Виталий Романов - Вариант «Зомби»

Доценко ничего не ответил. Он сидел у кровати, упершись лицом в матрас, и рыдал от смеха. Сашка Гарин вторил Марату. Святослав Фокин стоял и качал головой, что-то бормоча себе под нос. Лишь Борис Седов помешивал угли в печке, лицо его оставалось равнодушным.

— Ну потом хозяин вышел из больнички, — закончил рассказ Константин. — Меня засудить пытался, да не вышло ничего. Даже не знаю, почему. Вроде, юристов нанял грамотных. Все так повернул, будто я на него набросил, изувечил. Юристы правильные были, видать. Такие вот, как наш Клоков, — верзила махнул огромной ладонью в сторону койки Дмитрия Клокова. — Грамотные. Все знают. Учились, суки! Умеют так вывернуть дело, что человек, даже если прав был, виноват оказывается. В общем, посадить меня хотели. К этому шло…

Костя помолчал. Встал с места, прошелся по комнате, сжимая и разжимая кулаки. Видно было, что вспоминать финал истории ему не очень приятно. Он подошел к окну, посмотрел наружу, обернулся.

— Уж не знаю, что там у него не выгорело, у «крутого», — закончил Лишнев. — Кажись, нашелся кто-то, еще более крутой. Наехал на моего знакомца, прижал к ногтю. Тот и завертелся с другими «головнячками», не до меня ему стало. Так все и закончилось. Машину он научился ставить там, где положено. Потому что детишки не виноваты в том, что жизнь у нас такая! — Лишнев вдруг со злостью посмотрел на Клокова. — Так я говорю, студент? Ты ведь тоже грамотный. Университеты кончал. Знаешь, как человека в тюрьму засадить, когда он хорошее дело пытается сделать.

Дима покраснел.

— Я не юридический заканчивал, — с усилием произнес Клоков. — Ничего не понимаю в этом.

— Одна хрень! — махнул рукой Лишнев. — Много вас таких, умных. Одни — в судах штаны протирают. Другие — в правительстве. Третьи — в парламенте.

— Да ладно тебе на парня бросаться, — примирительно сказал Марат. — Высшее образование еще не означает, что человек — дерьмо. И, наоборот, не означает, что человек с дипломом — умный. По-всякому бывает в жизни. Я вот историю-то начал рассказывать, про себя. Как со службы ушел и вернулся. Все странным казалось…

— Ну да, точно! — спохватился Лишнев. — Я ж тебя, братко, перебил.

— Так вот, надоело мне стрелять. Захотел мирным человеком стать. Решил — хватит! Вернулся — тут хуже, чем там. Там все понятно. Где свои, где чужие. Тут — вроде, свои. А присмотришься — чужие. Напрочь чужие! Славяне на улице друг друга убить готовы! Все на понтах, особенно как выпьют. Каждый герой! Мне это дико было. Там, на Кавказе, увидишь человека со светлыми волосами — так еще и слова друг другу не сказали, уже почти братья. Сюда приехал — кругом братья. А убивают и калечат друг друга, будто шакалы. Обидно!

— Кстати, вспомнил! — снова перебил Лишнев Марата. — Знаешь, ты вот сказал — я сразу и вспомнил. Когда-то давно, до спецназа, начинал службу в разведроте. Это еще во времена развала СССР происходило. У нас в полку людей славянской внешности было где-то два-три десятка. Все остальные — черные «братья по разуму». Знаешь, что они вытворяли? У нас в казарме учебного отряда тумбочки были ненормального размера, словно бы специально для этого . Больше, чем обычные. Так вот, черные всех «ломать» пытались. Чтоб, значит, русский даже в глаза посмотреть не смел. Кто держался, шел против них — того калечили. Мало нас было. А их… В общем, собирались, твари, стадом. Брали в оборот человека. Били, жестоко. Человек голову от боли терял — его запинывали в тумбочку, ногами. А потом сбрасывали из окна казармы, со второго этажа.

— Уроды, — скрипнул зубами Марат. — Что творят…

— Некоторые не выживали. Представь: человека в тумбочку заставляют лезть — самого. Он знает, что это почти верная смерть, а выхода нет! Забивают ногами так, что сам ползет. Рассудок теряет: от боли, ужаса. Его в этом деревянном ящике — из окна. Со смехом и радостными криками. Кто-то умирал. Кого-то инвалидом на всю жизнь сделали.

— Господи, прими их светлые души, — тихо, но отчетливо пробормотал Святослав Фокин.

Доценко промолчал, только резко проступили скулы. Лицо стало чужим, незнакомым. Жестким. Ладонь Марата скользнула по кровати. Показалось, в поисках автомата.

— Вот ты говорил про то, как славяне — братья — друг к друг относятся, я и вспомнил. Там, в разведроте, мы друг за друга держались. Только это спасало. Офицеры полка на все сквозь пальцы смотрели, им дела ни до чего не было. Регулярная армия, мать ее! Призывают мальчишку, откуда-нибудь из-под Рязани. А потом возвращают его матери в ящике. Нате вам, маманя, сына вашего, единственного. Погиб, исполняя долг перед Родиной.

— Да! — вздохнул Доценко. — Вот и я говорю, что-то не так в обществе нашем. Убиваем и калечим своих же, в то время как нас и без того мало осталось. Тех, кто славян ненавидит — кругом полно. Надо друг за друга держаться, а мы…

— Слушай, Маратка, я тебя опять перебил! — виновато сказал Константин. — Не дал тебе историю до конца рассказать.

— Ах, да! Про склад, — вспомнил Доценко. — Знаешь, теперь, видать, и не смешно уже будет, после того, что ты говорил. Я всего лишь хотел про людей с высшим образованием… Так вот, значит, вернулся я с Кавказа, стал дело себе искать. Поначалу решил не напрягаться. Устроился на склад, подсобным рабочим. Товар собрать, упаковать. Вроде помощника. Кладовщик считает, я выдаю-принимаю. Помогаю, значит. Ну, у нас там до хрена всего было, разное оборудование световое. Прожектора, лампы, трансформаторы, корпуса светильников, отражатели. В общем, склад!

Дальше… Каждый день приходила машина, которая товар клиентам доставляет. Вроде услуги такой, бесплатной. Клиент в офисе товар выбирает, заказывает, расплачивается. Все! Сам он ничего больше не делает. Нам пачку документов спускают. Мы товар собираем, пакуем, грузим. Водитель это по указанным точкам развозит. Все довольны и получают зарплату.

Так вот, за организацию процесса отвечала девушка по имени Юля. С высшим образованием, да. Я чуток поработал, вдруг — хрень такая! Девчонка нам документы шлет, а я вижу, что не влезет это в машину. Чутье появилось на объем. Вот смотрю на накладную товари тут же могу сказать — войдет или нет. А не войдет — водитель не успеет по маршруту. Ему надо план менять, в две «ходки» товар от нас забирать. Значит, по городу два круга делать, а не один, весь график к черту летит. Я начальнику говорю — ты Юле звони, предупреди, что товар не влезает. Тем более, что она сама должна была это обнаружить. Сразу! У нее, когда документы выписываются, система компьютерная объем груза в кубометрах считает. Ну и вот, там порядка шести кубов получилось. А в машину влазит только четыре.

— Начальник звонить не стал? — попробовал догадаться Лишнев.