Константин Дроздов - Свастика над Атлантидой. Черное Солнце

— Я за него, — приблизился я к управляющему.

Тот резко развернулся и, нахмурившись, спросил:

— Вы кто?! Где господин Хансен?! Его ждут!

— На встречу пойду я, Марио, — ткнул я Сандрелли в живот стволом «беретты», не забыв при этом выдернуть из кобуры под пиджаком управляющего небольшой револьвер. — Где Мидзуно? Сколько с ним людей?

Ответить Сандрелли не успел. Мне пришлось развернуть его и прикрыться как щитом от появившейся на крыше парочки азиатов с пистолетами-пулеметами, почти сразу открывших по нам ураганный огонь. Сандрелли тут же принял на себя пару-тройку пуль, остальные в крошево превратили фонарь пилотской кабины.

Поддерживая за воротник обмякшее тело управляющего, я ответил атакующим из пистолета, а Магдалена поддержала меня очередью мощной «восьмерки». Азиаты, захлебываясь кровью, разлетелись в стороны. Отпихнув тело Сандрелли, я направился к каменному парапету на краю крыши. Вырвав по пути из мертвых рук охранника Мидзуно пистолет-пулемет и проверив магазин, я перегнулся через перила и открыл огонь по головам телохранителей, пытавшихся посадить своего босса в длинный лимузин у парадного входа виллы. Магдалена позади меня забрасывала гранатами надстройку с лифтом и лестницей вниз.

Не прошло и минуты, как с телохранителями Мидзуно было покончено. Сама охраняемая персона — толстяк в лопнувшем на спине пиджаке — спряталась за лимузин. Отбросив разряженный пистолет-пулемет, я расстрелял из «беретты» капот автомобиля и крышу над водительским сиденьем. Но на этом сражение не закончилось. Со стороны въездных ворот раздались выстрелы — это охранники виллы неслись к месту боя на открытом джипе. Крупнокалиберный пулемет, установленный в его кузове, выдал длинную очередь, раскалывая в крупную острую крошку каменную кладку ограждения, за которым я согнулся, меняя обойму. Пригнувшись, Магдалена подбежала ко мне:

— Затягивать бой нельзя, Эрик. Иначе нас обложит целая армия, а результата мы не добьемся.

— Ты права. Дай-ка мне винтовку.

Перезарядив «восьмерку», я сместился на десяток метров в сторону и, поднявшись над ограждением, изрешетил притормозивший перед лимузином джип вместе с седоками и стрелком, едва успевшим развернуть в мою сторону ствол пулемета.

— Тащи десантный трос из вертолета, — обернулся я с приказом к Магдалене.

— Уже сделано, — улыбнулась девушка, защелкивая карабин, и прыгнула вниз, вдоль по стене дома.

Я снова вскинул автоматическую винтовку, сквозь прицел осматривая территорию внизу. Но враг был повержен. Истерзанные пулями тела охранников виллы Хансена и телохранителей Мидзуно не подавали признаков жизни.

Магдалена приземлилась и, водя вокруг стволом пистолета, приблизилась к спрятавшемуся за лимузином японцу. Пристегнувшись к тросу, перемахнул через парапет и я.

— Гараж там, — махнула Магдалена в сторону дальней пристройки.

— Откуда знаешь?

— Успела расспросить Кэтрин.

— А где она?

— Я рекомендовала ей спрятаться в вертолете и не выходить, пока все не утихнет.

Кивнув, я погнал японца в сторону гаража, для ускорения то и дело пихая его стволом винтовки в спину.

Мы выбрали спортивный «Порше». Я с Мидзуно втиснулся на тесноватое заднее сиденье, а Магдалена расположилась за рулем. Не теряя времени, она бросила автомобиль вперед, к выезду с территории виллы. Охрана на воротах отсутствовала, и мы беспрепятственно миновали их, а еще пять минут спустя наша скоростная машина выскочила на общую трассу.

— Вы догадываетесь, что происходит, господин Мидзуно? — приступил я к допросу японца, вцепившегося руками в сиденье впереди.

— Будет лучше, если вы поясните, — покосился на меня Мидзуно.

Я щелкнул пальцем по коммуникатору и спроецировал на спинку кресла впереди изображение Ганса Каммлера. Японец даже бровью не повел, но я почувствовал, как он внутренне напрягся, даже жилка на виске сильнее запульсировала.

— Где он и его машина? Та самая, которой восхищался Хансен. — Я щелкнул по коммуникатору еще раз и вызвал проекцию земного шара. Меленькая копия планеты медленно завращалась в воздухе перед нами.

— Вы подписали себе смертный приговор! Не понимаете, во что ввязались! — зашипел японец, накачивая себя злобой и ненавистью и пытаясь сконцентрироваться на чем угодно, но не на местоположении Каммлера и базы интересующего нас проекта.

— Мне это говорили и в сороковые, Иссей, когда вас еще на свете не было, а сейчас уже 2008-й, — усмехнулся я и, используя старый прием, представил, как Мидзуно вываливается на полном ходу из машины.

Его грузное тело падает на серый асфальт — ломаются кости, рвутся мышцы. Следующая позади машина визжит тормозами, но не в состоянии сразу же остановиться и подминает под себя тело человека на дороге, проворачивая его в бесформенное, сочащееся кровью, месиво. Жирный темный след расползается по асфальту.

Еще недавно самоуверенный и наглый, делец, увидев у себя в голове эту картинку, тут же покрылся обильным потом и согнулся в блевотном позыве — в сорок пять лет умирать не хочется, особенно так. Особенно когда у тебя все есть.

Схватив Иссея за волосы, я рывком поднял его голову и коротко повторил вопрос:

— Где?! Можешь не говорить, только думай!

Сквозь застлавшие глаза слезы Мидзуно посмотрел на вращающийся в центре салона земной шарик.

— Вертолет на хвосте! — крикнула Магдалена, выворачивая руль на очередном повороте.

Когда я посмотрел назад, преследующая нас винтокрылая машина, снизившаяся почти к самому транспортному потоку метрах в двухстах позади, открыла пулеметный огонь.

— Мы под обстрелом! Поднажми! — крикнул я девушке за рулем и, схватив «ИксМ», высунулся из окна.

Крупнокалиберные пули противника разбивали в куски асфальт вокруг нас. Несколько из них угодили в соседнюю машину и, пробив в ее металле пару огромных дыр и разорвав водителя, заставили завращаться, а потом взлететь в воздух, разбрасываясь частями кузова и ошметками покрышек.

«Мерзавец!» — подумал я, открывая ответный огонь. Целиться с петляющей на скорости почти в триста километров в час машины затруднительно, но попасть в цель было необходимо, иначе воздушные убийцы превратят все шоссе в кладбище. И в тот момент, когда от вертолета начала отделяться ракета, я смог-таки уложить длинную очередь бронебойно-зажигательных зарядов точнехонько в стекло его кабины. Боевой геликоптер мгновенно превратился в огненный шар, плюющийся раскаленными кусками металла.

— Вон из машины! Ракета! — нырнул я обратно в салон.

Магдалена бросила «Порше» в резкий поворот на подвернувшуюся грунтовую дорогу и ударила по тормозам. Мы кинулись врассыпную от автомобиля, который тут же разметал мощный взрыв, ударной волной поднимая нас в воздух и бросая еще дальше от себя.