Дмитрий Силлов - Кремль 2222. Север

«Тираннозавра» я оставил напоследок и попробовал проверенным методом наказать за самонадеянность «Чинука». Однако обломался жестоко. Учтя печальный опыт собрата, валяющегося у подножия водонапорной башни, биоробот просто прикрыл морду манипулятором, словно пародируя известный интернет-смайл «ОМГ», и в этом слегка комичном положении продолжал переть вперед. Куда стрелять в «Спайдера», я не имел ни малейшего понятия. Экспериментируя, потратил четыре патрона впустую, но результата не добился. Огромный стальной паук продолжал идти вперед, потряхивая манипуляторами, словно боксер, разминающийся перед схваткой.

А пройти им оставалось меньше ста метров…

Я принялся стрелять фактически непрерывно по тем точкам, которые казались мне хоть немного уязвимыми. Разрушительная сила СВ-98, особенно на таком расстоянии, это не хухры-мухры. Мне удалось заклинить одну «ногу» «Спайдера» из восьми, но на скорости передвижения паука-инвалида это не сказалось. Он просто продолжал идти, волоча за собой покалеченную конечность и не обращая на нее ни малейшего внимания. Я заметил, как в кустах возле дороги мелькнул стальной бок «пристяжи». Мелькнул — и скрылся обратно. Может, Колян (хотелось бы искренне верить, что он остался цел и невредим), а может, просто обычный серв дожидается команды, чтоб приступить к ремонту бронированного паука, которому моя винтовка вместе со мной страшны не более, чем мне рассерженный воробей.

Тем временем с плеч «Чинука» сорвались сразу два метательных диска, и мне пришлось рухнуть на дощатый пол. Откуда, повернув голову, я наблюдал, как словно срезанный «болгаркой» распадается надвое кирпичный зубец. Осколки кладки, грохоча, рухнули вниз вместе с моими надеждами помереть красиво и достойно. Вот только когда в винтовке остается всего два патрона, достойная погибель имеет немного вариантов. Например, высунуться, пока «Чинук» перезаряжает плечевые пушки, стрельнуть два раза — скорее всего, безрезультатно, — после чего достать из кобуры пистолет и банально пустить себе пулю в лоб. Ибо стрелять из карманной артиллерии по боевым роботам не просто бесполезно, но еще и смешно, что никак не вписывается в рамки красивого ухода из жизни. Кстати, в суматохе я так и не удосужился посмотреть, что у меня висит на поясе в объемной кобуре от ТТ. Вполне возможно, что и не «Тульский Токарева», под такой объемный пенал многие стволы подойдут.

«Ну вот заодно и узнаешь», — хмыкнул я.

Оптикой пользоваться уже не было смысла, потому я сдернул с планки Пикатинни штатный прицел, сунул его в объемный карман камуфляжа и, высунувшись из-за уцелевшего кирпичного зубца, приник к винтовке.

Выстрел… Передернуть затвор… Выстрел… Всё.

Я довольно спокойно отложил винтовку, расстегнул кобуру и поднялся на ноги. Позёрство, конечно, может, даже мальчишество. А плевать. Не ползать же до последнего по неструганому полу, собирая коленями занозы. Помереть по-возможности надо красиво, чтоб самому было в удовольствие. Это ж как первый прыжок с парашютом. И страшно, конечно, и в то же время кураж разбирает. Всегда уважал тех, кто умирает достойно. Что ж мне теперь, в последнюю минуту перестать уважать самого себя?

ТТ штука мощная. Если из такого стреляться, то в результате можно не сомневаться. Правда, в последний момент я как-то передумал заканчивать жизнь самоубийством. «Лучше помучиться», как говорил товарищ Сухов. Авось напоследок какому-нибудь из роботов хоть глаз выбью, все на душе легче. Кстати, из ТТ такое может получиться. Проникающая способность у патрона 7,62х25 миллиметров изрядная, с небольшого расстояния пуля со стальным сердечником шьет почти все известные бронежилеты. Так что планы меняются. Помираем красиво, но иначе, чем предполагалось вначале.

В общем, стоял я на стене, наблюдая за приближающимися роботами. На востоке свинцовое небо медленно наливалось рассветной кровью. Луна побледнела, словно с испугу, и скрылась за тучами, спасаясь от первых лучей солнца, которые уже деловито разгоняли легкий предрассветный туман, словно огненной метлой пытаясь очистить мир от того, что люди и нелюди успели натворить за ночь.

Но все еще только начиналось. Роботы, несомненно, меня заметили, но больше не стреляли. То ли снаряды экономили, то ли кончились у них те снаряды, то ли они просто решили подойти поближе и одним ударом разделаться с надоедливым хомо, причинившим столько хлопот.

Первым к башне подошел «Спайдер». Жутковатое зрелище. Маленькие крабьи глаза на отростках покачивались над гигантским стальным корпусом, основательно побитым и поцарапанным. Боевой робот словно прикидывал, как половчее сцапать небольшой кусочек мяса, нагло торчащий над сколотым зубцом башни.

— Ну давай, — усмехнулся я. — Как в ковбойском фильме. Помнишь такие? Снимали ваши до Последней войны. Кто быстрее.

На мгновение мне показалось, что в глазках робота мелькнуло понимание. Ну да, там внутри, за бронеплитой человеческие мозги, напичканные электроникой. Только вряд ли они помнят, что такое древние фильмы. За столько лет весь мир превратился в сплошной кошмар, какой не придумает даже самое больное воображение. До воспоминаний ли боевой машине, вынужденной двести лет бороться за выживание?

…Стальная клешня величиной с грузовик метнулась ко мне. Я выстрелил, уже понимая, что даже в случае попадания ни черта не успею сделать — слишком велика инерция движения манипулятора. Но в самый последний момент, когда страшный удар должен был смести меня с башни, робот подпрыгнул…

Я вначале ничего не понял. Клешня смела на своем пути несколько кирпичных зубцов — и вдруг, не достав до меня буквально пары метров, круто ушла вверх… Робота словно приподняло над землей, после чего его мощная бронированная спина внезапно раскололась надвое, выбросив наружу сноп огня, дыма и осколков.

Грохнуло тоже неслабо. Я рефлекторно отскочил к середине площадки. Над моей головой просвистело что-то, не иначе какая-то деталь, выброшенная взрывом из нутра биоробота…

Интересное существо человек. Только что готовился уйти из жизни красиво, а теперь, пригибаясь, выглядывает из-за зубца, пытаясь понять, что же такое происходит внизу.

А внизу творилось непонятное. Со стороны Савеловского вокзала по роботам молотили ракеты странной конструкции. За ними тянулись не белые струи газа, как за зарядами, выпущенными современными переносными зенитно-ракетными комплексами, а чадящие, черные, дымные следы, что, впрочем, на результативности обстрела не сказалось. Причем стрельба шла не только по боевым машинам, вознамерившимся развалить водонапорную башню. Нетипичные ракеты молотили по всей территории базы маркитантов, превращая ее в огненный ад.