Василий Гавриленко - Теплая птица: Постапокалипсис нашего времени

— Заткнись, — прикрикнул я. — А не то, я заткну тебе пасть пулей. Слушайте все! Мы уходим, сейчас, сию минуту. Если кто-то последует за нами, — умрет. Ясно?

Сектанты молча смотрели на меня.

— Рудольф, кинь мне свою заточку… Вот так. Мы уходим.

Я подтолкнул Марину к выходу.

— Спасибо за гостеприимство.

Последняя фраза —совершенно искренняя. Я испытывал нечто вроде стыда за Марину. Люди впустили в свой Храм, чем смогли —накормили, а ты?

Рассвело. Снежная муть уже не мешала отдохнувшим собакам чуять дом, и они бежали рысцой. Я молчал, разглядывая развалины. Оказалось, что они совсем не такие мертвые, как я себе представлял: нет-нет и мелькнет в окне чье-то настороженное лицо. В одном из переулков нам навстречу шли двое, по самые лица закутанные в тряпье. Завидев издали упряжку, бросились бежать и исчезли в одном из домов.

За поворотом показалась река.

— Андрей?

— Да?

— Прости меня.

Марина нервно повела плечами:

— Я повела себя, как дура.

Вот и Пустошь. Упряжка въехала на мост. Река разлеглась внизу —широко и вольно.

— Я рад, что ты это поняла, — сказал я. — Я был бы вынужден убить этого Рудольфа, что мне совсем не улыбается…

Марина засмеялась.

— Ты чего?

— Ничего. Просто вспомнила, каким ты был до встречи со мной.

В ее глазах засверкали веселые огоньки. Я не выдержал и тоже засмеялся.

— И все-таки эта Серая —сумасшедшая, — сквозь смех проговорила девушка.

— Да, но в одном она права —быть одиноким путником мучительно…

Марина поцеловала меня:

— Я рада, что ты это понял.

— Где Вислоух?

Марина сообщила, что пса застрелил мародер. Лицо Снегиря из багрово-красного перекрасилось в белый цвет. Тяжело и больно было смотреть на этого, пышущего здоровьем человека, вдруг ставшего меньше ростом.

— Где это произошло?

Голос его звучал глухо, как со дна колодца.

— В Районе Второго Кольца, — сказал я. — На Москве-товарной.

И смутился: не время было демонстрировать, насколько я продвинулся в изучении местности.

— Вислоух спас нас, Снегирь, — тихо произнесла Марина. — От верной смерти спас.

Я подошел к Снегирю, дружески хлопнул по плечу. Он не взглянул на меня, делая вид, что внимательно рассматривает руины кремлевской стены.

— Что привезли-то?

— Взрывчатку.

Похоже, он был удивлен.

— Взрывчатку?

— Ну, да, целый ящик.

— Надо сообщить Христо, думаю, он будет доволен.

То, что «Христо будет доволен», похоже, примирило Снегиря с гибелью Вислоуха. Он усмехнулся, посмотрев на меня:

— Как одёжа-то, солдат?

— Одежда что надо, особенно гриндера.

— Да, таких гриндеров во всей резервации хорошо, если пять пар найдешь, — похвастался Снегирь. — Христо сказал: «Выдай ему», ну я и выдал.

— Спасибо, Снегирь.

— Пошли, Андрей, — Марина засмеялась. — А то Снегирь может часами о барахле болтать.

— Вот как не выдам тебе «барахло», посмотрим, что запоешь, — пригрозил Снегирь и принялся распрягать собак.

«Кабинет» Христо представлял собой такую же келью, как у Марины, с той лишь разницей, что здесь было не так пусто. Широкий стол с зеленой лампой, аккуратная постель, полка с книгами, статуэтка в виде ангела на полу, — соединяясь воедино, все эти вещи создавали некое подобие уюта.

Христо был один. Надев на нос очки с треснувшим стеклышком, он читал.

— Ах, это вы. Входите.

Он захлопнул книгу: я краем глаза заметил название «Николо Макиавелли. Государь». Бережно обернув книгу тряпицей, Христо поднялся из-за стола и поставил ее на полку.

