Виктор Точинов - Непостижимая концепция (антология)

– Смогу, – усмехнулся Митрофан. – Доставайте свой навигатор.

Над небольшой коробочкой бесполезного здесь гаджета заплясало полупрозрачное изображение ландшафта. Митрофан покрутил пальцем, сдвигая картинку вбок, погрыз ноготь, примеряясь к почти абсолютно плоской поверхности болота, и не очень уверенно ткнул украшенным черным полулунием грязи обкусанным ногтем.

– Где-то здесь.

– А камни?

– Камни, – поправил его Митрофан, – это название места, а не просто булыжники. Камни, они… вот здесь. Вот они на карте вашей есть.

Там действительно были камни. Здоровенные серые валуны, разбросанные неправильным кругом по совершенно пустынному – ни единого дерева – пятачку болота.

Майнер немного поколдовал с навигатором, помычал, примериваясь пальцем на карте.

– Так тут же километра два с небольшим, – сообщил он. – Чего же тогда говоришь, что не знаешь, когда до Камней доберемся?

Митрофан усмехнулся. Карту эту он видел, и видел не один раз. Причем впервые имел удовольствие лицезреть ее еще до того, как вообще узнал о существовании Мушиного болота. Тогда он тоже никак не мог привыкнуть к местной географии. Нельзя, конечно, сказать, что привык он к ней теперь, но как-то притерпелся к странностям и начал кое-что в них понимать.

– Два с небольшим, – объяснил он, ведя палец по карте прямо, – если вот так. А если так?

Митрофан нарисовал извилистый зигзаг, упершись ногтем в ту же точку. Навигатор, послушно просчитывающий расстояние, показывал больше восьми километров.

– Или так? – закрутил дугу влево, сделав несколько спиралей. Счетчик пути приблизился к двадцати километрам. – Сквозь топи не пройдешь, если идти два километра, то утонешь.

– Понял, я понял, – Майнер захлопнул крышку навигатора, карта тут же исчезла. – Но сигнала спутников почему нет?

– Вы еще про вездеход спросите, – засмеялся Митрофан. – Михаил ваш, он…

Но договорить ему не дал крик ушедшего вперед Сухостоя:

– Не задерживаться! Митрофан, отстань от человека, следи лучше за дорогой.

Бородач кивнул Майнеру и, пропустив бойца, бредущего следом с каменным, словно неживым, лицом, пристроился замыкающим. Оружия у него не было, зачем? Здесь же нет зверья, Сухостой сказал, что воют не волки, а кикиморы. А каким оружием взять кикимору, Митрофан не знал.

Пару раз Сухостой тормозил отряд взмахом руки, остановившись вдруг на очередной кочке. Один из бойцов Майнера – с ходу, видно, не понял, что приказы проводника в подобных местах обсуждать не стоит, – в первый раз, скептически усмехнувшись, пошел дальше и через пару шагов провалился в топь. Недоверчивого смельчака насилу вытащили, утопив в трясине рюкзак. Больше желания выходить вперед Сухостоя ни у кого не возникало.

Топи пришлось обходить, но к Камням все равно вышли довольно быстро. На самом деле Митрофан рассказал верхолазу не всю правду – дело было не только в топях.

Сухой островок, на котором стояли сами камни, оказался довольно обширным. Он выступал метров на пять вверх из плоской, будто утюгом проглаженной поверхности болота. Имелась в нем и еще одна особенность – то серое марево, что заменяло в этих краях небо, словно расступалось над Камнями, и весь островок освещал довольно яркий желтоватый свет. Или свет только казался желтым из-за обилия пожухлой серо-желтой травы, покрывавшей островок густым ковром. Но солнца не было, не видно было даже просвета в клубящемся над головой сером вареве – просто остров выглядел ярче, как если на фото высветлить участок, не применяя изменения к остальному изображению.

Отряд поднялся по невысокому, но крутому склону, оказавшись у самой границы каменного круга.

– Ух ты! – выдохнул кто-то из охранников Майнера, увидев открывшуюся перед ним картину.

– Откуда это здесь? – сам верхолаз отреагировал более прозаично.

Выглядело место действительно странно, удивиться было чему. Огромные, некоторые в два человеческих роста древние валуны, покрытые выщербинами, оставленными отступившим тысячи лет назад ледником, стояли по кругу, практически по самой кромке округлого островка. Каждый из них – Митрофан знал, что каждый, хотя с точки, где они сейчас стояли, этого не разглядеть, – лежал на нескольких небольших, размером с кулак, камнях. Бородач так и не понял, чем являлись эти сооружения – странной игрой природы или делом рук человеческих. Правда, во втором случае, он не мог представить, как древние строители смогли поднять и так хорошо сбалансировать многотонные глыбы.

– Это с древних времен, – не особенно вразумительно объяснил Сухостой. – Желающие могут позавтракать. Внутрь круга не заходить!

Последние слова прозвучали как приказ, который не обсуждают. Сам же проводник воткнул свой длинный шест, с которым шел по болоту, в мягкую почву и поднялся выше, к камням. Он, не останавливаясь, пошел дальше, внутрь круга.

Остальные члены отряда присели на влажную траву, распаковав рюкзаки. В руках появились банки с синтетикой и консервами. Митрофан тоже не оказался исключением. Не проявил интереса к трапезе лишь Майнер, который так интересовался завтраком перед выходом из ночного лагеря.

Сухостой ходил в каменный круг всякий раз, как бывал здесь. Митрофан никогда не был внутри круга, Сухостой и ему не позволял туда подниматься. И что странный болотный проводник делал среди валунов, Митрофан не знал. Не мог понять. Отсюда, с кромки островка, он видел одно – Сухостой стоял в самом центре – и все. Никаких волшебных пассов он не делал, не припадал на колени и не бился в судорогах. И вот еще какая особенность, подумал бородач: его лица никогда не видно, Сухостой всегда становился спиной к спутнику.

Майнер проводил взглядом неспешно бредущего к центру островка проводника, потом резко встал и пошел следом. Верные телохранители тут же подскочили, уронив консервы на землю, но верхолаз осадил их жестом. Те с недовольными лицами остановились, однако не сели снова на траву, внимательно и с недовольством во взгляде наблюдая за действиями подопечного.

Верхолаз пересек условную границу, отделяющую запрещенную Сухостоем для посещения площадку от покатого берега. Ничего не произошло: молнии не ударили в него, и земля не содрогнулась.

– Что это?! – крикнул Майнер в спину Сухостою.

Проводник успел отойти довольно далеко, но его слова были хорошо слышны: тишина вдруг стала настолько плотной, что отчего-то даже перестала шуршать трава под ногами идущего верхолаза.

– Я же сказал: не ходить внутрь круга.

Сухостой тоже шел, еще не достигнув центра. Он говорил, не оборачиваясь, его лица, как и обычно, видно не было.

– А что должно случиться? Я упаду замертво сам или ты меня застрелишь? – Майнер не остановился. – Что это за камни? Я не о камнях спрашивал, когда платил тебе деньги, я прогулку по болоту не заказывал, мне вездеход нужен.