Иар Эльтеррус - Небесный ключ

— Но во мне тоже кровь Аддов, учитель!

— И что с того? — в голосе Туйна звучала печаль. — Тебя позвали. Ты должен идти. Скажешь, что у тебя есть еще один путь? Или, может быть, десять путей?

Кейн смолчал.

— Мал ты еще, — тяжело молвил отшельник.

— Учитель, но почему ты решил, что я должен идти? — спросил юноша в недоумении.

— Потому что все это — не сон. — Туйн криво улыбнулся своим мыслям. — Золотой человек ждет тебя.

— А кто он такой?

— Твой противник. Ты сам обещал ему, что придешь. Я тебя за язык не тянул. А если слово Адда расходится с делом, то Адд умирает.

— Но я — не Адд! Ты говорил мне это бессчетное количество раз!

— Умереть от своей лжи может любой, кто имеет в себе хоть каплю Истинной крови. У тебя больше нет выбора, мальчик.

Кейн побледнел. Если Адд умирает, солгав, это — страшная смерть...

— Золотой человек ожидает тебя, — повторил колдун, глядя мимо ученика. — Но я не знаю, на какой тропе вы с ним встретитесь. Может быть, это случится сегодня или через день, когда ты решишься проведать Источник. А может — через тысячу лет. Но он придет. На твоем месте я бы не надеялся избежать этой встречи.

Какое-то время юноша сидел молча, глядя на быстро бегущие по небу облака. Лицо его было спокойно. Потом он сказал:

— Идти лучше сегодня, учитель.

— Конечно, — откликнулся Туйн.

— Поздно вечером? — в голосе юноши прозвучало сомнение.

— Чистокровный Адд шел бы ночью... и умер к утру. Я бы вышел за час до заката...

— В полдень я не пойду. — Кейн тряхнул головой.

— Разумеется. В полдень вышел бы чистокровный Сын Неба. Твое время — три-четыре часа пополудни. А к ночи уже полегчает, — отрезал отшельник, предотвратив разговоры о смерти. — Отвар мха не пей, Детям Неба это не по нутру.

— Учитель?

— Да, сын?

— А что будет, когда я вернусь?

— Ты решишь это сам.

Юноша сжал губы и посмотрел на отшельника. Казалось, будто черта пролегла между ними.

— Да, ты понял все правильно, — молвил колдун. — Учеником ты мне быть перестанешь. А сыном — останешься.

Кейн подумал и молча кивнул. Говорить было не о чем, оставалось лишь ждать.

Время выхода в путь юноша ощутил безошибочно. Солнце едва начало клониться к западу, как Кейн почувствовал, что его словно подбросило кверху упругой волной.

«Нужно выстругать палку. Она называется посох», — возникла внезапная мысль.

Туйн с удивлением наблюдал за действиями ученика.

— Защищаться от собственной тени! — ответил юноша, не услышав вопроса.

— Вам, Сынам Неба, виднее.

Ствол яблони и широкий тупой нож. Через час Кейн счел работу законченной и стукнул посохом о базальт под ногами.

«По руке, как оружие», — подумал он отстраненно.

Разбежавшись, юноша перепрыгнул через ручей, не попрощавшись с учителем. Уже время, пора. Впереди, на юго-западе, простиралось плато черного камня, изрытое трещинами. Лишь кое-где росли чахлые яблони, еще не покрывшиеся листвой, и пустынный ковыль. Кейн огляделся вокруг и вдруг решил двинуться напрямик. Пора поспешить, тропы Аддов слишком узки и извилисты. Выступы острых камней жалили босые стопы, но юноша боли не чувствовал. Солнце светило в глаза. Сердце било набатом. Но Кейн двигался очень легко. Ему казалось, что в черных камнях ущелий отражается небо. Огромные каменные зеркала. Коридоры зеркал. И в них — синь высокого неба. Чудилось, будто он не идет, а летит и его ноги едва-едва касаются гладкой поверхности камня.

Странное дело! Воздух, напоенный солнечным светом, гудел. На изломах зеркальные камни блестели — глазам больно. Но лицо юноши лишь на мгновение выразило детское удивление, а потом он сощурился, и черты обрели жесткость, подобную жесткости камня. Кровь Аддов дала о себе знать. На незнакомой тропе нужно быть осторожным. Заставить смолкнуть пытливый ум, утихомирить горячее сердце и самому стать бесстрастным, как камень, чтобы не привлечь случайно чужого внимания.

Не задумываясь, Кейн перекинул посох в левую руку, прищурился и огляделся. В левой — оно почему-то сподручнее. И никакие паршивые призраки, если они посмеют выйти наружу из зеркальных камней, не страшны борцу левой руки. «Длань сердца» способна бить всякую нечисть наверняка — это юноша уяснил с раннего детства. Путь вел вдоль по ущелью, похожему на след, оставленный огромной змеей. На дне расщелины кое-где росли друзы сине-зеркальных кристаллов, ярко сверкая на солнце. Кейн пошел медленней и осторожней — выбирал место для каждого шага. Слишком много сияния — бьет по глазам. Опасное место. И словно кто наблюдает... На мгновение почудилось — вспышка яркого белого пламени отделилась от гладко-зеркального камня, ударила прямо в глаза. Нападение! Кейн замер, присел и наискось рубанул воздух палкой. Вспышка тут же шарахнулась вправо. Не человек. И не призрак. Должно быть, какая-то странная тварь, которая убралась вовремя. И хорошо. «Нападений больше не будет, — отметил юноша механически. — Неподходящее место для драки».

Кейн остановился, протер глаза и глянул на солнце. Оно стояло по-прежнему высоко, хотя он шел уже долго. Час? Два часа? Три? Казалось, время остановилось вообще. Но он придет все равно. Учитель рассказывал — время в землях Источника идет так, как хочет. И если солнце стремительно падает за горизонт, это значит одно — твоя жизнь оборвется внезапно.

А сейчас светило висит неподвижно, как одинокое яблоко на верхушке плодового дерева. Это что значит? Жить вечно?

Нет. Это значит — учитель не все знал. А о чем не сказал, то потом видно будет.

Юноша вышел из ущелья, внимательно глядя по сторонам. Равнина сияла, будто полуденные небеса. Будто ты уже не на земле, и стоит лишь выбрать другую тропу, как холодные звезды окажутся у тебя под ногами и будут жалить босые ступни.

«Источник совсем близко», — понял Кейн, и волна холода прокатилась по мокрой спине.

Сердце на миг замерло. Но отступить было уже невозможно. Средоточие силы притягивало. И Кейн сам не заметил, как побежал. Тело юноши двигалось само, оно как будто жило своей собственной жизнью, и он в ужасе понимал, что не в силах остановиться. Мгновенные белые вспышки мелькали среди извилистых трещин. Камни в долине казались прозрачными. Пахло грозой. Холодный бело—фиолетовый свет проникал всюду и бил по глазам. Но Кейн даже не щурился. Он сейчас видел свое тело насквозь. Но пугало не это. Небо стало живым. Оно словно ложилось на плечи всей тяжестью. Сбросить бы! Нехорошо, когда кто-то садится на шею.

Юноша дернул плечами и выпрямился. Перед ним находилась ложбина, полная света.

«Вот Источник», — понял он и шагнул вперед.

Босые ноги безошибочно встали в центральную точку. Внезапно Кейн почувствовал чье-то пристальное внимание и услышал вкрадчивый шепот, который можно было легко принять за свои мысли.