ЕГЕРЬ

Короткие лезвия против длинных мечей сражаются не совсем на равных, но они находились в лесу и здесь мечами не особо помашешь. Ножи высекли искры из мечей инквизиторов и еще двое отправились прямиком на тот свет. Но похоже потери не смущали их и они продолжали напирать на егеря, как матросы на двери борделя. Подобно вышибале из упомянутого заведения он свернул кулаками несколько челюстей, а одного приложил головой о ствол дерева. Как егерь ни старался, силы были не равны и по идее его давно должны были убить, но Волкер был жив и пока сопротивлялся. Попытки ускорить организм ни к чему не привели, егеря словно что-то сдерживало. Поднырнув под руку инквизитора он собрался всадить ему в затылок нож, но его предплечье опутала тонкая и крепкая цепь. Она спасла жизнь одному инквизитору, но тому кто набросил на Волкера цепь точно не позавидуешь. Рванув ее на себя егерь свалил инквизитора и собрался пригвоздить его к земле, но и второе предплечье опутала цепь. Потащив его путы в разные стороны инквизиторы распяли егеря между деревьев. Потом он получил несколько ломающих ребра ударов и прежде чем потерять сознание увидел приближающегося к нему апостола.

Хронист Перси: Запись вторая.

Боль - это первое, что ты чувствуешь перед тем как очнуться. Сначала в голове, а затем и в глазах при попытке их открыть. После того, как Волкера очередной раз подбросило на деревянном полу, он понял, что везут его не по королевскому тракту. Солнце словно инквизитор во время допроса жгло тело нещадно. Он даже с некоторой грустью вспомнил голос во сне, который его так самоотверженно призывал к умиротворению. Где он сейчас, когда так нужен? Подумав об этом егерь вспомнил последние мгновения перед тем, как потерял сознание. И практически сразу он пожалел о сказанном, во сне с ним шутил голос апостола, поэтому егерь и не смог почувствовать инквизиторов. В конечном счете солнце сделало свое дело и Волкер потерял сознание от теплового удара.

Очередное его явление в мир произошло после ведра холодной воды вылитого Волкеру на голову. Еще не полностью придя в себя, он лихорадочно пытался смочить горло остатками влаги, льющимися по его лицу.

— Ну что, егерь, напился? — оскалился двумя гнилыми зубами тюремщик. — Скоро тобой займутся их светлости, они уж из тебя все секреты твоего поганого ремесла выпытают.

— Да я сам все расскажу, зачем таится? Хотя умей они читать, то сами бы все узнали из книг хронистов.пзаключении.е не будет верующих, таково будет написанно м и их вере., утром они вернутся.льной улице чан со святой водой.

— Ах ты погань! — взвизгнул тюремщик и пнул Волкера в грудь. — Вздумал издеваться над святой инквизицией?!

Егерь решил оставить его вопрос без ответа, ему не хотелось этого признавать, но вскоре он подвергнется весьма болезненной процедуре допроса. Смотритель царства боли и стонов еще некоторое время словесно над ним поиздевался, но, видя отсутствие реакции со стороны егеря, решил ретироваться вглубь клоаки. Пока егерь находился в бессознательном состоянии его перенесли из повозки в камеру и сковали цепями. На всякий случай Волкер подергал кандалы, вдруг они проржавели, но видимо это был не его день, цепи оказались новехонькими. Сев возле стены, он закрыл глаза и попытался отрешиться от всего происходящего. Ушедший тюремщик забрал с собой факел и камера погрузилась в темноту. Но глаза быстро адаптировались к новым условиям и наличие света ему уже было не нужно.

Вскоре он опять услышал шаркающие шаги тюремщика, но на этот раз с ним шел еще кто-то с довольно легкой поступью. Похоже попав в лапы инквизиции об уединении егерю придется только мечтать. Легкая походка принадлежала женщине и судя по медальону, висящему у нее на поясе, она имела звание капитан-инквизитор. Час от часу не легче, подумал Волкер. По королевству ходили слухи, что женщины-инквизиторы в издевательствах над мужчинами проявляют большую изобретательность. Честно говоря егерь надеялся, что ему никогда не придется с ними встречаться, но похоже реалии жизни на всякие там надежды плевали с высокой колокольни.

— Вот ваше святейшество этот гнусный еретик осмелившийся бросить вызов инквизиции, — прошепелявил тюремщик, со скрипом открывая плохо смазанный замок.

— Оставь нас, — приказала капитан.

— Как пожелаете ваше святейшество, — с подобострастностью в голосе ответил тюремщик отвешивая низкий поклон, и в таком положении попятился вдоль коридора пока не скрылся из глаз.

Капитан вошла в камеру только тогда, когда стихли шаги смотрителя. Ее светлые волосы были заплетены в короткую косу переброшенную через левое плечо. Да уж, красивые женщины часто причиняют боль мужчинам, в основном конечно сердечную, но в его случае похоже будет телесная.

— Вот уже много лет я прихожу сюда каждый раз когда слышу о поимке очередного егеря, — тихо произнесла капитан-инквизитор. — И прежде чем спускаться в подземелье я молюсь, чтобы среди них не оказался тот единственный егерь, которого я узнаю. До этого момента Бог меня слышал, но похоже я слишком часто его донимала просьбами и он проигнорировал мое последнее обращение.

— Я не понимаю к чему ты клонишь, капитан? — искренне поинтересовался Волкер.

— Семь лет назад, сразу после войны “семи королевств”, в которой погибли мои родители я решила постричься в монахини, — продолжила она рассказ. — Пятнадцатилетнюю девочку определили в монастырь “Коготь орла”. Там меня должны были остричь и провести ритуал посвящения. В труднодоступный монастырь вела единственная узкая тропа, ее не сложно было защищать в случае опасности. За всю историю обители ни одному врагу не удавалось проникнуть за ее стены, но оголодавшие суррогаты до нее добрались. Они напали в тот момент, когда практически все монахини собрались на ритуал посвящения. Сестра Аглая успела лишь меня остричь прежде чем упала разорванная когтями чудовища. Затем начался кромешный ад. Попав в обитель я меньше всего ожидала оказаться в подобных обстоятельствах. Озверевший от голода суррогат принялся пожирать тело Аглаи совершенно не обращая на меня внимания, они уже поняли, что в монастыре находятся только овцы, которые не окажут сопротивления. Я убила клыкастую тварь, размозжив ритуальным крестом затылок. После этого жить мне оставалось считанные мгновения, но не знаю откуда в этом монастыре появился егерь. Он выполнил свою работу и покинул монастырь, сопровождавший его хронист перед уходом назвал его имя — Волкер.

— Сестра Аглая попросила меня присутствовать при ритуале их новой сестры Селесты, — произнес егерь. — Я опоздал. Она хотела приобщить меня к религии, к той что была ранее, когда не было инквизиторов, говорящих устами Бога.