Array Array - На руинах Мальрока

Думай Дан!

Берег. Глиняный обрыв метра в два; нависающие над водой пласты подмываемого дерна; завалы древесной рухляди и отдельные коряги.

Решено.

Вжавшись в дно, ориентируясь только по направлению течения, поплыл в сторону берега. Вода мутная, лучники смотрят на нее под острым углом — если хоть немного повезет, то не разглядят меня, несмотря на малую глубину. А если не повезет... лучше думать о хорошем...

Вперед. Быстрее. Блин! Да где же этот берег? До него доплюнуть можно было, а никак не показывается. Рука прошлась по чему-то твердому, неровному. Коряга? Дышать уже давно нечем — некогда разбираться. Осторожно, ощупал препятствие. Вроде толстая ветка, тиной поросшая. Перебирая по ней ладонями пошел вверх — там отчетливо разглядел смутную тень: похоже на бревно. Лицо показалось над водой, осторожно выдохнул отработанный воздух, глотнул свежий, заодно разглядев, что выбрался прямиком под стволом поваленного дерева. Упало оно давно — даже коры не осталось. Разный хлам, сносимый течением, прибивался к этому препятствию, образовав в конечном итоге небольшой завал, на краю которого я теперь нахожусь.

Удачно.

Сверху меня рассмотреть проблематично — дерево толстое над головой. Правда и я не могу полюбоваться на позицию лучников, чему, если честно, не особо расстроился. Покосился в сторону лодки — ее уже успело отнести метров на тридцать, и останавливаться она явно не собиралась. Течение здесь быстрое — меня, пока боролся с ним, тоже снесло прилично. Приметная ива, что раньше была напротив струга, теперь зеленела выше, метрах в двадцати.

Чуть ли не над головой кто-то коротко выругался, после чего уже цензурно добавил:

— Бегом все за ней! Бегом! Уйдут ведь!

Наверху затрещали ветки, послышался топот многих ног. Топот, кстати, звонкий, что понимающему человеку говорит о многом. Простецкое народонаселение щеголяло по миру в лаптях или небрежно сшитых мокасинах. Сапоги с крепкими подошвами носили редкие мажоры — цены на них кусались. И без обуви было понятно, что за нас не разбойничающие крестьяне взялись, но, тем не менее, лишний штрих к картине.

Дождавшись, когда шум затихнет, выбрался из укрытия. Осторожно преодолел завал по бревну, избежав хаотического переплетения острых веток добрался до глиняного обрыва. Здесь, остановившись, посидел с полминуты, убедившись, что шум и впрямь затих — лучники дружно преследуют дрейфующий струг. Сколько их неизвестно, но, судя по тому, что слышал, о сотне и речи нет: готов на что угодно поспорить — их не более пяти человек.

Для меня и одного хватит. Доспехов нет, одежды тоже нет — из имущества лишь пояс да кинжал в ножнах. Как-то я легкомысленно решил за борт уйти налегке... А как иначе? С тяжелым арсеналом не поплаваешь...

Зачерпнув на урезе воды комок раскисшей глины, обмазался, но результатом остался недоволен: рыжеватое пятно на фоне зелени и веток слишком выделяется. Не поленился добраться до заводи с илистым дном — добавил себе оттенков черного. Взгляни на меня сейчас инструктор по маскировке, ох и быть мне обруганному и униженному. Но с тем монстром рядовому диверсанту-иномирянину тягаться невозможно — он посреди кафельного бассейна способен так затаиться, что с собаками неделю искать будут.

Вскарабкавшись на обрыв, оказался на отличной тропе — чуть ли не дорога. А мне рассказывали, что берег дикий, и здесь только звери бегают... Если это так, то в здешних краях, получается, носороги водятся.

А я и не знал...

Пошел вслед за врагами. Понятия не имею, что буду делать, когда их догоню, но что-то делать придется. Нам надо решить этот вопрос — они очень серьезно настроены. И как нас вообще нашли? Поймать бы одного, и допросить у костерка.

Ага... как бы самих не поймали... ловец...

Как диверсанту, мне стыдно признать, но на человека руку поднимать еще не доводилось. В другой жизни, на Земле, в краях, где я обитал, убивать друг друга было не принято. Случалось, конечно, но не со мной. Традиционные подростковые драки в расчет не беру — смертоубийство там не присутствовало даже в теории. Йена тоже не считается — когда я врезал ей топориком по шее, от человека в ней оставалась лишь оболочка. И даже на оболочку рука поднялась с трудом... ох и колотило меня тогда. Тюремщик? Так я его почти не трогал — в основном епископ приложился. Хороший шанс открыть список жертв мог представиться с инквизитором — уж его бы я с удовольствием расчленил на тысячу страдающих фрагментов, но гад удрал. Убивать и калечить его раньше времени не хотел — мне он для важного разговора нужен был. А человек тварь нежная и непредсказуемая: кому-то ноги отрывают, и он на руках доползает до больницы, после чего непринужденно записывается на прием; а другой ножичком мизинчик порежет и, схватившись за сердце, склеивает ласты на месте происшествия. Не мог я тогда на нем отрываться... до разговора; так что счет жертвам не открыл...

Кое-чему меня учили перед заброской сюда. Не только смертоубийственным приемам — психологически готовили. Довелось мне погубить ни в чем не повинную свинью, а самое неприятное — перерезать горло трупу какого-то бесхозного бродяги. Инструкторы считали, что такая милая тренировка поможет преодолеть барьер в случае реальной схватки.

Похоже, пришло время это проверить.

Над головой захлопали крылья. Зеленый, побрезговав садиться на грязное плечо, примостился на ветке и отрапортовал:

— Четыре охотника на одного оленя. Дикие свиньи изумительно злобные. Я волнуюсь за свою безопасность.

— Четыре, говоришь?.. Спасибо друг — уже легче. Пять было бы хуже, а четыре да — четыре я легко порубаю голыми руками. Что ж делать-то... Нда... Ты вот что: ты вокруг меня не летай — ты над ними летай, чтобы я заранее их увидел. Понял? Давай же — не дурак ведь и все понимаешь! Давай Зеленый — помогай. Одному мне совсем невесело будет.

* * *

Зеленый не подвел — по его нечленораздельным воплям перемежаемым отчетливой площадной бранью я издали определил месторасположение противника. Остановился, спустился к поваленному в воду дереву, с его ствола посмотрел на реку и внизу увидел наш струг. Он опять остановился, и на этот раз серьезно — уткнулся в корягу так, что его развернуло поперек течения. Епископ видимо спрятался в стойле, и оттуда общался с лучниками. Те ругались не хуже попугая, и требовали немедленно выходить на свет божий, а Конфидус находил какие-то не сильно убедительные отговорки. Штурмовать палубу противники пока не отваживались, но всем понятно — обстоятельства полностью на их стороне.

Интересно, а куда делся тот парень? Сумел уплыть вместе с лодкой? Или так и прячется за корпусом?

Увидев, как над деревьями промелькнула зеленая точка, определил, что попугай кружит метрах в тридцати выше струга. Видимо там располагается первый стрелок — остальные заняли позиции ниже по реке. Если глаза меня не обманывают, заросли там не менее густые — возможно друг друга они не видят. Значит, есть шанс перебить их поодиночке или, как минимум, хотя бы уменьшить их численность до трех.