Александр Больных - Штык-молодец. Суворов против Вашингтона

– Что вы говорите!

– Фу, Рошешуар, будьте же благопристойны!

– Нет, точно что сразу с тремя?!

– Уверяю вас, самая истинная правда! Горничная графини рассказывала моему лакею, что все происходило именно так!

– А что, Рошешуар, у вас бывает еще неистинная правда?

– Мадам, вы же сами понимаете, что когда речь идет о самых высоких сферах, нельзя быть уверенным решительно ни в чем. Вроде бы и правда, но с другой стороны, кто поручится? Вот и получается неистинная правда.

– Ах, Рошешуар, вы невозможный сплетник!

– Вы обижаете меня, мадам. Я всего лишь стараюсь первым узнать о последних происшествиях. Когда-то это удается, когда-то нет.

И снова непонятно откуда вылетел вопросик:

– А вот говорят, что автор «Севильского цирюльника» Бомарше оказался замешан в преизрядный скандал.

– Нет, мадам, нет, уверяю вас. Просто говорят, я сам этого совершенно не слышал, но говорят, вы понимаете, о чем я? Генерал-лейтенант де Сартин приказал расследовать обстоятельства смерти его жены, хотя бедняжка умерла несколько лет назад. Подозревают отравление.

– Но чем же он так насолил начальнику королевской полиции?

– Мадам, здесь мы ступим на зыбкую почву догадок и сплетен. А я ведь говорю лишь о том, что знаю наверное. Так вот, де Сартин обозлился на него за пресловутые «Мемуары», где Бомарше походя зацепил и полицию. Но, главное! Оказывается, наш господин баснописец гораздо удачнее занимается торговыми операциями, чем писанием пьесок. Что с него возьмешь? Сын часовщика, никакой не дворянин. Связался с какими-то итальянцами или испанцами и начал продавать в Америку не то китайский шелк, не то немецкий фарфор. Хотя другие утверждают, что оружие и ром. А зачем Америке ром? Там своего хватает. Сплетни все это. Только точно известно, что нажил он на этом миллионы и перевел в голландский банк, а господин де Сартин такого не любит. Он покровительствует неким парижским банкам… Но все это ерунда. Вы слышали, что случилось у нашего прелестного барона?

– Рошешуар, вы опять сплетничаете!

– Никогда, мадам! Чистая правда. Говорят, что любимчик барона, которого он определил себе в лакеи, ну, вы, конечно, понимаете, о чем я, был замечен вместе с маркизом. Где они ухитрились познакомиться – непонятно, только барон теперь в отчаянии и послал вызов маркизу. Хочет драться с ним на дуэли за благосклонность юного Адониса. Представляете, какой получится скандал! Эта дуэль, если состоится, запомнится надолго, не то, что американская возня. Говорят, сам король высказал неодобрение, но и барон, и маркиз закусили удила и не желают отступать…

Фон Вальдау покачал головой, нет парижские салоны не исправить, они останутся такими навсегда. Он повернулся к Бомарше.

– И не обидно вам, что в центре внимания оказался этот болтун, а не вы?

– Нет, господин барон, – покачал головой Бомарше. – Пусть себе болтает о пустяках, нашим же делам излишняя огласка вредна. Хотя в его трескотне иногда проскакивают интересные сведения.

– Какие же?

– Например, он упомянул о том, что дела англичан в Америке идут неважно.

– Вашими стараниями, герр Бомарше! Я даже не представляю, сколько ружей вы ухитрились продать американцам. Только льежеских туда ушло более тридцати тысяч, а сколько вы выудили из королевского арсенала – один бог ведает.

Бомарше поморщился, такой поворот разговора был ему явно неприятен.

– Барон, не следует проявлять любопытство сверх необходимого, иначе это может кончиться дурно.

– Простите, не понял, – барон пристально глянул ему в глаза, но Бомарше улыбнулся совершенно невинно.

– Знаете, я ведь тоже иногда встречаюсь с господином де Сартином, так вот, могу заверить вас, что все, о чем тут болтал Рошешуар есть чистые враки. Высокие сферы не выказывают никакого неудовольствия деятельностью торгового дома «Горталес и компания». Наоборот даже, на последнем приеме Его Величество высказал особое удовлетворение тем, что именно благодаря Горталесу у англичан имеются проблемы в Америке. Людовик не простил англичанам поражения в последней войне и потери Новой Франции и индийских владений. Король достаточно умен и понимает, что вернуть их крайне сложно, но ведь вода камень точит, начав с малого, можно добиться многого.

– Вы совершенно правы, герр Бомарше. Но что известно о положении в Америке помимо сплетен вот этого? – фон Вальдау пренебрежительно указал назад, где Рошешуар продолжал распускать павлиний хвост в окружении дам.

– О-о, там события случаются более чем интересные, – весело подхватил Бомарше. – Коварный Альбион попался в раскинутые им же самим сети, вознамерился показать, какой он могучий, хотя на самом деле он совершенно не тот. Американцы мало того, что побили англичан у Принстона, так в скором времени повторили это у Трентона. Лорд Хау потерял чуть ли не всех своих гессенцев в этих боях. Придется теперь королю Георгу снова раскошеливаться, искать новых солдат.

– Ах, герр Бомарше, и откуда вы все знаете, если даже парижские салоны пока ни о чем не ведают, – восторженно произнес фон Вальдау, но глаза его при этом остались холодными и колючими.

– Мне очень много известно, потому как я причастен к самым сокровенным тайнам политики, – расхвастался Бомарше. – Я ведь даже ездил в Лондон с поручениями весьма деликатными, за что был королем обласкан. Да, и еще самые точные известия. Лорд Хау не желал того, но ему прислали строгий меморандум из Лондона, предписывающий подавить смуту силой. И теперь англичане начали действовать словно дикие гунны. Они жгут поселения и фермы, а часто даже вешают людей, не слишком разбираясь, мятежники те или нет.

– Но также нельзя! – испуганно воскликнул барон. – Есть же рыцарские правила ведения войны, законы, в конце концов.

– Барон, барон… Счастливый вы человек. Живете в маленьком княжестве при незлом правителе и понятия не имеете, какие жестокие ветры дуют в большой политике. Полагаю, вам лучше и не знать, потому что тогда вы надолго потеряете покой и сон.

– О, вы столько знаете. Полагаю, вы весьма значительная персона и многие ищут вашего внимания?

– Да-да, даже дворяне обращаются ко мне. Кстати, совсем недавно ко мне приходил маркиз де Лафайет. Знаете, такой премилый молодой повеса, который вообразил, представьте себе, вообразил поехать в Америку, чтобы принять командование армией конгресса! Ни много, ни мало! Воображаю, как обрадуется генерал Вашингтон такому визитеру. А ведь мальчик из очень знатной семьи, родня многим герцогам и богат безмерно. Что он в Америке забыл? Тамошние лавочники бунтуют, потому Георг не хочет сделать их маркизами, так, наверное, маркиз хочет сделаться лавочником.

– Да, герр Бомарше, орла видно по полету, автора «Севильского цирюльника» – по остротам. Полагаю, завтра же это будут повторять во всех салонах. Только вы не боитесь, что маркиз вызовет вас на дуэль? – невинно поинтересовался барон. – Сами же говорили, что он форменный мальчишка, а у таких всегда кровь бурлит. Им только дай повод подраться, иначе просто так шпагой махать начнут.