Антон Демченко - Охотник из тени 4

– Зачем? – Неподдельно удивился Т'мор.

– Ты же видел этого несчастного. – Вздохнул старик. – В его душе нет Тьмы, но Узор буквально пропитан ею. Юноше нужна помощь.

– Это не тот человек, которому я хотел бы помочь, светлый. – Покачал головой арн. – Скажу больше, от того чтобы убить его прямо сейчас, меня удерживает лишь данное мною слово.

– Жаль. Что ж, тогда остается лишь надеяться на милость Света. – Старик задумчиво пристукнул посохом по брусчатке мостовой, и уставился куда-то вдаль. Но уже через миг он пришел в себя. – Но если Ночь привела тебя сюда, не значит ли это, что она не желает видеть этого юношу среди своей свиты?

– Кто знает… – Протянул Т'мор. – Кто знает…

Старик смерил арна заинтересованным взглядом, неопределенно хмыкнул и, медленно развернувшись, побрел обратно к безмолвной толпе послушников, даже не попрощавшись. Впрочем, с чего бы светлому жрецу быть вежливым с темным магом?

– Мой дом, за твоей спиной, темный. Зайдешь в любой день после заката солнца, если надумаешь повидаться. Нам есть о чем поговорить, уж поверь старому человеку. – Бросил через плечо старый жрец и скрылся за спинами, на миг расступившихся перед ним, послушников, тут же попятившихся следом за своим наставником, не переставая при этом зло зыркать в сторону Т'мора.

М-да уж, в гости к сторонникам Света, он еще не наведывался. Ну… если не считать визита на корабль эйре, но это было давно, да и приходил он без приглашения. Арн тихо хмыкнул и, проследив, как послушники втягиваются в ворота храма и захлопывают за собой основательные створки, двинулся к хауку.

Устроившись в седле, Т'мор некоторое время раздумывал о дальнейших действиях, а придя к решению, послал Серого вперед. Грохнули о мостовую копыта и хаук сорвался с места, тут же набрав сумасшедшую скорость, словно и не он недавно преодолел за два часа расстояние до Драгобужа.

Не доезжая нескольких миль до университетского городка, Т'мор решительно направил Серого к кромке леса и уже через несколько минут деревья дрогнули, теряя последнюю еще не облетевшую листву, от долгого довольного драконьего рыка. Черной молнией мелькнув меж голых стволов деревьев и щеток облетевших кустарников, полупрозрачный дракон понесся к небольшой лесной речушке, оставляя меж цепких ветвей медленно истаивающие лоскуты темного нереального дыма.

Уголья глаз призрачного дракона, сейчас чуть притушенные серебристой поволокой, радостно сверкнули при виде весело журчащей речки и змей, издав еще один рык, преображаясь на лету, буквально ввинтился в воду, разбрасывая вокруг радужные брызги и лоскуты темного тумана, тут же обращающегося мелкими черными чешуйками.

А спустя миг, вместо одного призрачного дракона, из-под воды вынырнул Уголек, за хвост которого уцепился странный молодой человек, покрытый такой же сияющей антарцитово-черной чешуей, как и сам змей. Уголек пыхтел и фырчал, но Т'мор не обращал на это никакого внимания, вовсю наслаждаясь купанием в ледяной воде. В конце концов, ушлый сумеречный дракон смог избавиться от мертвой хватки арна и тут же попытался отомстить, притопив неугомонного напарника. Не тут-то было. Стоило только змею обвить длиннющим хвостом торс Т'мора, как тот с силой дернул Уголька на себя и, ухватив его за передние лапы, ушел под воду, пробулькав что-то вроде: «Покатай меня большая черепаха!»

От такой засады, змей взвыл, моментально вскипятив вокруг себя воду, и принялся бешено выдираться из захвата напарника.

