Сергей Тармашев - Холод. Неотвратимая гибель

— Да, сэр! — подтвердил пулеметчик. — Мы ни разу не видели у них гранатометов, а пули этому броневику не страшны, если сохранять дистанцию хотя бы в сотню метров.

— Тогда едем! — решил старик и повел вездеход через погребенный под снегом мертвый город.

До нужного места добрались без происшествий и простояли там полчаса, подавая звуковые сигналы и пуская ракеты. Но к вездеходу так никто и не вышел, вокруг не было ни людей, ни членов местной криминальной банды. Майк повращал перископом и констатировал полнейшее отсутствие всякой жизни.

— Странно как-то, — задумчиво произнес он. — Полярный Круг разрушился месяц назад, а мутанты до сих пор не добрались до нас. Неужели вокруг Новой Америки меньше мутантов, чем в Могильнике? Я вот думаю, может, их вообще больше нигде нет? Может, там место проклятое?

— Не думаю. — Джеймс скептически наморщил старческий лоб. — Скорее, их пугают торнадо. Они ходят здесь слишком часто, и потому зверьё избегает наших мест.

Торнадо действительно пересекали город с регулярным постоянством, каждые три дня, словно по графику. Один парень из научной команды объяснял это работой ХААРПа. Гигантская антенна продолжает работать в режиме минимальной мощности, и слабая накачка ионосферы ведется постоянно, каждый раз заново создавая Полярный Круг. Но без метеоспутников её силы слишком мало, чтобы удержать исполинские ураганы в узде, и торнадо, едва набрав мощь, срываются с траектории и уходят в область более теплых температур, то есть в Новую Америку. И так будет до тех пор, пока кто-нибудь не запустит ХААРП на полную мощность. Либо через восемь лет во втором энергоблоке Барбекю полностью отработает всё ядерное топливо, и подача питания прекратится.

— Ага, как же! — не поверил Майк. — Воронки их не пугают, а торнадо пугают! Я в это не верю!

— Да дьявол их разберет, этих мутантов, — отмахнулся старик. — Ну, что, прокатимся в глубь территории Гангстеров? Посмотрим, что там? Уж очень тихо в их стороне, обычно они стреляют.

— Вдруг это засада? — предположил Фил. До ледяной катастрофы он служил в армии пулеметчиком, и в день, когда торнадо разнесли Новую Америку на обломки, находился в отпуске. Его дом стоял в двух кварталах от Центрального офиса Полярного Бюро, и он добрался туда одним из первых. — Они могли специально затаиться! Им известно, что Профсоюз посылает патрули на поиски выживших в каждый штиль.

— Ладно, не будем рисковать, — согласился старик. — Если сами не объявятся, в следующий раз проверим, что там у них. Всё, возвращаемся на базу!

Вездеход развернулся и набрал скорость, ложась на обратный курс. Когда до штаб-квартиры Бюро оставалась половина пути, приникший к пулеметному прицелу Фил насторожился и завертел по сторонам турелью.

— Майк! — позвал он. — Ты слышишь? Звук какой-то, на вертолет похоже! Проверь небо!

— Вон он, я его вижу! — Перископ выхватил стрекозиный силуэт посреди посыпающего мелким белым песком, светлого неба. — С запада летит! В сторону Бюро! Похоже, это замдиректора Коэн!

— Вряд ли он лично здесь появится так рано, — с сомнением ответил Джеймс. — Но вертолет и вправду его. Нам стоит поторопиться, если не хотим пропустить что-нибудь важное.

Он увеличил скорость, и вездеход, поднимая вокруг себя облако клубящегося снега, помчался к виднеющемуся вдали, полуразрушенному многоэтажному комплексу. Джеймс остановил машину у поста охраны, и Майк распахнул люк.

— Продукты привезли? — Он кивнул затянутым в арктическое снаряжение часовым, засевшим за пулеметом в собранном из снега доте. Его поверхность обильно полили водой, и образовавшаяся ледяная толща защищала людей от ветра и маломощных пуль. В первые дни после ледяной катастрофы три десятка полярников, собравшихся в штаб-квартире со всех районов Нью-Вашингтона, вели настоящую войну с бандами мародеров и криминальных элементов. Вскоре к Бюро начали стекаться остатки спасательных команд, уцелевшие полицейские и выжившие горожане. Народу набралось две тысячи человек, и держать оборону стало значительно легче. Потом через город вновь пошли торнадо, зарядили мощные снегопады, температура воздуха продолжила понижаться. Ожесточенные бои сменились позиционным противостоянием: город оказался разбит на территории, занятые различными группировками, каждая из которых выживала, как могла, периодически нападая на соседей.

— Угу, и солярки две тонны! — Часовой указал на прилетевший вертолет, стоящий в глубине обороны недалеко от широких окон третьего этажа, приспособленных под грузовые ворота. Дюжины полторы человек, выстроившись цепочкой, разгружали его трюм, передавая друг другу коробки. В двух шагах от них ещё одна группа людей вытаскивала из вертолета железные бочки и устанавливала их на самодельные сани с широкими лыжами.

— Раньше обычного! — добавил стрелок. — И сам Коэн прилетел. Неспроста это. Профсоюз собирает всех в главном актовом зале, так что поторопитесь. Похоже, есть важные новости.

Огромный актовый зал располагался на первом этаже штаб-квартиры, ставшем теперь минус вторым от поверхности поглотившего город снега. Внутри находящейся под снежной толщей части здания было значительно теплее, и показания термометра не превышали отметку в минус пятнадцать градусов. Двери в отапливаемые помещения всегда были приоткрыты, чтобы избежать отравления угарным газом, из-за чего их створы покрывал толстый слой наледи. Теплый воздух от костров и электрических обогревателей постоянно утекал из них, но другого способа наладить вентиляцию не было. Оставлять отверстия в потолке и выходящих наружу стенах полярники не решались, опасаясь нашествия мутантов, в случае которого через дыры внутрь последних человеческих убежищ хлынут сотни голодных монстров.

По периметру актового зала горело несколько разведенных в железных бочках костров, но их огня хватало больше для освещения, нежели для отопления столь крупного помещения. Длинные ряды кресел, некогда имевших повышенную комфортность, а ныне выпотрошенных ради набивки, пущенной на самодельные утеплители, терялись в полумраке мечущихся по стенам теней. В зале собралось почти всё население штаб-квартиры. Основная масса была одета во что придется, зимняя синтетическая одежда сочеталась с шерстяными одеялами, намотанными поверх пуховиков, штанин и обуви. Многие на все это исхитрялись набросить подобие плаща с капюшоном, наскоро сшитого из кусков брезента или рваных частей туристических палаток и пришедших в негодность спальных мешков. Настоящее арктическое снаряжение имелось лишь у пары сотен человек — тех, кому посчастливилось добраться до складов штаб-квартиры в самые первые дни ледяной катастрофы.