Иар Эльтеррус - Небесный ключ

Сахой Ланро тупо смотрел, как садист непринужденно поигрывал правой рукой, как будто демонстрируя, чем он является. Пальцы были унизаны кроваво—красными перстнями. Это подействовало гипнотически, и больной вновь потерял сознание.

Когда Ланро очнулся, возле постели сидела красивая женщина.

— Здравствуй, я Кайра, — представилась она мелодичным голосом. — Меня не нужно бояться. Я тоже игрушка...

Когда, поев и напившись успокоительного, Ланро забылся беспокойным сном, Кайра Тойдо вышла из спальни и подошла к большому овальному зеркалу.

«Я еще хороша, — подумала женщина, внимательно оглядев себя с ног до головы. — Но нужно ли, чтобы Сахой стал сообщником? Впрочем, слово «сообщник» не очень здесь подходит. А «друг» звучит слишком интимно».

Красавица сжала губы и силой воли загнала эмоции внутрь.

«Все должно быть предельно конкретным, — решила она. — И выглядеть нужно всегда безупречно».

Из зеркала на Кайру смотрела изысканная платиновая блондинка неопределенного возраста. Густые волосы струились вниз до середины спины. Вместе с большими светло—зелеными глазами с миндалевидным разрезом они являлись основным козырем внешности Мастера Танца. Кайра отнюдь не являлась «шикарной блондинкой». Слишком маленькая для этого имиджа грудь, хоть и красивой формы. И слишком высокий рост.

«Выше Сахоя, — красавица чуть слышно вздохнула. — Как бы это не вызвало комплексов. А каблуки носить надо».

Оглядев свое отражение еще раз, Кайра широким, почти мужским шагом вышла из комнаты. А перед кем сейчас лицемерить? И есть время для того, чтобы отточить Мастерство.

Спустившись на первый этаж и переодевшись, женщина вошла в большую пустую комнату с однотонными стенами. Помещение для тренировок она получила с тех пор, как стала фавориткой Лаэна Маро. И его шпионкой, разумеется. Для чего еще женщина импотенту, свихнувшемуся на власти? Впрочем, шпионила не сама Кайра — для этого она была слишком заметной. Это делали ее ученицы. Обученные девушки в статусе Контролирующих приходили к клиентам для совместного танца, особыми способами выправляя их энергетический контур. Часто дело кончалось постелью. А там чего только не выболтают... Танцовщицы к тому же владели навыком чтения мыслей. А если время от времени девушки посещали дом или дачу Лаэна Маро, то, что в этом странного? Дело понятное.

У Кайры имелась целая сеть превосходных агентов. Но она уже давно пожалела о том, что ее создала. Однако менять что-либо по-настоящему — поздно. Нужно жить в этом мире и не показывать своих чувств. Даже себе не показывать. Сахой теперь знает, что существует обученный Контролю профессиональный садист. Скоро он поймет, что есть обученные проститутки, обученные курьеры, роющиеся в головах тех, к кому посланы, и многое другое. С ней, Кайрой, или без нее, но поймет.

«Быть вместе, — сказала женщина на языке танца, выписывая сложнейшее па. — Ты слаб. Я слаба. — Ее руки раскрылись в объятии. — К тому же ты мне просто нравишься».

Кайра добилась расположения Ланро, и это случилось довольно скоро — через два дня после их встречи. Дальше тянуть было просто нельзя — состояние бывшего разведчика беспокоило. Серый, осунувшийся, он проснулся, чуть ли не через сутки и уставился в стену пустым взглядом. Женщина, увидев его таким, выгнала вон слуг и сама накормила. Попыталась разговорить, как-то растормошить. Надавила на чувство достоинства: предложила взять себя в руки и вместе пойти в город.

— Нет, — сказал Ланро равнодушно.

И Кайра с ужасом поняла: у него сейчас нет никакого достоинства. Нет желаний, нет целей. Нет страха перед ней, Кайрой. И симпатии нет. Только на дне души засел тихий ужас перед Советом и необходимостью жить дальше. Он глядел равнодушно и тускло; женщину, хлопочущую над ним, он воспринимал как деталь обстановки. И тут Кайра разозлилась. Все мужчины видят в ней только красивую вещь. Останавливало одно: она осознавала, что это депрессия. Энергетический контур Сахоя тускнел на глазах. Он сорвался. А может, сломался? Но Кайра была реалисткой. Тело у него крепкое, сильное. Значит, и все остальное приложится. А про Дух Опустошения пусть думают те, кто не доверяет природе.

Когда Ланро снова заснул, женщина знала, что следует сделать, когда он проснется. Ведь она являлась не только Мастером Танца, но и Мастером Тантры. Полным слиянием можно убить. А можно дать жизнь. И она знала, как.

Следующее пробуждение застало Сахоя на границе ночи и утра. Он механически взял стакан, стоящий у изголовья, и отпил. Вкус воды показался неестественно свежим. Больной понял, что его опять опоили, и горько вздохнул. Хотелось заснуть, чтобы больше не просыпаться. Не думать вообще. Ни о чем, никогда. Но внутри нарастало какое-то странное

беспокойство. Ланро попытался избавиться от него, но не смог. Сердце забилось быстрее. Он разлепил веки и начал разглядывать комнату. Синие сумерки за окном показались таинственными и привлекательными, словно что-то еще могло ждать впереди. Что ж, совсем неплохая иллюзия. Сахою почудилось, что он слышит звуки, которые даже нельзя назвать музыкой. Неритмичные, легкие, как порывы ветра. Может, это смерть пришла? Или он сходит с ума?

В соседней комнате Кайра, установив маленькую звонницу из серебряных и золотых колокольчиков, скинула платье, затем все остальное, оставшись в набедренной повязке из белого хлопка. Кинув в стакан щепоть порошка, она выпила снадобье и встала в полный рост перед зеркалом. Хороша! Полная жизни, высокая, статная, она являла собой воплощение женственной силы. Щеки ее разрумянились, глаза и губы блестели — порошок начал действовать. Отведя взгляд от зеркала, Мастер Тантры прислушалась к своим ощущениям. Он проснулся и выпил! Теперь не понимает, что с ним происходит. Пора!

Женщина выскользнула за дверь и вошла в синий сумрак спальни Сахоя Ланро. Он резко сел на постели и уставился на нее взором, полным жгучей тоски и желания чего-то необъяснимого.

«Ты подсыпала эйфории. Но зачем?» — обвинил он без слов.

«Не эйфории. Сейчас поймешь что. И себе я подсыпала тоже».

«Ну, зачем это все?!» — возопил он, глядя на Кайру и понимая, что именно сейчас должно произойти.

Мастер Тантры с бесцеремонностью богини забралась к нему на постель и села верхом на напряженное тело Сахоя. Плечи ее откинулись назад, соски маленьких, совершенной формы грудей заострились. Взгляд был ждущим, улыбка — торжественной. Не совращение, а самораскрытие.

Голова Кайры склонилась, руки начали медленно стягивать одеяло. «Ну, дай женщине то, чего она хочет. Ну, дай...» — мягко настаивала она.

«Я не умащен благовониями. Я не мылся два дня. Я вообще ничего не могу!» — лихорадочно сопротивлялся мужчина.