Андрей Альтанов - Право на жизнь

— Боец, отбой! — гаркнул Сашка. — Оно уже сдохло.

Женька остановился, безумным взглядом зыркнул на нас и криво улыбнулся.

— Шустрая гадина, хэ! Куда проворнее тех песиков… хэ, и кучи говна на ножках, которых мы… хэ, в спортзале приложили, — эмвэдэшник стоял, держа в руках окровавленный гриф, и пытался отдышаться.

— А вы здесь давно? — спросил я.

— От силы час-полтора, но уже успели насмотреться такого… — ответил Димка Панкер, потом кивнул в сторону мертвого мужика в спортивном костюме. — Этот уже третий, кто протух.

— А вы знаете, как сюда попали? — спросил я без особого энтузиазма, догадываясь, что мне ответят.

— Нас здесь было семнадцать человек… теперь шестнадцать, если вместе с вами. И все как один либо заснули и проснулись уже здесь, либо потеряли сознание и также очнулись здесь, — «успокоил» меня Санек. — Лично я во дворе дома кухню под заказ докручивал и уснул на верстаке после бутылки коньяка. Панкер в аварию попал и вырубился от удара. Жеке тупо сзади по голове настучали, прямо в подъезде его дома. Короче, все по-разному глазки захлопнули и в разных городах, а очнулись в этом здании в самой заднице зоны отчуждения. Я скажу так — все это попахивает спецурой. Подобное могла организовать лишь большая и серьезная организация. Но с какой целью?

— А ты молодцом, хорошо с простыней придумал, — похлопал меня по плечу эмвэдэшник. — Я Женька Парнак, фамилия такая. За командира у нас Седой, а пироман-белоснежка — Димон.

— Теперь он Панкером будет, — вмешался командир. — А тебя как звать, боец? И кем ты на гражданке был?

— Костиком звать, — я медленно приходил в себя. — И чего это был? Я и есть инженер, типа подводник. То есть учился подводные корабли проектировать, а…

— Угу, подводник, значит, — перебил меня камуфлированный Сашка. — Очень полезная профессия. Осталось только подлодку в степях Украины отыскать, ты ее подлатаешь, и мы смоемся отсюда, — как-то совсем грустно пошутил командир и, потеряв ко мне интерес, обратился к мужчине в черной униформе: — Жека, глянь, что у банкира из одежды можно взять, тапки там, штаны. И сразу за нами к раздевалке. Нужно уже что-то решать.

Командир развернулся и потопал к выходу. Женька Парнак без всяких возражений отправился к разорванному телу в спортивном костюме, положил на пол гриф штанги и стал расшнуровывать кроссовки покойника. Эмвэдэшник был спокоен, как слон. Как он мог так спокойно смотреть на это изувеченное тело? Я вздрогнул, еще раз глянув на труп, и отправился следом за Седым и Панкером.

— А как эту грудастую в пижамке зовут? — вдруг спросил через плечо Седой.

— Людмила Александровна, преподаватель по специальности, — ответил я.

— Гы-гы, Люся, значит. А она ничего себе, да? — выдал Сашка с пошловатой ухмылкой на лице.

Я оставил его слова без комментариев, лишь рефлекторно прикоснулся к разбитому носу и про себя согласился с «командиром».

Еще не успел пройти шок от встречи с тварью, а уже очередная неожиданность впрыснула мне в кровь новую дозу адреналина. Как только мы поднялись по ступеням столовой, в холл через парадный вход влетели два спецназовца в полном боевом обвесе, бронежилетах и прочих милитаристических наворотах, которые только можно было себе представить. Стволы винтовки и автомата смотрели на нас своими мертвыми черными зрачками.

— Оружие на землю! На колени! Руки за головы, живо! — орали спецназовцы наперебой.

Мы втроем быстро выполнили их команды, пулю получить никто не хотел.

— Мужики, спокойно, мы гражданские, у нас нет оружия, — тут же заговорил Седой.

— Кому ты трешь, «Свобода»! — один из бойцов быстро оказался за нашими спинами и приставил дульный срез своей снайперской винтовки к затылку Сашки. — Только ваши притырки по Зоне флектарн таскают. И как ты только до Припяти дополз? Может, грохнуть этого сразу?

— Погоди, сержант, успеется. И хватит орать, монолитовцев тут как грязи, — остепенил своего напарника второй; он, видимо, был старшим по званию. — Кто такие и что здесь делаете?

— Да, и где эти хреновы вертушки? — добавил первый военный.

Спецназовцы явно были на взводе.

— Повторяю, мы гражданские, — спокойным голосом продолжил Седой, — все без какого-либо оружия. Как сюда попали, не помним. Кто нас сюда мог десантировать, не знаем. Мы просто хотим убраться отсюда и просим вашей помощи.

— Хрень какая-то! Выбраться он отсюда хочет. В очередь становись! — опять задергался сержант. — Это все трюки монолитовцев, они профи по промыванию мозгов. Ловушка это, командир, как пить дать, очередная ловушка «Монолита». Ложим их всех тут, а Ковальскому в отчете укажем, что наткнулись на отряд зомби.

— Погоди, сержант. — В голосе старшего прозвучали нотки сомнения, и он обратился к Седому: — Много вас тут?

— Пятнадцать человек и все без оружия, — ответил Сашка, делая акцент на словах «без оружия».

— Где все остальные?! — нервно дернулся сержант и стал озираться по сторонам.

— Остальные в укрытии, нас ждут, — расплывчато ответил Сашка.

— Сержант, успокойся на минуту! И как ты вообще попал в нашу группу?! — крикнул на своего бойца другой военный.

— Снайпер оступился и ногу сломал, придурок, когда на вертушку садился, вот и выдернули меня, первого, кто под руку… Лучше бы я в казарме остался, лейтенант, — злобно прошипел сержант и замолчал.

— Ладно, на чем мы там остановились? — продолжил нас допрашивать старший военный. — Что вы помните до того, как потеряли память? ЧАЭС помните? Голос «Монолита» помните?

— Какой голос? Какая ЧАЭС? — Самообладание Седого поражало, он оставался невозмутим. — Командир, ты слышал, что я тебе говорил? Мы гражданские из разных городов Украины и России. О Зоне если что-то и знаем, то противоречивые слухи из интернета и желтой прессы. И память нам не отшибало. Мы просто заснули у себя дома, а очнулись здесь, и ровным счетом ничего не понимаем.

— Хорошо поёшь. — Сержант толкнул стволом затылок Сашки. — Врет он все, командир. Монолитовцы перед выбросом наш десант перебили и вертушки захватили. А этим мозги стерилизовали и… Кто там?! Выходи, живо! Чтоб я руки видел! Выходи, сказал! Гранату брошу!

Со стороны спортзала донеслось шуршание, и нервный вояка молниеносно отреагировал на него.

— Командир, уйми бойца, пока он безоружных пацанов и девчонок не перебил, — быстро обратился Седой к старшему спецназеру.

— Девчонок? — глаза командира округлились. — Сержант, не стрелять! Все это очень странно… как и все вокруг. А ну, все встали и без резких движений у стены построились.

Мы переглянулись, но все же выполнили эту стремную команду. Сержант держал на прицеле дверной проем выхода из спортзала, в котором сейчас стоял с поднятыми руками один из тех, кто охранял баррикаду. А его командир направил ствол своего автомата на нас.