Спустя полчаса Уголек с Т'мором расположились на берегу речки и, жадно поглядывая на исходящий паром над разведенным арном костром, котелок с мясным варевом, нежились под почти негреющими лучами зимнего солнца. А рядом сосредоточенно хрупал костями какой-то мелкой лесной зверушки, Серый. Вот кто бы сказал Т'мору, хотя бы полгода назад, что он будет с удовольствием купаться в чудом не замерзшей речке, арн только недоверчиво фыркнул бы, а тут…

В университет, Т'мор вернулся довольный и умиротворенный. Впервые за последние два дня, он чувствовал себя так спокойно. Никаких перепадов настроения, немотивированных вспышек ярости и безудержного, ничем не обоснованного веселья, не поддающихся никаким эмоциональным блокам. Никакого желания достать ближнего своего… только покой и легкость. Арн тряхнул головой, пытаясь прийти в себя, и нахмурился. Сейчас, его собственное поведение в последние дни, показалось Т'мору несколько странным…

Т'мор вошел в свой флигель, быстрым шагом миновал гостиную, на ходу кивнув Раде, что-то выговаривающей Донову и, захлопнув за собой дверь кабинета, открыл лежащий на столе пенал компа.

В том, что никто из здешних магов не мог каким-то образом повлиять на его эмоции, арн был уверен на все сто. Огненная сеть Ириссы? Не смешно. Кроме основной функции защиты и небольшого, но весьма хитрого и почти незаметного довеска в виде прослушки, подарок магессы Огня, ничего в себя не включал. Уж это-то, Т'мор проверил сразу, как только Ирисса предложила «доработать» свой подарок… А раз так, значит дело не в наведенных чарах, а в нем самом.

Пальцы пробежали по перламутровым пластинам, перед арном развернулся полупрозрачный сияющий экран, и он напрочь отключился от внешнего мира, погрузившись в поиск нужной информации.

В себя, арн пришел лишь когда низкое зимнее солнце окончательно скрылось за горизонтом, и на университетский город опустились холодные сумерки. От души потянувшись, Т'мор откинулся на спинку кресла и, глянув на мерцающий экран компа, тихо вздохнул. Ответ на вопрос о его самочувствии, оказался прост и непритязателен. Смена шкуры. Раз в три-четыре года любой дракон, будь он даже дважды сумеречным, сбрасывает старую чешую, и этот процесс непременно сопровождается определенной эмоциональной нестабильностью. У предков даже был предусмотрен отпуск на такие случаи. Как было сказано в одной должностной инструкции, непонятно как оказавшейся в памяти компа: «во избежание конфликтов, при работе в коллективе». И самое паршивое, что у Т'мора этот период только начался и длиться он будет еще две декады. То есть, ровно столько, сколько осталось времени до начала зимних каникул… Бедные ваганты.

Т'мор не удержался, и губы его разъехались в весьма многообещающей улыбке. Хорошо еще хихикать не стал, а то караулящий под дверью ученик мог бы подумать, что его наставник окончательно съехал с катушек.

Арн не зря посочувствовал вагантам. В следующие две декады, занятия у преподавателя основ Тьмы, стали для них сущим наказанием. Т'мор побил все собственные рекорды по въедливости, сарказму и черному юмору, в результате чего, несколько учениц даже оказались в лазарете с диагнозом: «нервный срыв». Ректор, попытавшийся пару раз призвать своего подчиненного к порядку, нарвался на две лекции о необходимости тренировки будущих магов, для выработки у них железного психического здоровья, и отстал. Ирисса, каким-то женским чутьем понявшая, что ничего хорошего, ей, от пребывающего в раздрае Т'мора, не светит, постаралась исчезнуть, и не попадаться арну на глаза, А барона, несколько раз попадавшегося арну на пути, Т'мор своими замечаниями и вовсе довел до белого каления. Развязка наступила утром последнего учебного дня перед каникулами, когда зашуганные преподавателями, ваганты отсыпались после вчерашнего экзамена, а владельцы многочисленных погребков уже начали готовиться к наплыву счастливых от окончания семестра, учеников.