Владимир Перемолотов - Звездолет «Иосиф Сталин». На взлет!

В четырехкратном прицеле черточки превратились в людей, и голова одного из них заняла почетное место в самом перекрестье. Черные нити делили ее на четыре части, словно знали, какое будущее запланировал для нее ротмистр…

Он любовался профессорской шевелюрой долгих две секунды, провожая ее едва заметным перемещением винтовочного ствола.

Уверенный, что промаха не будет, он со сладкой жутью представил, что выстрелил и все-таки промахнулся.

Представил ту бездну отчаяния, в какую провалился бы, ощутив, как берега владычицы морей тают в его глазах, тают, превращаясь в туман…

Он не успел пережить радость ощущения, что ничего еще не потеряно, как удар в спину выбросил его с площадки. Офицер не выпустил винтовки, но пользы от этого уже не было никакой… До самой смерти он так и не узнал, что в ней все равно не было ни одного патрона…

Холодновато и внимательно, словно подозревал в чем-то миллионера, Госсекретарь Генри Стимонс посмотрел на мистера Вандербильта и жестом пригласил гостя к столу.

– Я прочитал письма, которые вы направляли экс-президенту, мистеру Куллиджу, и приказал собрать сведения… Сразу хочу заявить, что теперь обеспокоен проблемой не меньше вашего… Прежняя администрация, как мне кажется, просмотрела этот вопрос. Слишком уж благодушно.

– Ошибка!

Миллионер поднял палец.

– Вы нашли не самое верное слово, мистер Стимонс. Я бы добавил к нему еще одно – «преступно». Преступно благодушно.

– Разве сейчас это что-то меняет?

Госсекретарь Генри Стимонс покосился на газету. Мистер Вандербильт не заметил этого, так как сделал то же самое движение глазами. Пусть чиновник догадывается, что все эти антибольшевистские статьи напечатаны на его деньги. Пусть. Главное, никому не полагалось обрести в этом твердой уверенности. Он не чувствовал ни стыда, ни неловкости от этого. Обычно люди платили за ложь, напечатанную в прессе, он же заплатил за правду!

– Согласен.

Миллионер уселся. Тогда и Госсекретарь опустился в кресло.

– Повторюсь… Готовясь к нашей встрече, я приказал собрать всю последнюю информацию о России и…

– …и вам ничего не принесли! – с горькой торжественностью сказал гость. – У вас нет сведений!

Госсекретарь покачал головой.

– Напротив. Их оказалось слишком много.

Из пухлой папки, что лежала перед ним, он вытащил несколько листов и бросил перед Вандербильтом.

– Это отчеты нашей разведки.

Вандербильт скривился при слове «разведка» и язвительно ввернул:

– У вас нет заграничной разведки, Генри… Есть только местные ищейки. Так что с моей точки зрения это простые доносы.

Стимонс не стал терять время на спор.

– Главное, что у нас есть информация. Обратите внимание на географию. Их группы отслежены в Швейцарии, в Индии, в Чили, в Испании, даже Африке. Они относятся к этому очень и очень серьезно. Они даже перестали трещать о своей Мировой Революции… Что они ищут? Золото? Тайные знания?

– Вы так ничего и не поняли из моих писем, – уже с ненаигранным сожалением сказал Вандербильт. – Ни-че-го… А хотите, скажу, где они были в Африке? – спросил он, вдруг повеселев. Торжественного сарказма в его голосе было столько, что хватило бы и всем королевским кобрам некрупного серпентария. Хозяин кабинета ничего не сказал. Не хотел оставаться в дураках.

– Они были в Восточной Африке. Около горы Килиманджаро. Пять тысяч восемьсот пятьдесят метров над уровнем моря.

Хозяин, выбрав один из листов, посмотрел и молча вернул его на место. Странным было не только то, что гость угадал место, а то, что он назвал точную высоту горы в метрах. То, что у человека, ворочающего несметным количеством миллионов, вдруг прорезался интерес к высоте африканских гор, было более чем странно, но еще страннее, что он использовал европейские метры, а не родные футы.

Наслаждаясь его растерянностью, мистер Вандербильт добавил:

– Скажите честно… Вы не поверили газетчикам?

– Помилуйте, кто же сегодня верит газетчикам?

– Напрасно…. Но у меня есть то, что скорректирует вашу точку зрения.

– Что же?

Из папки, что принес с собой, он вытащил несколько листов.

– Сегодня, Генри, я устрою вам день чудес и кое-что покажу…

Он раскрыл замшевый бювар, испытывая чувство коллекционера, уверенного, что знаток оценит то, что он захочет тому показать. Миллионер перебрал несколько листочков, выбирая с чего начать, удовлетворенно кивнул.

– Вот, например, копия письма, направленная одним немецким ученым господину Сталину. Почитайте…

Листы легли перед Госсекретарем.

Пять минут тишины… Потом Госсекретарь поднял на него взгляд, в котором недоумения было куда больше, чем обеспокоенности.

– Это же бред. Вы верите в это?

– Если б я в это не верил, – назидательно сказал гость. – Вряд ли я знал бы высоты Килиманджаро, Монблана и Арарата. Более того, мне кажется, что я знаю, где они готовили свой удар!

Это была наживка, но господин Госсекретарь не проглотил ее. Он долго молчал, постукивая костяшками пальцев по пачке газет. Он не мог верить в частности, если не верил в самую идею, что предлагал миллионер. То, во что ему предлагалось поверить, не укладывалось в голову. Это подкреплялось какими-то документами и логикой, это казалось правдоподобным… Но это не могло быть правдой. Просто не могло, ибо если в том, что говорил гость, нашелся хотя бы обломок правды, то понятная картина мира превращалась в какую-то импрессионистскую мазню…

– Вы хотите сказать, что большевики собирались построить на одной из Тибетских вершин стартовую эстакаду для запуска ракеты на Луну?

Мистер Вандербильт кивнул и тут же увидел, как переменились глаза. Только что они были серьезно-внимательные, но миг пролетел, и там появилась насмешка.

– Не уверен, что все обстоит именно так… – наконец решился сформулировать мучившую его мысль Госсекретарь.

Голос его стал суше. Он на миг представил, как приходит к Президенту и на полном серьезе рассказывает тому о замыслах большевиков… Как человек здравомыслящий он отдавал себе отчет в том, что подумает Президент. И что скажет. И что сделает.

– Наша разведка не подтверждает этого.

– У нас нет разведки. Вы ее уничтожили…

– Я?

– Госдеп. После того как у вас в Госдепе решили, что «джентльмены не читают чужие письма», для нас все кончилось… Этими словами ваша контора похоронила МИ-8.

– Вы не совсем правы, мистер Вандербильт… Кроме упомянутого МИ-8, у нас все-таки кое-что осталось.

– Именно что «кое-что»…

– Ну уж если разведывательные подразделения Департамента Флота, Военного Департамента и Казначейства для вас мелочь… А Гувер со своим ФБР?