Михаил Луговой - Игра на понижение

– Я не тупая, – надулась Анна, – и я не сибирячка…

– Да наплевать мне, кто ты! – продолжал орать Маленький Король, размахивая руками и брызгая слюной. – Я ясно сказал, лазер заблокировать и занести нарушение в журнал! А ты?

– А я занесла в журнал!

Дипломат за спиной начальника службы, ошарашенно прислушивающийся к перепалке, решил наконец вмешаться.

– Заткнулись все! Я требую немедленно отключить лазерный передатчик!

– Да отключили уже, разуй глаза, – отмахнулась Анна.

Маленький Король, который, поорав, пришел в более привычное состояние духа, развернулся и смерил Джамала долгим взглядом.

– Господин Абидин, – начал он чуть тише. – Вы своими действиями нарушили столько пунктов международного законодательства и нанесли своей стране такой ущерб, что я даже не буду пытаться его оценить. Его оценит ваше руководство. А сейчас я рекомендую вам опустить оружие и покинуть зону служб. Не знаю, что вы хотели, но огнестрельное оружие здесь…

Он покачал головой.

– Я никуда не уйду, – набычился дипломат, но пистолет все же опустил. – Вдруг вы его опять включите?

Что тут происходит, он не слишком понимал, но свою задачу ему, кажется, удалось выполнить, а остальное его не слишком волновало. Джалили потом прикроет.

– А вам-то что? Понадобится – и включим. А если вы не уйдете добровольно, вас выведут силой!

– Силой? – ухмыльнулся дипломат. – Ну, попробуйте!

Дверь снова распахнулась на всю ширину от толчка снаружи, и в диспетчерскую ворвались сразу двое вооруженных шокерами полицейских.

– Всем стоять, никому не двигаться!

Вслед за полицейскими в ставшую вдруг тесной диспетчерскую вошел комиссар. Его седоватые волосы стояли дыбом, всегда бледное лицо порозовело. Можно было сказать, что внезапная пробежка пошла ему на пользу. За спиной у него в проеме двери маячили каски аварийной команды. Комиссар протянул руку к дипломату.

– Джамал Абидин? Отдайте оружие.

Тот молча протянул ему пистолет.

– Вы арестованы. Ваши права я вам потом зачитаю.

– Я обладаю дипломатическим иммунитетом, – заявил Джамал.

Но комиссар не удостоил его ответом. Он кивнул полицейским, те профессионально заломили арабу руки за спину и выволокли его в коридор.

Маленький Король, поглаживая пострадавший локоть другой рукой, опустился на самый краешек кресла диспетчера. Боль в локте почему-то не проходила, она, напротив, словно ползла вверх по руке, дотянулась до плеча и стала обжигающим холодом перетекать куда-то в грудь.

– Слышишь, Пьер, – сказал он комиссару. – А я его отвлек…

После чего потерял сознание и рухнул бы на пол, если бы Анна, шагнув вперед, не успела его подхватить.

– Я и мои ребята проходили практику на Кейп-Йорке, но нам еще не приходилось самостоятельно сажать паром, – извиняющимся тоном пояснил старший диспетчерской группы, которого шеф Истихбарат аль-Амма запросто звал Омаром.

– Но хоть что-то вы сказать сможете? – напирал Джалили.

– Паром идет в плазменной рубашке, поэтому радары его не видят и определить его истинное положение невозможно. Зато радары видят сам плазмоид. По изменениям в движении облака мы судим о координатах корабля. Пока я могу сказать, – старший непроизвольным жестом взъерошил кучерявые волосы, – пилот ведет паром слишком быстро и слишком высоко. Мы предполагали серию горок, чтобы сбавить скорость, но он выполнил только одну.

– Чем это ему грозит?

– В худшем случае… – диспетчер на секунду замолчал, что-то прикидывая, – он промахнется мимо полосы. Масса парома избыточна, рабочее тело не выработано целиком, поэтому обычная «змейка», которую делают паромы перед посадкой, тут не поможет. Рухнет в пустыню.

Джалили, для которого такой вариант вовсе не был худшим и, возможно, позволял избежать многих проблем, чуть расслабился. Но все же решил уточнить.

– А вы уверены, что, осознав свой промах, пилот не включит двигатель и не выскочит обратно на орбиту, пускай даже на низкую?

Диспетчер отчаянно замотал головой:

– Нет, такого быть не может. Я специально провел расчет по самым последним данным телеметрии, которые мы получили перед входом парома в атмосферу. Рабочего тела на борту недостаточно для набора орбитальной скорости. Нехватка небольшая, но на орбиту им уже не выйти.

Со стороны угла, в котором сидели диспетчеры, послышалось изумленное восклицание. Джалили и старший диспетчерской группы одновременно оглянулись к пультам.

– Что там, Юсуф?

– «Быковского» видит оптическая станция в Тайме. Его двигатель работает на повышенной мощности! По интенсивности излучения факела она оценивается как стартовая.

Джалили покосился на побледневшего Омара.

– Значит, говорите, на орбиту им уже не выйти? Куда тогда они, по-вашему, направляются?

Под паромом мелькнуло Красное море и потянулась аравийская пустыня, компьютер уже рисовал Евгению прямо по курсу крошечный пока четырехугольник посадочного створа для посадки на Ал-Субайх, а второй пилот все не мог решиться. Поверх нарисованного компьютером пейзажа перед ним горели строчки расчета новой траектории. Цифры медленно менялись – ЭВМ разрабатывала новую программу полета в реальном времени, подстраиваясь под меняющиеся каждую секунду параметры высоты, скорости, температуры, массы корабля и запасов рабочего тела. С каждой секундой на шкале визуализации указатель приближался к красной черте – положению принятия решения, за которой ему уже не хватит энергии для посадки на Байконур. И пилот решился.

– Рубка вызывает кормовой пост! Капитан, как вас зовут?

– Мое имя Дарси, – чуть недоуменно откликнулась американка.

– Дарси, мы падаем! Немедленно увеличить мощность до взлетной!

Капитан Дарси Хендерсон что-то буркнула в ответ, но указатели мощности реактора послушно поползли вверх, приближаясь к максимальным. Экстренное повышение мощности до предельной было стандартной процедурой, с которой мог справиться человек, хотя бы минимально разбирающийся в интерфейсах космических кораблей.

– Пилот, в чем дело?

Голос террориста, внезапно возникший в наушниках, был сух, и тон его не предвещал ничего хорошего.

– Мы падаем, – не моргнув глазом, соврал ему пилот. – В Красное море!

– Что думаешь делать?

– Сейчас, сейчас… – сказал Евгений, переводя взгляд с окна пилотажных параметров, где увеличивался угол тангажа, постепенно приближаясь к заветному значению в тридцать девять с половиной градусов, на область контроля главного двигателя. – Сейчас устрою «прыжок лягушки» до космодрома…