— Как съездили?

Марина кратко описала наше небольшое путешествие. Он выслушал внимательно, не перебивая, лишь изредка кивая своей мальчишеской головой.

— Взрывчатка —это прекрасно, — сказал Христо, когда Марина умолкла. — Взрывчатка —это просто великолепно, она необходима нам, как воздух. Но еще более меня порадовал ты, Андрей.

— Я?

— Ну, да. Ты прошел испытание.

— Испытание?

Я посмотрел на Марину. Она не опустила глаз.

— Ну, испытание, — это я, пожалуй, слишком сильно выразился, — Христо улыбнулся. — Скажем так, это была небольшая проверка.

— И зачем вы меня проверяли? — во мне стало нарастать недовольство.

Христо снял очки, протер стекла рукавом свитера, снова надел.

— Мы должны быть уверены, что ты не уйдешь обратно в Джунгли, не попытаешься сманить туда Марину.

Вот оно что! А ведь такая мысль и вправду однажды пришла мне в голову, там, на Москве-товарной.

— Христо, — я наклонился, глядя ему в глаза. — Ты никогда не бывал в Джунглях? Только сумасшедший по доброй воле может мечтать уйти в Джунгли.

Марина засмеялась.

— А вот это мне нравится, Андрей, — воскликнул Христо. — Ей-богу, нравится! «Только сумасшедший по доброй воле мечтает уйти в Джунгли», — это прямо девиз возрожденчества.

Озорной огонек вспыхнул в глазах Христо —мальчик, шутки ради надевший на нос дедушкины очки, но тут же погас.

— Марина, оставь нас наедине.

— Конечно, Христо, — я уловил в голосе девушки обиду.

Христо дождался, пока скрипнула закрываемая дверь, и поднял глаза. С минуту он просто смотрел на меня, поглаживая узкий подбородок, потом сказал:

— Не знаю, кем ты был до Дня Гнева, но Джунгли явно пошли тебе на пользу. Они изменили тебя в лучшую сторону. Ты —хороший человек, Андрей.

Я не кинулся его разубеждать.

— Да, ты хороший человек и прекрасный боец. Бойцом тебя сделали Джунгли, а человеком тебя сделала Марина. О, не спорь, ведь это очевидно!

— Я и не собирался, Христо.

— Но не всем так повезло, ты знаешь сам. Игроки —в Джунглях, мародеры —в резервациях живут по звериным законам и медленно, но верно, превращаются в зверей.

— К чему ты клонишь?

Христо негромко засмеялся.

— С тобой приятно разговаривать, Андрей, ты во всем стараешься вычленить суть. Это похвально.

Он помолчал, постукивая пальцами по столу.

— Андрей, ты знаешь, кто такой Лорд-Мэр?

— Марина, кажется, упоминала. Правитель резервации?

— Верно, — кивнул Христо, и, наклонившись над столом, сказал, глядя мне в глаза. — Андрей, я привел тебя сюда для того, чтобы ты убил Лорд-Мэра.

Что угодно я ожидал услышать, но только не это.

— Точнее, не я привел тебя, а Марина, — поспешил поправиться Христо.

— Какая разница, кто привел, главное —зачем? С чего вы взяли, что я буду кого-то убивать?

— Андрей, Лорд-мэр —не человек. То есть, он, разумеется, из плоти и крови, но, по сути, Лорд-мэр, — Христо кашлянул, — Лорд —мэр, — это должность, кровавое средоточие драконовских понятий о власти, основание пирамиды под названием «Армия Московской резервации». Ему подчиняются стрелки, по его приказу проводятся зачистки в Джунглях, как скот, истребляются люди. Мне ли тебе рассказывать о зверствах стрелков? Но я могу рассказать тебе о другом. ОСОБЬ —это Особый Отряд Безопасности при Лорд-мэре, занимающийся так называемой «борьбой с инакомыслием». То есть с теми, кто не желает быть частью этой системы. Так вот, однажды в лапы особистов угодила Марина…