Дрю Карпишин - Возмездие

— Кто ты такой? — спросил один из вошедших.

Судя по голосу, это определенно была женщина. Длинный белый шрам, заметный даже под шлемом, пересекал ее лицо с темно-красной татуировкой.

— Я пленник, — ответили Жнецы. — Меня пытали, ставили на мне опыты.

Собственный голос глухо отдавался в ушах Грейсона, словно он слушал аудиозапись.

— Как тебя зовут? — задала новый вопрос турианка, продолжая держать его на прицеле.

Какой-то частичкой себя Грейсон даже хотел, чтобы она выстрелила. Синтетический гибрид не мог не вызывать у нее отвращения. Возможно, она чувствовала в нем чуждое присутствие. Может быть, здоровый инстинкт самосохранения все-таки заставит турианку надавить на спусковой крючок и прикончить его?

Жнецы покачали его головой:

— Я… не помню. Мне давали наркотик.

— Ты в глаза ему посмотри, Динара! — заметил другой турианец. — Накачан до предела.

— Пожалуйста, помогите мне! — умоляли Жнецы.

«Нет, не делайте этого!» — беззвучно кричал Грейсон.

По сигналу своей предводительницы турианцы опустили оружие. Грейсон не мог утверждать, что его уловка сработала, но Жнецы все-таки не знали его имени, а значит, и мысли его им недоступны… Впрочем, надолго ли?

— Следуйте за нами, — сказала Динара.

Турианцы вывели его из камеры, предоставив возможность впервые увидеть станцию. За дверью начинался коридор, в дальнем конце которого виднелась лестница, ведущая вверх. Поднявшись по ней, Грейсон оказался в комнате для наблюдений, что нетрудно было определить по вмонтированному в пол экрану с односторонней прозрачностью.

За этой комнатой располагалась лаборатория, всю центральную часть которой занимала консоль с несколькими компьютерами. Сейчас кресла пустовали, но Пол без труда представил, как в них сидели перед терминалами его мучители, наблюдая за происходящими с ним ужасными изменениями.

— Посмотрите, нет ли там, в спальнях, какой-нибудь одежды, — распорядилась Динара.

Один из ее сопровождающих скрылся за дверью, ведущей вглубь станции, и вернулся через несколько минут со случайно выбранными предметами гардероба. Турианец протянул все это Грейсону, и Жнецы позволили ему одеться. Брюки оказались велики, рубашка тоже, а ботинки, наоборот, слишком тесными. Но Жнецы не высказали никаких претензий.

Динара прикоснулась рукой к шлему и включила встроенное переговорное устройство.

— Доложите обстановку, — потребовала она.

Обострившийся слух Грейсона без труда улавливал слова обоих разговаривающих.

— Станция захвачена, — отрапортовал голос из приемника. — Тридцать шесть противников уничтожено. Пленных нет.

— Выключите сигнал тревоги, — распорядилась командир отряда, и через пару секунд вой сирены резко прекратился.

— Мы потеряли одиннадцать солдат, — уже не так бодро продолжил голос. — Семерых — из второго экипажа и по два — из первого и третьего. Отсутствуют две спасательные капсулы.

— Никого подходящего под описание Призрака не обнаружили?

— Никого. Если он и был здесь, то мы его упустили.

— Первый и третий экипаж остаются охранять станцию, — скомандовала она. — Второй возвращается на корабль. Мы должны эвакуировать освобожденного пленника.

— Вас понял.

Динара отключила связь и опустила руку.

— Вы полетите с нами, — сказала она Грейсону. — Мы отвезем вас в безопасное место.

Три турианца повели его по коридору космической станции. Грейсон так и не опознал ее — обычная рабочая база «Цербера», без излишеств и каких-либо индивидуальных отличительных черт.

Он обратил внимание, что Жнецы вовсю вертели его головой, стараясь разглядеть как можно больше. Они собирали и записывали в свой безграничный банк данных всю информацию, которая когда-либо может понадобиться.

Турианцы никак не комментировали его поведение, либо недостаточно хорошо зная землян, чтобы посчитать его необычным, либо приписывая все действию наркотиков.

Грейсон ожидал, что его приведут в стыковочный отсек, но, завернув за угол, увидел огромную пробоину в обшивке станции. На полу валялись огромные куски металла, одни из которых, судя по оплавленным краям, явно были срезаны мощным лазером, другие — искорежены взрывом, довершившим дело.

Турианский корабль соединялся с дырой герметичным рукавом, ведущим прямо к переходному шлюзу. Трое других турианцев — уцелевшие члены второго экипажа — появились в тамбуре, чтобы поприветствовать командира.

— Доложите мне, что случилось с остальными, — приказала Динара.

— Ледиус, Эрастиан и я отделились от группы, чтобы увеличить зону поиска, — ответил один из бойцов. — А они столкнулись с вооруженным противником. Когда мы вернулись, они уже были мертвы.

— Все шестеро?! — недоуменно воскликнула командир.

— Застрелены в упор. Скорее всего, их застали врасплох три или, может быть, четыре противника.

— Их тела должны быть доставлены домой, на Палавен, — произнесла Динара, — а души соединятся с духом легиона.

Турианцы в молчании опустили головы, а затем командир опять включила передатчик:

— Мы готовы к отлету. Герметизировать отсек.

— Так точно, капитан.

С небольшой задержкой прозвучали три длинных предупреждающих гудка, с грохотом и мощной воздушной волной захлопнулись переборки по обеим сторонам коридора, и турианский корабль расстыковался со станцией.

Турианцы зашли в салон, Жнецы повели Грейсона следом. Корабль был небольшой, но мог уместить десять пассажиров, не считая первого и второго пилотов. По пять кресел с каждого борта.

Двое турианцев заняли места пилотов. Трое уселись вдоль одной стены, а капитан с Грейсоном — вдоль другой. Кресло оказалось явно не рассчитано на человека.

— Мы не можем предложить вам еды, — извинилась Динара, когда все расселись. — У нас есть только турианские продукты, для вашей расы они непригодны.

Жнецы кивнули вместо Грейсона.

— Возвращаемся в Цитадель, — объявила Динара пилотам. — Пошлите сообщение о том, что мы обнаружили пленника. Он, по-видимому, нуждается в медицинской помощи. И еще перешлите снимок сетчатки его глаза, — добавила она. — Этому землянину ввели столько наркотика, что он даже не помнит своего имени.

Двигатель заработал, пилот ввел координаты, а затем Грейсон ощутил знакомую встряску, когда корабль набрал сверхсветовую скорость и устремился к ближайшему ретранслятору.

Пока фрегат шел в сверхсветовом режиме, они были полностью изолированы от внешнего мира: не могли обмениваться сообщениями, не отражались на экранах радаров и других следящих систем — идеальный момент для атаки чужаков.

Грейсон чувствовал, что Жнецы накапливают силы, и он решил сопротивляться всему, что бы они ни задумывали. Он не испытывал особых симпатий к турианцам, но и не желал зла своим освободителям… не желал творить его своими руками.