и не только новая База ОСОП, но и весь Ареал всю вторую половину этого срока опасался удаляться от убежищ на расстояние, превышающее то, что можно гарантированно преодолеть за двадцать шесть секунд. Этот затянувшийся домашний арест действовал на нервы своей неизвестностью, и грянувший наконец Выброс был встречен чуть ли не как праздник. Смертельные энергии буйствовали всего двенадцать часов, после чего в Ареале вспыхнула небывалая активность.

— Ты уж извини, Никита, но и сегодня мы никуда не пойдём! — стоящий на крыше Базы Медведь, уложив пулемёт на обломок стены, дал длинную очередь, сшибая с ног сразу нескольких Бродяг. — Они не просто не собираются уходить, за ночь их стало вдвое больше! Прямо «Обитель Зла» какая-то! — ухмыльнулся майор. — Не иначе при жизни они любили эту киноленту… — он парой коротких очередей перебил руки Бродяге, вцепившемуся в дугу дверной рукояти. — Попробуйте провести испытания на крыше. Большего предложить не могу, сам видишь.

Повылазившие из могил трупы появились в секторе Базы к исходу второго часа после окончания Выброса и за полчаса скопились возле дверей. Как оказалось, это было лишь начало. Вслед за первой группой явилась целая толпа Бродяг, окружившая здание плотным кольцом, и вот уже вторые сутки количество бестолково толкающихся мертвецов увеличивалось с каждым часом. О том, чтобы выйти наружу, не стоило даже думать, здание Базы в толпе Бродяг больше напоминало декоративный риф посреди небольшого пруда. Наиболее толстым кольцо трупов было как раз напротив выхода, где глубина толпы достигала не меньше двадцати метров. Посреди толкающейся трупной массы то там то сям виднелись чистые проплешины аномалий, мимо которых Бродяги умудрялись проходить с необъяснимой точностью. Время от времени кто-то из мертвецов терял равновесие, подталкиваемый напирающей сзади толпой, и попадал на чистое пространство. Ходячий труп немедленно разрывало в лохмотья или размалывало в мелкую гнойную кашу, после чего незанятые пятна красной земли вновь очищались.

— Триста семьдесят с чем-то штук! — озадаченно покачал головой Базальт, стоящий с пулемётом у другой стороны крыши. — Откуда их столько вообще взялось?! После «Дезинфекции» незнамо сколько Выбросов прошло, я думал, все кладбища давно пустые стоят!

— Угу, — майор отстрелил ещё одну руку, пытающуюся просунуть обломанные костяшки пальцев в тонкую полоску стыка дверных створов. — Я тоже так думал. И оба мы ошибались.

Крышка люка, ведущего на крышу, отворилась, и оттуда выбралась профессор Николаева.

— Насколько я понимаю, положение дел не улучшилось? — поинтересовалась она, подходя к краю крыши. — Ох, господи боже мой… — она поспешно отвернулась, но, увидев ту же картину с другой стороны, предпочла поглядеть в пол, — я не могу на это смотреть! Никита Владимирович, — профессор осторожно подняла глаза на своего коллегу, — быть может, проведём тестовые пуски внизу, в лаборатории?

— Весьма здравое предложение! — оценил Медведь и дал следующую очередь. — Не хочу никого расстраивать, но это надолго. И если так дело пойдёт и дальше, то блокада может продлиться вплоть до следующего Выброса.

Учёные что-то обсудили между собой, и профессор начала спускаться. Прежде чем последовать за ней, Степанов подошёл к Медведю:

— Николай Иванович, раз уж обстановка не позволяет нам выйти за пределы здания, мы бы хотели предпринять попытку когерентного биполярного пуска и попытаться добиться интерференции…

— Никита, можно я не буду спрашивать, с кем это ты сейчас разговаривал? — попросил майор, на секунду отвлекаясь от пулемёта. — Просто скажи, чем необходимо помочь, сделаю всё, что смогу.

— Дело в том, что мы хотим одновременно запустить оба вакуумных генератора, этот, на крыше, и тот, что находится в лаборатории на первом этаже, — объяснил учёный. — Правда, нижний генератор придётся переместить так, чтобы он находился точно на одной оси с верхним. Скорее всего, придётся перетащить его в насосную.

— Я сейчас вызову кого-нибудь, чтобы помогли вам перенести оборудование, — заверил его майор.

— Нет-нет! — испугался Степанов. — Ни в коем случае! Там уже произведена тонкая настройка, подано питание, прибор нельзя шевелить! Осколки метеорита, выполняющие роль экрана, закреплены по временной схеме, ведь нам приходится постоянно переставлять их с одного прибора на другой! Так что мы сами всё переместим, нижний генератор не настолько тяжёл. Проблема в другом. Он сам по себе обладает меньшей мощностью по сравнению с верхним, плюс находится на первом этаже, то есть над ними сразу несколько препятствий в виде потолочных перекрытий!

— Я тешу себя надеждой, что ты не попросишь сейчас пробить в них сквозную дыру, — Медведь посмотрел на него с некоторой долей беспокойства. — Ты же знаешь, герметичность — это наше всё.

— Разумеется нет! — ужаснулся учёный. — Не надо ничего пробивать в буквальном смысле. Но мы бы хотели осуществить несколько… эээ… рискованный эксперимент. Для увеличения чувствительности нижнего генератора можно сопрячь некоторые его элементы с тем метаморфитом, которые вы нам отдали, «Шестое чувство». Согласно обширному массиву информации, который содержался на жёстких дисках, что вы очень предусмотрительно принесли с собой из погибшей лаборатории, этот метаморфит один из наиболее чувствительных минералов, есть мнение, что он весьма сложно и тонко сопряжён с основными составляющими сущности Ареала! Если это так, то, поместив его в определённые условия, созданные нашим вакуумным генератором, у нас есть шанс серьёзно усилить выходную мощность, непосредственно влияющую на изменения свойств самого физического вакуума! А, как мы с вами уже говорили, от свойств физического вакуума, окружающего вещество, зависят свойства самого вещества! Таким образом…

— Я всё понял, Никита, — коротко улыбнулся Медведь. — В чём риск эксперимента? Что-нибудь взорвётся? Или мы рискуем вскипятить себе мозги?

— Ничего подобного не прогнозируется даже близко! — заверил его Степанов. — Но мы опасаемся, что использование «Шестого чувства» может вызвать, как вы тогда предостерегали, массированное нашествие агрессивно настроенных форм жизни.

Медведь окинул взглядом плещущееся вокруг здания Базы озеро из ходячих мертвецов и лишь устало махнул рукой: