Андрей Альтанов - Игры с запредельным

Изображение сменилось. На экране замелькала пересеченная местность, выжженные руины, потрескавшаяся земля, которую кромсает и разбрасывает во все стороны аномалия «миксер». Крупным планом на фоне развалин появилась безобразная оскаленная морда горбатой гиены, которая рычала, дергалась и грызла ржавую арматуру, пытаясь сквозь небольшую дыру в наклоненном перекрытии добраться до видеооператора. Замелькали и многие другие кадры «прогулки», демонстрирующие злобные орды хищных мутантов.

— А это реальность Зоны Три-Восемь. Пустынные дикие земли, переполненные смертельными аномалиями и голодными хищниками, где люди живут на крохотных участках стабильных территорий за огромными заборами постапокалиптических поселений. Здесь каждый миг что-то или кто-то хочет тебя сожрать, испепелить, разорвать на лоскуты или смять в маленькую фрикадельку. Здесь людям недоступны элементарные блага цивилизации. Здесь человек, если не влетит в какую-нибудь «комариную плешь», может не мыться месяцами, бегая между стабильными островками земли. Здесь обычный хлеб, если таковой повезет встретить в продаже, стоит ровно вдвадцать раз дороже, чем в супермаркете. Здесь царит хаос и анархия. Здесь прав тот, кто первый удачно выстрелит или у кого пушка окажется лучше и мощнее. Но тогда почему мы с вами так хотим туда попасть? Почему разновозрастные толпы людей скупают противогазы, «берцы», всевозможные приспособления выживания и собираются в группы, планируя, как и когда они переступят охраняемую границу беззаботного мира и окунутся в этот ужасный мир хаоса и смерти?

— Ну, там в Зоне правила совсем другие, — на экране появился паренек и компания его приятелей в майках с международным логотипом Зон Посещения, — они просты, как в дикой природе. Ну, там нет всяких условностей, обязаловки, среднего образования, трудовых книжек… политиков-дармоедов там нет.

— Да! Там воля! — поддержал слова товарища еще один парнишка. — Там человек ценен лишь тем, что умеет делать! Там костюмы от «Дольче Габбана» так же хорошо пробиваются пулями, как и рубахи трикотажной фабрики «Русь». Там все равны! Там все честно!

Толпа пацанов взорвалась радостным гомоном. Следом за ними на экране появился мужчина средних лет, стоящий у одного из многочисленных прилавков «сталкермага». Эти магазинчики внезапно открылись по всей стране и заполонили города, словно вездесущие «трешки», «полтинники» и прочие ширпотребные ларечки, торгующие дешевым товаром. Но «сталкермаги» специализировались исключительно на сталкерском снаряжении и зонных сувенирах.

И сейчас, когда съемочная группа подошла к ларьку, мужчина уже подобрал себе противогаз и начал рассматривать дозиметры. Он с удовольствием ответил на все заданные вопросы:

— Что меня туда влечет? Ну, это трудно объяснить. Приелось все, наверное. Надоело маразм своего начальника-придурка каждый день выслушивать. Концы с концами надоело сводить.

— А там, вы думаете, для вас откроются новые возможности? — задал наводящий вопрос репортер.

— Это безусловно, но дело даже не в том! Дело в другом. Я вам не могу этого объяснить. Этот ответ, это чувство, оно вращается где-то на самой границе сознания и все никак… Ну, вот как не можешь вспомнить известное имя или название… — мужчина еще немного покачал головой, помахал руками, но так и не нашел нужных слов.

Картинка сменилась, и теперь перед зрителями во всей красе предстала Великая Корейская Стена. Корреспондент студии находился по эту сторону периметра, вне Зоны, он шел к экскурсионным автобусам, которые только что подъехали. Закадровый голос комментировал происходящее:

— Что же заставляет людей раскошеливаться и, надев это «сталкерское» снаряжение, толпами отправляться на безумно дорогостоящие экскурсии за периметр Зоны Три-Восемь?

— Ну, на это нужно один раз посмотреть, нужно один раз почувствовать все на своей шкуре, — как-то неуверенно ответил на вопросы съемочной группы выглаженно-выбритый парень с модельной прической.

— Вот смотришь «прогулку» и думаешь: а смогла бы я сама там выжить? А как бы я поступила на месте Гарика или Юрчика? Не знаю, я, может быть, за какими-то ответами туда иду. И из автомата по мутантам пострелять тоже прикольно — это входит в стоимость расширенной экскурсии, — протараторила своим столичным акцентом зрелая девица.

— А мы с пацанами ваще билет в один конец взяли! — В кадре появился короткостриженый дядя босяцкой наружности. — Так шо пути назад нам нету. Мы сюда жить приехали, дела делать. Замутим свой бизнес или контору услуг откроем. Станем на ноги, а потом остальных пацанов с района подтянем. Так шо запомните, я Васька Прелый, а нашу бригаду все знают как «Зареченскую стаю». Еще услышите о нас!

Следующие кадры показали проходную периметра. Оттуда только что вышла группа, побывавшая на экскурсии. И судя по бурным возгласам и горящим глазкам людей, это небольшое приключение в Зоне им очень понравилось.

— Это было нечто! Скажу вам честно, когда мы увидели моховых падальщиков, стало так страшно. Это был такой адреналин! Жуть! Какие они уродливые! Я дождаться не мог, когда нас расставят, дадут патроны и разрешат пострелять по ним! Это было круто! Я даже пристрелил шестипалую жабу и заказал себе ее чучело. Народ, поезжайте — это того стоит! Сталкеры рулят!

Другие отзывы экскурсантов были не менее радостными и возбужденными. Следующий кусочек сюжета был посвящен торговым прилавкам под стеной возле проходной, где, если верить продавцам, цены в два раза ниже, чем в торговой зоне по ту сторону периметра.

— Ну, самые популярные, это чучела мелких мутантов и лакированные черепа крупных, — демонстрировал свои товары торгаш.

Большая часть этих чучел и черепов явно были плохими подделками, как та высушенная дворовая кошка, к которой прикрепили крылья курицы, а в разорванную пасть всунули голову с гребешком, или как тот череп коровы, вчелюсть которой были вклеены бутафорские клыки.

— Ну, еще много чего разного, — продолжил торговец, — взять хотя бы этот ботинок. Он принадлежал покойному сталкеру. Видите, как его порезало?! Это работа «струнной гильотины». За него прошу всего четыреста рублей. Потом вот у нас свежий завоз новых сигарет «сталкер-лайт» с угольным и противорадиационным фильтром… Э-э-эй! А ну, двигай отсюда! Здесь мы торгуем!

Камера резко повернулась и отыскала того, кому был адресован этот гневный крик. Там, у автобусов с переполненными барахлом торбами, ходил кореец и предлагал приезжим свой товар. Камера сфокусировалась на нем.

— Четки н-н-надо?! — произнес наглый торговец и протянул в сторону камеры нанизанные на нитку автоматные гильзы.