Константин Дроздов - Свастика над Атлантидой. Черное Солнце

— Герметизируй и поднимай «врил», — приказал я Прину. — А я выйду в скафандре через основной шлюз и найду Касту.

Выпрыгнув из пытающегося подняться вверх дисколета, я пауком вцепился в остатки какой-то металлической конструкции, оказавшейся среди деревьев.

Ураган же не унимался. Закручиваясь в жгуты, вода поднималась в низкое небо мощными витыми колоннами. Надеяться на ранцевый двигатель за плечами было глупо, и я устремился ниже, к бурлящим потокам грязи и камней. Достигнув вязкой жижи, я ползком устремился туда, где предположительно находился Каста. Оставить его я никак не мог.

Преодолев всего несколько метров, я застрял. Продолжить движение удалось, лишь скинув ранец с портативным движком и воспользовавшись плазменным резаком. Тяжелая масса вокруг находилась в постоянном движении, а вода время от времени накрывала меня с головой. Был ли шанс, что Каста еще жив? Был. Думая о нем, я чувствовал биение его жизненной силы.

Наконец, наткнувшись на почти полностью раздавленный корпус «сикорского», я вскрыл его резаком и протиснулся внутрь. Но Луиса там не оказалось. Только мутная вода и мусор.

Час спустя, так и не обнаружив товарища, я вынужден был вернуться на борт корабля. Прин опасался, что серьезный урон, который нанесли вражеские ракеты и стихия нашему дисколету, ставят под угрозу и наши жизни. В то время, когда я осуществлял поиски, даже оживший на некоторое время электронный шкипер окончательно вышел из строя. Неутихающий ураган грозил добить истерзанную машину.

— Уходим, и чем быстрее, тем лучше, — произнес Прин по громкоговорящей связи, как только я оказался в шлюзе. — Занимай место в пассажирском отсеке. Отчаливаем.

— Нет, мы можем попытаться спасти хоть кого-то из людей, погибающих в городе, — услышал я голос Магдалены. — Запас прочности машины еще не исчерпан, и она сможет принять на борт не менее полсотни человек.

— Гюнтер, в паре сотен метров отсюда на крыше одного из еще уцелевших зданий я видел несколько десятков человек. Давай попробуем хотя бы их забрать, — нажал я кнопку корабельной связи, а затем быстро зашагал к пилотской кабине. Возможно, спасая бирманцев, мы сумеем отыскать и Касту.

— Думаю, вы знаете, что делаете, — буркнул вдогонку динамик недовольным голосом Прина.

Рискуя рухнуть в бурлящий водоворот разрушаемого города, мы все же сумели в несколько заходов поднять на борт пятьдесят восемь человек. И лишь когда стала падать мощность двигателя и в который раз взвыла аварийная сирена, мы направились в сторону Лаоса. С величайшим трудом, иногда проваливаясь почти к самой поверхности земли, перегруженному диску удалось покинуть зону страшной катастрофы. До лаосской базы «Компании» мы не дотянули чуть менее шести километров, упав в гуще тропического леса. Утром появился спасательный «врил» с ремонтной бригадой и отрядом коммандос.

В то время, когда эвакуированным бирманцам оказывалась первая помощь и разъяснялось что они обязаны своим спасением Организации Объединенных Наций, я, Магдалена, Гюнтер и Вернер, чувствовавший себя уже гораздо лучше после обработки в шумерской медкапсуле, поднялись на борт нового дисколета и стартовали в сторону южноамериканской базы «Валькирия». Оттуда, после короткого отдыха, нам предстояло отправиться на Марс. Вечером там ожидалось прибытие корабля сектор-командора Кальда Рунгарда. Вместе с ним на борту находился и Второй Лорд-Инквизитор Великого Шумера Тархем Хан.

После взаимных официальных приветствий мне и Магдалене было позволено присесть в конце длинного стола, во главе которого восседал грозный Второй Лорд-Инквизитор. Сектор-командор имперского флота Кальд Рунгард примостился по правую руку от него. Сквозь прорези резной маски инквизитора поблескивал знакомый мне взгляд Тархема Хана. Последний раз я видел высокопоставленного шумерянина более полувека назад на этой самой марсианской базе — окровавленного и без руки, которую я сам же отхватил ему солдатским тесаком. То давнее расставание было долгим и жестоким.

Кальд Рунгард, затянутый в белый мундир, сверлил то меня, то Магдалену традиционным взглядом имперского офицера — морозно-ледяным и пристальным. Типичное для уроженца далекого Шумера лицо с идеальными чертами, достойное греческих статуй. Длинные соломенные волосы забраны золотым зажимом в хвост. Вот только глаза необычного для Шумера цвета — черные, словно уголь.

Тархем Хан снял, наконец, маску, открыв татуированное лицо. Это был хороший признак, и Магдалена довольно приподняла уголки губ. За сутки она сумела восстановиться после ужасающего состояния, в котором содержали ее агенты «Черного Солнца», и вновь блистала своей мягкой, истинно женской красотой. Лицо инквизитора за прошедшие годы тоже почти не изменилось. Лишь пара морщин притаилась под кристальной чистоты голубыми глазами, да черные пряди на висках отливали благородной, с серебром, сединой.

— Недавно, во время молитвы, Великий Малок почтил мою скромную персону своим вниманием и предупредил, что мне предстоит наконец увидеть давно пропавших друзей, — также чуть приподняв уголки губ, Хан улыбнулся Магдалене в ответ. — Когда же на следующий день в сектор-ставку Инквизиции прибыл посол Даргона, меня покинули последние сомнения.

Сделав паузу, Тархем Хан явно хотел увидеть в наших глазах если не явный, то скрытый вопрос. Подзабыл, видно, с кем имеет дело.

— Мы также рады видеть Второго Лорда-Инквизитора. Более того, для нас большая честь являться его друзьями. Как и прежде, мы готовы служить Великой Шумерской Империи и несравненной Геру, — спокойно ответил я, не меняя выражения лица.

— Теперь я уверен, что передо мной тот самый Эрик фон Рейн, — чуть шире улыбнулся Хан и кивнул Кальду Рунгарду.

Повинуясь знаку инквизитора, сектор-командор вступил в разговор монотонным, словно у машины, голосом:

— Поясняю, командор фон Рейн и советник Рейт. В то время как я готовился покинуть Тартан после своего доклада о положении дел в Солнечной системе, на планету прибыл уполномоченный Советом Даргона представитель, который обратился лично ко Второму Лорду-Инквизитору, — Рунгард почтительно склонил голову в сторону Хана, — с просьбой оказать содействие в проведении проверки ряда тревожных фактов. Даргоны подозревают, что ряд природных катастроф, произошедших на Земле в течение последних трех лет, имеют искусственное происхождение. И не просто искусственное, а представляют собой результат целенаправленного электромагнитного воздействия на гармоническую сигнатуру планеты или иначе — «баланс-сигнатуру». А это чревато далеко идущими последствиями.