Андрей Земляной - Крылья Империи. Полный форсаж!

— Чего хотят-то? — Анатолий, наблюдавший за развитием событий с башни КДП, обернулся в сторону начальника службы обеспечения, который был местным уроженцем.

— Да непонятно… — Лирс Альдо сморщился, словно ему в рот попал лимон. — Вчера весь вечер сидел у экрана, но так и не понял. Понял только, что мы убийцы и почему-то воры и надо уничтожить всех нас, как врагов цивилизации. Вот этот, который орет, вообще пообещал всех рвать зубами.

— Ну, если у него во рту что останется, пусть попробует. — Командир мобильной группы, подполковник Герасимов, одетый в штурмовой костюм и увешанный оружием, улыбнулся так, что у присутствующего здесь же полицейского офицера сразу вспотела спина.

— Я знаю закон, кенс мар, — полицейский поклонился Баркову. — Но хочу обратить ваше внимание, что в толпе много женщин и детей.

— Вижу, он тайс, — Анатолий кивнул и двинул рычажком, управлявшим камерой, скользя вдоль толпы. — Были бы там только мужики, их бы давно паковали в штабеля, как дрова.

В это время к воротам со стороны базы подкатил небольшой броневичок, откуда, усиленный мощными динамиками, раздался мягкий, словно воркующий, голос Хатты Райс, специалиста по радиооборудованию и по совместительству обладательницы внушительного бюста и голоса совершенно чарующего тембра.

— Вы находитесь на территории имперских вооруженных сил — сто двадцать восьмой особой авиабазы флотской группы Анистор. Согласно приказу императора о десятикилометровой зоне отчуждения требую покинуть территорию. В случае неподчинения будет открыт огонь через десять минут.

И далее по кругу, лишь цифра в конце уменьшилась.

Барков включил автопереводчик, крутанул регулятор направленного микрофона, и в башне КДП зазвучал гул толпы:

— Да чего мы слушаем эту шлюху! Таранить ворота!

— Сережа, мы снимаем?

— Так точно, товарищ майор! — Один из пилотов, увлекавшийся в детстве видеосъемкой, сейчас нацелил на толпу объективы нескольких беспилотников и писал одновременно шесть каналов, снимая крупно тех, кто проявлял особую активность. Несмотря на то что лица очень многих были закрыты платками и масками, последующая идентификация не составляла труда.

Вдруг, словно по команде, через ограждение полетели какие-то предметы, оказавшиеся бутылками с зажигательной смесью. Броневик сразу вспыхнул, но голос, словно издеваясь над демонстрантами, все продолжал читать текст.

Понукаемая тем самым типом на крыше автомобиля, толпа раздалась в стороны, пропуская к воротам обшитый железом грузовик. Он, не сбавляя скорости, врезался в ворота, но конструкция, заранее укрепленная толстыми металлическими балками, выдержала, чего нельзя было сказать о грузовике. Из капота сначала вырвался дым, затем пламя, и через несколько секунд вся кабина под аккомпанемент заживо горящего человека занялась веселым пламенем.

— Наверное, зажало в кабине, — задумчиво произнес Герасимов.

— Сеня! — Барков окликнул оператора, ведущего броневик. — Таратайка еще на ходу? Подопри ворота. Не будем облегчать людям жизнь.

Со скрипом все еще горящий бронеавтомобиль придвинулся вплотную к створкам и, уперевшись бампером в металл, замер окончательно.

— Командир, попытка прорыва на северной стороне.

— Наблюдатели! — рявкнул Барков в микрофон. — Лунь, чего спим?

— Только сейчас заметили, — раздался голос Севы Лунина. — Грузовики, крашенные в черный цвет. С ходу проскочили до колючки и врубились в ограждение.

— И?

— Ну, горят бодренько так. Видимо, на мины напоролись.

Мины, изготовленные в спешном порядке из авиационных ракет, расположили на самых опасных участках, но было их совсем немного.

— Смотреть в оба, — жестко произнес Анатолий. — Если что, отсекайте огнем. Женщин и детей там быть не должно. Только профессиональные боевики.

— Принял.

Барков коснулся пальцем сенсора, переключая канал:

— Фогель! Поднимай первую.

— Принял.

Шесть машин, уже готовых к вылету, окутались облаком плазмы и с коротким разгоном взвились в небо.

Капитан одного из крейсеров, не принимавший до сих пор участия в работе, встал с кресла.

— Я могу поднять корабль. — Он твердо взглянул в глаза Баркову. — Там больше десяти пулеметных точек в нижней полусфере и лучевые пушки.

Еще пару месяцев назад он не то что не предложил бы расстрелять толпу из корабельного оружия, но даже не подумал бы о такой возможности. Но время, проведенное с землянами, прошло не зря, и пятидесятилетний подполковник теперь точно понимал, кто ему друзья, а кто враги.

— Спасибо, кенс мар, [7] Обращение к подполковнику. — Барков благодарно кивнул. — Думаю, мы справимся своими силами. А если не справимся, на вас ляжет работа по срочной эвакуации всего персонала базы. Будет неплохо, если команды кораблей будут готовы к такому развитию событий.

— Командир, от города опять идут автобусы.

— Сколько?

— Штук тридцать. Минут через пять будут у вас. Есть засечка поисковых систем, но без локализации. Похоже, где-то гнездятся зенитчики.

Барков оглянулся на полицейского:

— Мирная демонстрация, говорите? Здесь уже тысяч пятьдесят, а будет еще столько же. В Латране, насколько я знаю, всего около миллиона, включая младенцев и стариков. Значит, перебрасывают людей из других городов или гонят уже всех, кого могут. И откуда, скажите, у вас на планете зенитные ракеты?

— Мы обязательно расследуем это дело и накажем виновных, — уверенно произнес капитан. — Ни одно преступление против имперских сил не останется безнаказанным.

— Мы отправили донесение в штаб флота. — Барков посмотрел на часы. — Через пять часов здесь будут карательные подразделения. Если мы не разгоним толпу до того, как они зависнут на орбите, здесь будет просто выжженное пятно. Я уведу своих людей в убежище, а крейсера произведут залп с орбиты. И вам очень повезет, если они не решат, что город рядом с базой — нежелательное соседство.

— Вы никогда не сделаете этого. — Полицейский усмехнулся: — Никто не позволит уничтожить даже одного жителя империи, а тут счет пойдет на сотни тысяч.

— Мы боевая часть, — мягко произнес Анатолий. — А значит, круг шириной в десять километров от базы — зона боевых действий. Напомнить вам, что это означает?

Офицер изменился в лице и побледнел. Он отошел в сторону и, достав из кармана коммуникатор, начал что-то быстро говорить, постепенно меняясь в лице.

Тем временем митингующие оттащили сломанный грузовик и освободили дорогу для новой попытки. Теперь в качестве тарана выступал тяжелый восьмиколесный тягач, усиленный листами железа и груженный бетонными блоками. Разогнавшись до сорока километров в час, машина с оглушающим грохотом врезалась в ворота и, пробив одну из створок, исчезла в фонтане взрыва. Несмотря на то что пролом был частично перегорожен обломками тягача, в дыру сразу кинулись несколько десятков человек, начавших расчищать проход. Новые мины сработали совсем неслышно, и над толпой повисли облачка серовато-коричневой пыли. Когда поднятая взрывами масса опустилась на головы демонстрантов, раздался слитный вопль проклятий.